Карт-Бланш для Синей Бороды (СИ)

Я обмела еловым веником снег с обуви и вошла, окунувшись в тепло и запах чечевичной похлебки. При моем появлении Анна и Констанца, сидевшие до этого у камина, на решетке которого матушка поджаривала хлеб, сорвались с места и бросились ко мне.
— У меня нет новых туфелек! — кричала мне в одно ухо Анна.
— Надо немедленно проветрить наши наряды! Они пахнут канифолью- вопила в другое Констанца.
— Я надену синее платье!
— Нет, я его надену!
— Ты наденешь голубое!
— Но оно мне маленькое!
— Кто виноват, что ты растолстела?
— Я не растолстела, а выросла!
Порой мои старшие сестры вели себя, как маленькие капризные девочки. Чаще всего это умиляло, но сейчас я почувствовала только усталость и раздражение.
— Дайте ей отдохнуть, — сказала матушка, выкладывая горячий хлеб на тарелку. — Садись ужинать, Бланш.
Я поблагодарила и села за стол, а матушка поставила передо мной миску с похлебкой.
— По какому случаю шум? — спросила я после пятой ложки. — К вам посватались принцы или получили приглашение на графский бал?
Сестры радостно завизжали, а я чуть не уронила кусочек хлеба, который не успела поднести ко рту.
— Мы приглашены, Бланш! — завопила Констанца в восторге.
— На графский бал? — не поверила я.
— Нас всех пригласили! — Анна сунула мне в лицо твердый бумажный прямоугольничек.
Я взяла его, но сразу прочитать не смогла, потому что буквы, витиевато выписанные на позолоченном картоне, так и прыгали перед глазами.
— Видишь? — Констанца не дождалась и ткнула пальчиком. — Приглашаются Констанца, Анна и Бланш Авердин. Ну? Разве это не чудесно?!
Приглашение на графский бал.
Эта новость подействовала на меня, как удар крепким снежком в лицо.
— Чудесно, — пробормотала я, откладывая золоченую картонку. — Когда вы его получили?
— Сегодня в три часа. Принес посыльный от графа!
— В три часа…
— Бланш, да что с тобой? — затеребила меня Анна. — Ты будто не рада. Это ведь потрясающе! Такое событие! Надо купить ленты, кружева, а мне нужны новые туфельки.
— И мне тоже, — пожаловалась Констанца. — У старых туфель уже потрепанный вид.
— Ах, да, — я вспомнила про заработок и протянула матери золотую монету.
— Золотой! — она радостно засмеялась. — Вот и туфли для вас, девочки!
— Может, лучше приберечь деньги? — спросила я. — Еще пять золотых, и Констанцу можно будет объявить невестой с приданым.
— И пропустить графский бал!? Ни за что! — Констанца надула губы.
— Нам лучше пойти на бал, потому что это шанс познакомиться с будущим мужем, — сказала Анна. — Матушка это понимает. Ведь так?
— С мужем… — пробормотала я. — Ну конечно…
— Ты сама всегда говорила, что главное — репутация, — продолжала Анна. — Если мы явимся на праздник нарядно одетые, то никто не вспомнит, что папочка не оставил нам денег.
— Он во всем виноват… — опять пробормотала я.
— Что? — не расслышала Анна.
— Говорю, что я вряд ли пойду на этот бал, — сказала я громко.
Матушка и сестры испуганно ахнули.
— Что это ты выдумала, Бланш? — возмутилась мама. — Приглашение отправлено для троих, отказываться неприлично!
— Граф заказал горы сластей в лавке господина Маффино, — сказала я, почти не покривив душой. — И делать их придется мне. Неделя работы на износ — тут же не до танцев и развлечений.
— Как жаль, — вздохнула Констанца, обнимая меня с одной стороны, а Анна, подсев с другой, поцеловала в щеку.
— Не грусти, — сказала Анна. — Мы можем тебе помогать. Я умею толочь марципан.
— В фарфоровой ступке размером с горсть, — засмеялась я. — Нет, мои дорогие сестренки, тут вы мне не помощницы. Легче сделать все самой, чем объяснять вам
— что и как.
— Лущить миндаль они вполне смогут, — сказала матушка.
— Мама! — вскричала Констанца. — Но от этого загрубеют пальцы! Как мы будем танцевать на балу у графа, если пальцы загрубеют? Нас примут за служанок, у которых руки в мозолях!
Я украдкой посмотрела на свои руки. Ногти коротко острижены, на ладонях — мозоли от постоянной работы пестом, и кончики пальцев шершавые. Меня и вправду можно принять за служанку.
— Все, пошла спать, — решительно поднялась я, доедая последний кусочек хлеба и стряхивая с себя обнимающихся сестер. — Господин Маффино просил придти завтра пораньше.
Сестры засуетились, высказывая нежную заботу — каждая поцеловала меня на ночь, пожелав спокойных снов, и пообещала не шуметь, потому что они-то точно не смогут уснуть в эту ночь от волнения.
Оставив сестер волноваться на первом этаже, я поднялась на второй, где находились спальни, и разобрала постель, взбив перину и подушки. Я уже переоделась в ночную рубашку и готовилась нырнуть под одеяло, когда пришла матушка.
— Что-то случилось, Бланш? — спросила она.
— Нет, все хорошо, мама, — ответила я, надевая чепец.
— Кого ты обманываешь? — спросила она. — Ты как пришла, ни разу не улыбнулась. Что-то произошло?
— Совсем ничего, — мне даже не пришлось лгать, потому что и в самом деле — поцелуй и непристойное предложение от графа Конмора не заслуживали никакого внимания.
Я залезла в постель, укрылась до подбородка, и матушка подошла благословить меня на ночь.
— Что бы ни произошло, — сказала она, — завтра все изменится к лучшему.
— Ты говоришь это каждый вечер, — чтобы доставить ей удовольствие, я улыбнулась.
— И разве я не права? — матушка ущипнула меня за щеку. — Ну вот, ты улыбаешься — теперь это моя дорогая Бланш. Спи, приятных тебе снов. Когда-нибудь твои сестры оценят то, что ты делаешь ради них.
Легко сказать — спи. Но как уснуть, если веселая возня и писки сестер, перебирающих наряды, слышатся так, словно все происходит в комнате рядом. Сестры угомонились только после полуночи, но и забравшись в свои постели продолжали шептаться, фантазируя о великолепии графского бала.
Неудивительно, что утром я проснулась разбитая, как будто меня всю ночь гоняли палками. Анна и Констанца сладко посапывали, и я прошла на цыпочках к выходу, чтобы не разбудить их.
Матушка уже приготовила мне завтрак и поставила на стол гренки с сыром, земляничный джем и вареные яйца.
— Ты решительно настроена не ходить на бал к де Конмору? — спросила она, когда я положила салфетку на колени и принялась за еду.
— Мама, представь, на кого я буду там похожа. Неделя работы в лавке превратит меня в привидение. Я буду только зевать по углам.
— Бланш, — мать подсела ко мне и обняла за плечи. — Может, скажешь господину Маффино, что не станешь работать эту неделю?
Но я покачала головой:
— Я уже взяла задаток. К тому же, он тогда останется совсем один. Как справиться с огромным заказом? И не надо думать, мама, что после графского бала все наши проблемы улетучатся. А после такого предательства господин Маффино может не взять меня обратно.
— Ты права, — матушка вздохнула. — И все же мне кажется, после этого бала в нашей семье все изменится. Все это похоже на сказку, не находишь? После смерти твоего отца нас никуда не приглашали, а тут — новогодний бал!
— Да уж, — ответила я, подбирая кусочком хлеба последние капли земляничного джема.
— Все же подумай, чтобы пойти с сестрами. Ты хорошенькая, у тебя неплохо язык подвешен, а улыбка — одно загляденье…
Вот говорить мне комплименты про улыбку сейчас точно не следовало!
— Мама! — сказала я недовольно, но матушка продолжала.
— …кто знает, может ты приглянешься госпоже графине. Наверняка, она тоже будет присутствовать, вместе с мужем. Она почти твоего возраста, вдруг вы подружитесь?
— Графиня? — переспросила я. — Жена графа де Конмор? Разве он женат?
— А разве нет? Мне казалось, он женился года два или три назад.
«Еще и греховодник! Прелюбодей!» — я бросила ложку на стол и начала обуваться.
— Бланш, ты сама на себя не похожа, — встревожилась матушка.
Я не ответила, поцеловала ее и вышла на улицу.