Длинные тени лжи (СИ)

- Хони, мы же не только этим занимаемся. – Мик заглянул мне в лицо. – А как же те, в ком магии нет? Или маги не самых чистых кровей? Им на кого рассчитывать? Если аристократы или Дома не замешаны, то и магконтролю плевать на происходящее. Вот сейчас мы почему идем туда? Потому что больше некому. Ни один древний род, ни один маг при Дома не пойдет избавляться от ребенка в такое место. Кого мы там увидим, сама знаешь. Дочерей более-менее поднявшихся лавочников, которых из дома взашей погонят вместе с младенцем, подруг воров, прислугу вольного поведения…а сколько из них перемерло там? Эти лекари всего по два года отучились, они кости срастят, морщины уберут, а уж как извлечь плод, да не убить притом женщину, замкнуть магический контур, если есть дар – это пятый год, потому и пятый, чтобы не было соблазна побежать легкие деньги зарабатывать. Думаешь, это никому не надо? Дай котлету.
Я, погруженная в свои мысли и пространные размышления Мика, не сразу услышала последние слова.
- Чего? – переспросила я. Ослышалась?
- Котлету дай. – белозубо ухмыльнулся северянин. – Из сумки, ну не жмоться, я же чую!
И повел в воздухе длинным носом, вдохновенно принюхиваясь.
- Троглодит. – я всучила требуемую котлету, облепленную хлебными крошками.
Повеяло прохладой и запахом гниющей тины. Мик, целиком всунув в рот свою добычу, энергично жевал и указывал мне глазами на небольшой серый дом в два этажа, полускрытый желтеющими кустами. Когда-то они были подстрижены ровными кубиками, но теперь разрослись в непролазные необлагороженные заросли.
Через два дома дальше по улице маячила первая пара, что-то выясняющая у скандального вида женщины. Женщина тыкала пальцем в растянутые во дворе веревки, один из детективов что-то увлеченно царапал в блокноте, второй со скучающим видом сидел на траве.
- Белье украли. – свистящим шепотом пояснил Мик, тыльной стороной ладони вытирая губы. – Очень вовремя, и голосит она как морской ящер во время брачных игр, и никаких подозрений не вызывает…Мы же ночью то белье и сперли, ну да неважно…
Я фыркнула. Все тем же прогулочным шагом мы ушли дальше по улице, кивками поприветствовав сослуживцев. Обычный патруль, ничего такого.
В кармане шебуршнула когтистая лапка. Возле уха прозвучал голос Сэная:
- Все на месте, окружайте.
Дом накрыла едва заметная радужная оболочка, замыкая часть пространства и нас заодно в общий кокон – кто-то активировал амулет. Я подавила завистливый вздох – даже на магию Несбывшегося расщедрились! Сфера отрицания сущего – тонкий полог отсутствия реальности, времени, самой возможности существования всего. Сквозь такой полог нельзя пройти, пролететь или телепортироваться. Однако откуда такие траты? Есть что-то, о чем нам не сказали?
В окне второго этажа мелькнул смазанный силуэт. Какое-то нехорошее предчувствие у меня…
Однако дальше стало не до предчувствий. Двое выламывали входную дверь, мы с Миком рванули в обход – не может такой дом обойтись без дополнительных выходов.
Между кривых кустов пожилая женщина в белоснежном фартуке ощупывала невидимую для нее преграду. Из разбитого носа текла кровь – видимо, на хорошей скорости вписалась в полог, невидимый для лишенных магии. Услышав шаги, она обернулась, утираясь рукавом.
Завидев официальную форму, рухнула на колени.
- Не виновата я! – глуховатый крик больше походил на вой животного. – Я их отговаривала всех, говорила, что нельзя так, да кто меня слушать будет?!
- Эмзи, возле задней двери женщина.
- Идите внутрь, Архона-лин. – мягко пропел пушистик голосом шефа. – Ею займутся.
Я кивнула Мику, и мы вошли в распахнутую дверь.
Уютный коридор, свежие обои в тонкую голубую полочку. Откуда-то тянет подгоревшим молоком. Ковер на полу сбит волнами. Я осторожно переступаю через складки, удерживая магомет на весу. Мик со своим прищуром и дергающимся носом похож на гончую, взявшую след. Заглядываем в первую комнату.
Видимо, это палата. Простая мебель – кровать и тумба, дешевый осветительный шар, простенькое светлое белье, пустая кружка. Никого.
Узкая полка прибита к стене на уровне плеч. Мельком оглядываю ряд пузырьков – травянистая зелень зелья для остановки крови, горчичные капли для приведения в чувство, с широкой плоской крышкой – каплю на нее и под нос…а это что такое, густое, перламутровое, играющее розовым и мятным оттенками?
Я снимаю крошечный круглый флакон. Жидкость упруго перекатывается.
- Мик. – шепот-то какой осипший! – Это зелье-нейтрализатор, снимает паралич после обездвиживания.
Северянин смотрит непонимающе то на меня, то на флакон.
- Думаешь, они парализованных барышень тащили каждый раз по длинному коридору в самую дальнюю комнату, спотыкаясь об ковер? Зелье свежее, и двух дней не стояло…
В глазах напарника мелькает понимание и одобрение.
 - Хитрая Хони. – нараспев произносит он и подмигивает мне голубым, в тон обоям, глазом. – где-то тут есть лаз. А куда лаз? В подвал. А подвал-то и не нашли, нет тут подвала...
Чем можно замаскировать ход, чтобы не мучиться каждый раз с ненадежными механизмами?
Я закрываю глаза и сквозь веки осматриваю комнату. Канареечное пламя лижет одну из стен, бездымное, полупрозрачное.
- Иллюзия. – я открываю глаза и теперь вижу ее и наяву – фальшивость стены, легкая дрожь; протягиваю руку и стягиваю упруго сопротивляющееся полотнище чужой магии.
Открывшийся проем дыхнул прохладой и густым медным духом. Пока я собирала всю свою решимость, Мик обогнул меня и нырнул в темноту.
Оставаться одной хотелось еще меньше, чем лезть в это негостеприимное, дышащее безразличием и болью место, поэтому я шагнула следом. Не прошло и двух секунд, как вокруг вспыхнули шары.
Мы стояли на верхних ступенях длинной лестницы, оборудованной с боков металлическими желобами. Снизу отчетливо тянуло сквозняком.
Миккел бесшумно скатился по ступеням вниз, я, стараясь не отстать и не очень громко топать, спустилась вслед за ним.
Лестница заканчивалась небольшой квадратной комнаткой, в которой вдоль стен стояли две странные кровати – на тонких ножках, заканчивающиеся колесиками. Вот, значит, как они выкатывали пациенток своих в палаты…
Дальше, за невысокой аркой, открывался просторный зал, который, по-видимому, занимал полностью все подвальное помещение. На интерьер и отделку тут не тратились: сероватые стены из голого камня, яркий, режущий свет, несколько столов да пара высоких шкафов с массивными полками, заставленными многочисленными склянками. Дальняя часть зала терялась в сумраке – освещения там не было, а свет шаров из передней части не дотягивал.
Мик двинулся к шкафам, я же продолжала оглядываться по сторонам. Все ли мы видим или опять упустили что-то, искусно скрытое иллюзией?
Часть стены словно искажала пространство. Глядя на нее, я почувствовала какое-то невнятное беспокойство. Иногда такое же случалось, когда я в спешке переставляла несколько букв в слове, а потом долго всматривалась в него, пытаясь разобрать, что же меня смущает.
Решив в этот раз не мучаться, я направилась к месту, на котором взгляд невольно останавливался каждый раз, когда я оглядывала зал. Потянув за края воображаемого полога, я сдернула его в сторону.
Еще один шкаф. Ровные ряды банок, наполненных чем-то…
Нет, это были не банки.
Видимо, я издала какой-то звук – не знаю, но Мик оказался рядом, выглянул из-за моего плеча…
Затейливо выругался – ни слова не поняла, наверное, на каком-то своем языке, на каком там северяне говорят? – ухватил меня за протянутую руку и рывком отдернул от страшных находок. Я упала на заботливо подставленный стул и зажмурилась.
Под веками продолжал плавать абрис полупрозрачного куба цвета песка – магия дома Времени. Идеальная заморозка, остановка…
И уже хорошо сформированный младенец с недовольным лицом в складку, только что размером с мою ладошку. Сколько их там, сотни?...
Мик расхаживал по кругу, то вокруг меня, то вокруг столов, вполголоса что-то выговаривая усевшемуся на плече Эмзи. Пушистик лупал глазенками, потягивался и отвечал то неизвестным мне басом, то замшевым говором Сэная.