Мара из Троеречья (СИ)
— Ты как? — участливо спросил Лис, подозревая, что это, в общем-то, правильный, но совершенно неуместный сейчас вопрос.
Марушка поднялась, не выпуская замка.
— Я виновата.
— Перестань, — Лис по-дружески похлопал ее по плечу, — кто ж знал, что случится пожар?
Марушка долгим, немигающим взглядом посмотрела на парня. Лис осекся.
— Пойдем, — пробормотал он, — провожу тебя до села.
— Нет.
Девочка попыталась вытереть заплаканное лицо, но только размазала пепел по щекам.
— Ты вообще в порядке? — Лис неуклюже смахнул хлопья пепла, осевшие на складке рукава Марушкиного платья.
— Нет.
«Сейчас снова разрвется, — подумал Лис. — Надо было молчать и не лезть к ней». Марушка и правда готова была снова заплакать — губы у нее дрожали, а глаза предательски зачесались. Лис тяжело вздохнул, взял девочку под локоть и уверенным движением потянул за собой. Марушка уперлась ногами, зарываясь по щиколотки в пепел, и не сдвинулась с места.
— Идем. У меня нет времени с тобой возиться. Там, — Лис неуверенно махнул рукой в сторону, где по его предположениям должно было располагаться село, — люди. Они тебе помогут.
— Нет. Не пойду.
— Станешь новой знахаркой, отгрохают тебе дом, — Лис чувствовал себя тревожно и его несло. — Хоть прям здесь. Будешь травки собирать, чиреи им лечить…
— Нет, — Марушка уверенно покачала головой, — они не помогли Федоре.
— А как же любовь, человеколюбие, всепрощение? — саркастично поднял он бровь, — разве вас, знахарок, этому не учат?
Марушка нахмурилась. Лису казалось, что прямо сейчас над ним сгущаются тучи, что он влип в какую-то серьезную передрягу и назад дороги нет. Лис тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Несмелый луч рассветного солнца отбросил блик на ключе, который сжавшаяся от обиды Марушка прижимала к себе.
— Это что такое? — Лис протянул руку, — Дай-ка.
Девочка попыталась отвернуться, но рыжий ловко схватил ее за руку и выхватил ключ.
— Твою ж!.. — зашипел парень, баюкая обожженную руку. Кожа на его ладони сначала покраснела, а затем быстро побелела.
Марушка хлюпнула носом и подняла ключ:
— Тебе очень больно? Прости…
— Как ты это делаешь? — ошарашенно смотрел на нее Лис, — ты… ты…
Он с удивлением, как будто только увидел, осмотрел ее со всех сторон.
— С ума сошла, да? Я так и знал, что ты совсем «того»… — покрутил парень пальцем у виска. — Руки покажи.
Марушка, судорожно прижимая к себе ключ, исподлобья посмотрела на Лиса.
— Нет.
— Ты видишь? Горячо же! — он протянул ей руку ладонью вверх, чтобы явно было видно огромный вздувшийся волдырь. — Брось ты этот ключ!..
— Чего ты на меня кричишь?! — выпалила Марушка и обиженно отвернулась.
Лис вдохнул, когда увидел, как у девочки затряслись плечи — снова будет плакать. Только сейчас он заметил, что она все это время ходила по пепелищу босиком.
— Сядь, — рявкнул Лис.
От неожиданности Марушка перестала плакать, сделала несколько шагов с пепелища и резко опустилась на заботливо расстеленную курточку, не сводя с Лиса испуганного взгляда. Лис примостился рядом.
— Покажи, руки не обожгла? — неожиданно ласково спросил он.
Марушка протянула сначала одну руку, потом переложила в нее ключ, и показала вторую. Лис удивленно присвистнул — его ожог пузырился волдырями, а на ладонях девочки после раскаленного ключа не осталось и следа.
— Это особенный ключ, так? — спросил он.
Марушка неуверенно кивнула. Ключ кузнец сделал красивым — с завитушечками и вензельками. Замок тоже был необычным — массивным, с мастерски выгравированными сказочными цветами. На покосившейся мазанке Федоры огромный кованный замок смотрелся нелепо и сильно выбивался из общей картины. Впрочем, Федоре не было необходимости вешать замок на ветхую, рассохшуюся и покосившуюся от времени дверь, только из уважения к чужому труду. Местные ради любопытства или с корыстными мотивами к ведьме бы не сунулись, а от остальных прекрасно действовала защитная магия Федоры… Марушка запнулась, вспомнив о треснувшем амулете. Боль и чувство вины отозвались откуда-то глубоко изнутри, заставив ее гулко вздохнуть, чтоб не заплакать.
— Возьми меня с собой, — неожиданно выпалила она.
Лис с сомнением посмотрел на девочку, перевел взгляд на ключ в ее руках. В его глазах блеснул алчный огонек, и парень поспешил отвести взгляд.
— Может, лучше в село?
— Нет. — Марушка замотала головой.
Лис встал, нервно прошелся по поляне.
— Хорошо. Я проведу тебя в город.
Марушка непонимающе заморгала:
— Мне не нужно в город. Возьми меня с собой.
Лис потер пальцами виски — с одной стороны, все складывалось как никогда удачно. Ведьма не встала на его пути. Конечно, по-человечески ее жаль, но совсем недавно, он был уверен, что все пропало, а теперь ключ сам плыл ему в руки. Правда, ситуация осложнялась тем, что в придачу к ключу полагалась девчонка. Но с ней можно было что-то придумать — в конце концов, пристроит ее куда-нибудь, благо, знакомых в городе у него достаточно.
— Ты босиком по углям шастала. Придется тащить тебя на руках? — прищурился Лис.
— Почему тащить? Там не горячо…
Лис присел рядом и придирчиво осмотрел ее ноги. «Странно, — промелькнуло в голове, — и правда, не обожглась. Даже следов нет».
— Что ты там смотришь? — смутилась девочка.
— Смотрю, какая ты грязнуля, — отвернулся Лис, — Пойдем. Умоем тебя по дороге.
Марушка ухватилась за протянутую руку Лиса и медленно, побрела к границе леса. Лис замешкался у пепелища.
— Эй! — девочка обернулась на крик. — Это тебе уже не нужно, да? Я их зря всю ночь охранял? — Лис протягивал ей туесок с пиявками.
Марушка переступила с ноги на ногу — в одной руке она несла тяжелый замок, во второй сжимала ключ. Пиявок она никогда особо не жаловала, но и оставить их на верную смерть не решилась.
— Выпустим по пути, — кивнула она.
— А тащить их снова придется мне? — брезгливо поморщился Лис.
Марушка подняла руки с замком и ключом, показывая, что и пиявок у нее взять не получится. Парень хмыкнул:
— Давай я твои пожитки возьму, а ты своих кровососов.
— Нет.
Лис страдальчески закатил глаза и легонько подтолкнул девочку в спину:
— Ну, веди. Только сначала, — протянул ей туес, — от них избавимся.
Марушка шла, не торопясь. Пиявок она вылила вместе с жижей в болото, там же, отыскав более-менее чистую воду, и смыла с себя пепел. Лис придирчиво осмотрел девочку, хмыкнул, но ничего не сказал. Марушка не стала снимать платья, опасаясь, что парень будет подглядывать, и теперь оно местами намокло, а кожа под платьем невыносимо чесалась.
Марушка прошла мимо семейки мухоморов, подавив в себе порывы, выкрутить их для настойки. С одной стороны, кто знает, как настойка может пригодиться в пути, а с другой, замок в ее руках становился тяжелее с каждой минутой, и Марушке приходилось перекладывать его каждый раз в другую руку, чтобы дать себе отдохнуть. Лис, несколько раз заметивший, что может понести ее пожитки, больше не досаждал с предложениями помочь, а Марушка сама попросить стеснялась. Проходя мимо границы, Марушка с изумлением отметила, что заросли лещины сильно поредели в одну ночь — и, если раньше они возвышались живой стеной, то теперь тоненькие ветки даже не пытались зацепиться за порванное платье девочки.
— Всё, — Марушка присела на ствол поваленного дерева.
— Устала? — Лис нервно осмотрелся, вспомнив, что здесь он оставил своего оглушенного подельника. Лис тряхнул головой — если тела нет, значит, Козырь ушел в другую сторону или его съели дикие звери. Звери, конечно, были предпочтительнее.
— Нет, я просто не знаю, куда идти дальше. Доставай свою карту, — вздохнула девочка.
— Что значит, «не знаю», — передразнил ее Лис, — а кто мне врал, что в лесу родился, и каждый чахлый кустик тут помнит?
— Просто… — замялась Марушка, — Федора ставила защиту. Мне нельзя было выходить за ее границы.