Операция «Катамаран». Падение. После похорон

— Дня на три-четыре, может, и больше, — сквозь зубы ответил Имре.
— Хорошо. В течение часа вы получите по телексу приглашение от фирмы приехать на переговоры в Мюнхен, причем только лично. Выезжайте без промедления. Как мне известно, вы имеете многократную визу, выездные документы у вас в полном порядке.
— Ну а уж это-то вы откуда знаете?
— Опять второстепенный вопрос! Кстати, в Мюнхене вы сможете даже увидеться с вашей дочерью.
— А еще с кем?
— Разумеется, и с моими покровителями, которые отныне, как вы понимаете, станут и вашими. Они хотят успокоить вас и дать гарантии, что при условии выполнения вами их поручений не будет возбуждено судебное дело против офицера СС, ставшего генеральным директором, а молодая пара Жакаи беспрепятственно возвратится на родину, под крылышко любящего папы.
— Если говорить, как вы выражаетесь, по существу, то вы и ваши покровители просто-напросто подлая банда! — с ледяным спокойствием отрезал Имре.
Саас отнюдь не обиделся.
— Скорее великодушная, в чем вы скоро убедитесь. Разумеется, каждый человек, — он опять впал в философско-риторический тон, — судит о происходящем со своей точки зрения. Но это уже проблема высшей философии. А пока вы, как только получите по телексу приглашение от фирмы, немедленно выезжайте. Счастливого пути и будьте благоразумны!
Саас повесил трубку.
Миллс дожидался Сааса, сидя в автомобиле. Тот разговаривал с Имре из будки, располагавшейся неподалеку от здания института.
Он выключил приемник и выдернул шнур магнитофона, записывавшего разговор, в тот момент, когда Саас плюхнулся рядом с ним на сиденье.
— Все прошло гладко, — коротко оценил Миллс завершенную операцию. — Запись нужно отправить как можно скорее.
— Ты не знаешь, кого за ней пришлют? — поинтересовался его напарник, пряча микрофон, с помощью которого Миллс мог слушать беседу с Имре, не выходя из машины.
— Я не любопытен, — флегматично ответил он. — Это продлевает жизнь.
За углом в переулке в своем «остине» сидел Форстер. Последние слова Миллса заставили его усмехнуться. Он завел мотор и поехал в город.
Саас аккуратно упаковал магнитофонную катушку в нейлоновый мешочек, завернул в бумагу и перевязал.
— Готово. На восьмую точку нам выходить рано, — сказал он. — Подождем тут, вдруг увидим еще что-нибудь интересное вокруг этой богадельни. — Он ткнул пальцем в сторону здания института.
— Подождем, — согласился Миллс.
Форстер ехал к центру города.
Настроение у него было радужное. События развивались в полном соответствии с планом и замыслом шефа, операция как будто завершалась успешно. Ничего не скажешь, эти двое — ловкие ребята! Ясное и солнечное утро тоже влияло на расположение духа, и когда Форстер вдобавок ко всему сразу нашел место на тесной стоянке возле улицы Шандора Петёфи, он невольно подумал: «Сегодня счастливый день».
Взбежав по гранитным ступеням главного почтамта, он на мгновение задержался у вращающейся двери и бросил мимолетный взгляд через плечо. Это было скорее профессиональной привычкой. В данной ситуации он был уверен, что слежки за ним быть не должно.
В огромном зале почтамта его встретила обычная толчея, приходилось лавировать между людьми. Форстер направился к окошку с табличкой «Переговоры по дальней связи» и спросил у миловидной девушки, принимавшей заказы, говорит ли она по-немецки.
— Да, пожалуйста, — ответила девушка. Дальше разговор шел на языке Шиллера и Гёте.
Форстер показал журналистский билет и международную аккредитационную карточку.
— Меня зовут Петер Вольф, я сотрудник журнала «Штерн». Вчера я заказал разговор с Мюнхеном, на номер редакции.
— Прошу назвать номер.
— Мюнхен 0811-126-8972.
— Заказ есть, даю немедленно. Прошу пройти в третью кабину.
Едва прикрылась дверь, Форстера встретил звонок.
— У аппарата Петер Вольф… Прошу дать шефа… Алло? Здесь все в порядке. Наша просьба об интервью встречена положительно, согласие получено… Подготовка проведена основательно, поэтому все прошло сравнительно легко. Жду вашей установки… Решение после полудня?.. Понял вас. Ровно в три я позвоню снова.
Форстер вернулся к окошку с симпатичной барышней и поблагодарил ее за быстрое соединение с редакцией:
— Отличная работа, фрейлейн. Прошу вас так же быстро дать мне линию ровно в пятнадцать часов, это весьма важно. Могу я надеяться?
— Безусловно, господин Вольф. До свидания. — Девушка улыбнулась на прощание.
Таксометр на стоянке не отсчитал и десяти минут, а Форстер снова уселся за руль. Не спеша, наслаждаясь отличной погодой и мощной машиной, он пересек центральные кварталы и выехал на шоссе, ведущее в Уйпешт.
Тереза Кинчеш оживленно болтала по телефону.
— Как, вам удалось достать специальное реле? Великолепно! И что еще? Новые клапана? Мальчики, вы гениальны! — Глаза девушки заблестели от радости. — Это отлично. Но что получится, если вдруг, — начала она, встревоженная какой-то новой мыслью. В этот момент на телефонном пульте зажглась маленькая красная лампочка. — Погоди немного, меня требует к себе начальство. — Секретарша нажала кнопку. — Слушаю вас, товарищ Имре! Хорошо, сейчас я его найду… Да, у меня другой телефон, но не беда, я уже заканчиваю. — Опять щелкнула кнопка. — Говори скорее, меня ждет шеф. Нет, руль не поднимайте, хорошо и так. Проверьте лучше зажигание… Какие свечи? Ты сам знаешь лучше меня, какие! Кто из нас механик, ты или я? Мое дело жать на педаль… Да, вот еще что: проверьте уровень масла.
Тереза не заметила, что Имре вышел из кабинета и стоит в дверях на пороге приемной.
— Опять это проклятое ралли! — сказал он раздраженным тоном. — Я уже предупреждал вас — только после работы. Заканчивайте ваш телефонный автосервис и зайдите ко мне!
Директор повернулся на каблуках, чтобы уйти назад в кабинет, но в это время в дальнем углу призывно застучал телекс. Предчувствуя недоброе, Имре остановился.
Тереза подбежала к аппарату.
— Что это? — хрипло спросил директор.
— Фирма «Штальблех» из Мюнхена! — Тереза мгновенно отстучала на клавишах, что готова к приему и ждет текста. Минуту спустя клавиши аппарата вновь пришли в движение. Девушка прямо с ленты переводила с немецкого: «Завтра ожидаем вашего прибытия. Просим выехать при любых условиях, без вашего личного участия в переговорах выполнение заказа серьезно затрудняется. Место на самолет Будапешт — Мюнхен и обратно для вас забронировано. Бронь передана в Будапешт и подтверждена. Просим срочно ответить. Конец».
Имре, словно окаменев, молча стоял в дверях.
— Что мне им ответить? — Тереза терпеливо смотрела на директора.
Директор продолжал молчать, пристально глядя на умолкший телекс.
— Что им ответить, товарищ Имре? — повторила девушка свой вопрос.
Имре словно пришел в себя.
— Мой паспорт в порядке? — К нему вернулась способность думать и действовать. Он решился.
— В полном. Можете отправляться хоть сейчас.
— Тогда дайте ответ: завтра я буду в Мюнхене…
Неожиданно повернулся ключ в замке, дверь отворилась, и в комнату молодоженов без стука вошел Каррини. Нора в испуге смотрела на итальянца. Габор стал рядом с женой, готовый ко всему.
— Подойдите к телефону, сейчас вас соединят с Будапештом, — сказал агент, обращаясь к Норе. — Вы сможете поговорить с вашим папашей. Но ни слова о том, что здесь с вами произошло! Иначе связь будет прервана.
— Я скажу ему, чтобы он приехал сюда за нами! — вскричала Нора.
Каррини с трудом удержался, чтобы не рассмеяться.
— Это прекрасно, сударыня, — одобрил он порыв Норы. — В самом деле, пусть ваш отец прилетит за вами! Это оптимальное решение вопроса. Разумеется, вы скажете ему только, что возникли трудности с вашим путешествием. Ваш папочка уже будет знать, что это означает.
Каррини потянулся к телефонной трубке.