Правда - в молчании призраков (СИ)

Я прошла вдоль полок, провела пальцем по корешкам. Пыли совсем не было, мама любит, когда чисто. Даже в комнате, в которой не живут.
Я еще немного постояла у окна, мне хотелось впитать в себя этот чудесный вечер, проведенный с мамой, забыв обо всем остальном. Такие вечера — редкость и завтра, скорее всего, от него ничего не останется. Мама выразит недовольство тем, что я строю свою жизнь не так, как ей хотелось бы. А я опять не захочу все это выслушивать. И так до следующего раза.
Я вздохнула и, переодевшись, легла спать. Вопреки ожиданиям, тяжелые воспоминания в эту ночь меня не одолевали, и я уснула быстро и легко.
Разбудил меня умопомрачительный запах с кухни. Конечно, он не мог добраться до второго этажа и проникнуть через закрытую дверь. Мама подтолкнула его с помощью простого заклинания. Порой разбудить меня можно было только так, и она это помнила.
Я втянула запах носом и потянулась. Мне даже показалось, что сегодня, как и вчера вечером, мама будет просто мама.
Но нет, стоило мне спуститься, как я поняла — лирическое настроение ушло, оставив вместо себя сухость и прагматичность профессора Амбери. Неброский макияж, элегантная прическа и строгий костюм дали понять, что после завтрака я здесь не задержусь.
Ну что ж, ничего необычного, так происходит каждый раз.
Тем не менее, от завтрака я отказываться не стала. Прошла и села за стол, где мама чинно мазала маслом хлеб.
— Доброе утро, — поздоровалась она.
— Доброе. Разве у тебя сегодня лекции в академии? Я думала, ты отдыхаешь, — спросила я, принимаясь за невероятно вкусный омлет.
— Один из преподавателей заболел, — ответила она, даже не глядя на меня, — и меня попросили выйти сегодня за него, — и, чуть помедлив, добавила, — вот если бы ты сейчас работала в академии, у меня был бы выходной.
Началось.
— Ну да, — сказала я, не скрывая сарказма, — и вместо заболевшего сейчас работала бы я. Тоже в свой выходной. Или вела бы дополнительные лекции в добавок к своим.
— Ты молода, — отрезала мама, — тебе в любом случае пришлось бы набираться опыта, а дополнительные нагрузки — прекрасный способ сделать это.
Я недоверчиво посмотрела на нее.
— Мам, ты меня вообще любишь?
— Не отвлекайся от еды, — сказала она и вернулась к прерванному занятию.
Вот и поговорили. Аппетит как-то резко пропал. Я сделала глоток чая, глядя поверх чашки на сидящую напротив женщину. Сейчас это была не мама, а преподаватель истории мира, профессор Элеонор Амбери. Умная, честная, неподкупная, влюбленная в свой предмет.
Она никак не хотела понять, почему я не хочу связывать свою жизнь с академией. Ей казалось, что там я была бы на своем месте. Но так казалось только ей, не мне.
И все попытки объяснить, почему я решила так, а не иначе, разбивались о непримиримость и негодование. Так что я уже давно ничего не хотела доказывать, а просто молча допивала чай и уходила.
Точно так же я хотела поступить и сегодня, но мои планы прервал звонок в дверь. Я посмотрела на маму, она слегка нахмурилась. Я решила пойти посмотреть, кто пришел, но она вдруг очень резко сказала:
— Не вставай, — а потом уже спокойнее, — я сама открою, это, наверное, просто почта или ошиблись адресом, я сегодня никого не жду.
Она вышла из кухни, а смотрела ей вслед и прекрасно видела, как она напряжена. Говорить о том, что почту всегда оставляли в почтовом ящике у дорожки, ведущей к дому, а заблудиться здесь почти невозможно, я, конечно, не стала. А вот посмотреть, кто же пришел, все-таки решила.
Кухня располагалась слева от входа, а чтобы в нее попасть, нужно пройти по коридору и снова повернуть налево. Таким образом, получалось, что одно окно в кухне выходило прямо на крыльцо и входную дверь. Видимо, из-за волнения, мама об этом не подумала, ведь она явно не хотела, чтобы я видела, кто пришел.
Я быстро подошла к окну. Мама стояла на улице и говорила с каким-то мужчиной. Мне он был не знаком и его не приглашали в дом, но незнакомцам обычно улыбаются, проявляют вежливость. Если бы кто-то умудрился ошибиться адресом, мама показывала бы ему нужное направление, но ничего такого не было. На мамином лице не было ни намека на улыбку, наоборот, она хмурилась, что-то говорила и качала головой. Как будто от нее что-то хотели, а она отказывалась. В конце концов, мужчина что-то сказал ей, она кивнула в ответ, он развернулся и ушел. Мама облегченно вздохнула и вошла в дом.
Я вернулась за стол. И что это было сейчас? Все страньше и страньше, как говорила героиня моей любимой в детстве сказки, в которой много бреда и абсурда. Прямо, как в моей жизни.
Мама вошла в кухню уже спокойная и собранная, хотя я отчетливо видела растерянность на ее лице во время разговора с незнакомцем. Или не такой уж он и незнакомец?
— Кто это был? — задала я вопрос, не надеясь на правдивый ответ.
— Ах, — махнула она рукой, — ничего такого, просто ошиблись адресом, как я и говорила.
Я поняла, что больше не могу здесь находиться. Неужели ей самой не надоело мне врать? И неужели она не видит, что я давно ей не верю? От вчерашнего вечера, проведенного с самым родным в мире человеком, не осталось и следа. Я встала из-за стола и сказала, стараясь, чтобы голос звучал ровно:
— Спасибо за завтрак, мне пора.
И, прихватив по пути вчерашнюю булочку, пошла на выход.
— Хорошо, не буду тебя провожать, — сказала мама, не отвлекаясь от завтрака.
— Не надо, — ответила я, и тихо, но зло добавила, — дойду сама.
Я шла по улице и ела злосчастную булку, даже не чувствуя вкуса. Злость бурлила во мне и не давала мыслить здраво. В какой-то момент я остановилась и удивленно посмотрела по сторонам. Я даже не сразу поняла, где нахожусь. Потребовалось какое-то время, что сообразить, в какую сторону нужно идти. Я выругалась, если не видишь, куда идешь, недолго и заблудиться. А потом долго искать дорогу домой, в Ингфоле и такое бывало.
Вздохнув, и немного успокоившись, я принялась размышлять, что же такое я сегодня видела. Относилось ли это к тем тайнам, что так рьяно оберегает мама? Или эта сцена совсем из другой истории? То, что мама знает этого человека, сомнений не вызывало. Она всегда уверена в себе, в своих словах и действиях. Она никогда не теряется при незнакомых людях. Ведь она преподаватель, у нее таких незнакомцев порой целые аудитории. А тут как будто чего-то испугалась. Нет, так ведут себя только с теми, кого знают, но не желают видеть. Возможно, было просто неудачное время для визитов?
Я немного встряхнулась и направилась домой. Погода начинала портиться, а мне не хотелось замерзнуть и заболеть. Попробую ни о чем не думать в свой законный выходной, а завтра снова на работу, где все просто, понятно и не терзают тайны и загадки.
Следующие два дня прошли относительно спокойно. Меня не одолевали призраки, клиенты были, как всегда, вежливы и, в основном, молчаливы, а их желания не вызывали вопросов.
Вопросы в моей голове возникали, когда я оставалась наедине с собой в своей маленькой квартире. Сон, как это часто бывало, не сразу принимал меня в свои объятия и мысли ходили по кругу.
Я так устала от этого, что, в конце концов, подумала, не накручиваю ли я себя? Что, если на самом деле все намного прозаичнее? Если маму с этим мужчиной связывают отношения? Романтические. Проще говоря, они любовники. Я покрутила эту мысль, посмотрела на нее под разными углами и принялась рассуждать.
Я не ханжа. Конечно, у мамы была личная жизнь. Не то, чтобы мы когда-то говорили об этом, просто логично предположить, что это так. Я не осуждала ее. Она еще молода, папы нет уже пять лет, наверняка, в ее жизни кто-то появился. Может, даже не один раз. Не в этом суть, это ее дело.
Только был один момент. Либо эта жизнь не постоянна, либо проходит не на ее территории. Потому что, если бы она встречалась с кем-то в нашем доме, хоть что-нибудь, хоть какая-то деталь указала бы на то, что в доме бывает мужчина. Что-то должно было прибавиться. Я имею в виду такие вещи, как зубная щетка, полотенце, халат. Появилось бы что-нибудь вроде продуктов в холодильном шкафу, которых обычно там не бывает. Но нет, ничего такого. Все стерильно чисто, каждая вещь на своем месте. И ничего лишнего.