Дипломированная нечисть
И значит, придется все же вскрыть защиту его кабинета. Из принципа.
Сегодня утром перед построением лорд Рэель повторно решил объяснить, как я глупа, раз не вижу счастья в труде во благо семейства гномов. Объяснял громко, старался задеть побольнее. Я держалась изо всех сил, потому что точно знала: никто мне не помогал получать диплом. И тогда он заявил: если я — косорукая, получившая хорошие оценки за красивые глаза и из жалости сиротинушка — смогу незамеченной попасть в его святая святых и принести одну из безделушек, что стояли в шкафу, он сам уговорит одного из студентов уступить мне практику в архиве.
Ага. Чтобы уступить, надо для начала занять! А их пока никто не занимал. Я проверила, угостив бывших однокурсников зельем правды. Выяснилось, что большая их часть пока даже и не думала о распределении. Исключение — те, кто занимался платно и не собирался служить или работать, соответственно стажироваться им было незачем. Повесят диплом на стенку и будут хвастаться. Остальные тянули время, наслаждаясь днями свободы.
«Если вы каким-то чудом сможете обойти защиту на моем кабинете, я сделаю все, чтобы вы попали в архив, Колберт!» — Голос ректора, самоуверенный и довольный, до сих пор звучал в ушах. Свидетелем нашей беседы стал выпускной курс в полном составе плюс преподаватели и обслуживающий персонал.
С магическим соглашением можно не беспокоиться — в архив я попаду. Потому как подхожу по всем пунктам. Хороший диплом, желание работать именно в архиве и отсутствие обязательств перед другими работодателями. А ждать я умею. Несколько дней не так много. Дольше тянуть ректор не сможет.
Однако и лорду Рэелю тоже докажу. Сам напросился.
Я посмотрела на остатки вина в бутылке. А не добавить ли немного в любимый виноградный сок ректора? Лорд Рэель пил только его. Из определенного сорта винограда. В его кабинете всегда стоял большой хрустальный графин, оплетенный заклинаниями, защищающими от порчи. Подправить вкус я вполне в состоянии… Пусть хоть один день поживет честно.
С лестницы донеслись неторопливые и уверенные шаги, знакомое хмыканье и задумчивое:
— Забавная.
Надеюсь, это дракон не обо мне?
Все шесть лет, что была человеком, удавалось избегать близких отношений с противоположным полом. А тут за один вечер и замуж позвали, и поцеловали. Причем два разных парня. И оба с хвостами.
Предложение сделал однокурсник Мартин. Что любопытно, зельем правды я его тогда еще не напоила. А как напоила да послушала… Отправился Мартин в коконе из щитов на дерево — повисеть-подумать о своем поведении. Потому что на самом деле сиротинку безродную с хорошим дипломом посоветовала ему приголубить матушка. Волчица посчитала меня удобной партией. А так как Мартин у нас лорд, он был уверен, что я с визгом прыгну ему на руки или верхом на белом пегасе поскачу в храм. Поскакал Мартин — на своих двоих, под радостное жужжание целого роя пчел. Сам виноват. Нечего было так громко орать из кокона рядом с их дуплом. И я тут совершенно ни при чем. До заката Мартин упражнялся в прицельной стрельбе по пчелам.
А теперь дракон. Взял и поцеловал. Наплел про приворот. Я тоже хороша! Вместо того чтобы топать к кабинету ректора, думаю о наглом змее.
Я покосилась на темное окно. В стекле отразилась миловидная девушка со светлой кожей, длинными темными волосами и упрямым взглядом из-под прямой челки. Я посмотрела на иссиня-черную прядь. Люди считали такую внешность симпатичной. Но еще никто не признавался мне в этом под действием зелья правды. Чутье нечисти упрямо подсказывало: моя отрава подействовала. Тут бы возгордиться невероятным магическим достижением в создании зелий, однако не выходило.
Представляю, как будет зол дракон, когда поймет, что выпил и когда. Хорошо, что меня завтра уже тут не будет. И то, что мы с крылатым змеем больше не встретимся, тоже хорошо — как-то неправильно он на меня действует, отвлекает от цели.
А мне нельзя отвлекаться!
Собрав и сложив пожитки в сумку, я слезла с подоконника и пошла к кабинету ректора. В этот раз наплела чар, реагирующих на движение, начиная с лестницы, и лишь потом приступила к взлому.
На двери была хорошая защита, но куда хуже, чем на всей академии. Эльф считал себя сильным магом и сам устанавливал плетение на свои владения. Однако он не рассчитывал на то, что его вотчину решит посетить нечисть, способная видеть скрытое. Там, где для любого мага была лишь внешняя сеть заклинания, для меня искрились сразу все слои. Возилась я долго, перемещая нити, выискивала те, что относились к управлению, и перехватывала их одну за другой. Когда в золоте нитей появились фиолетовые крапинки моих чар, дверь распахнулась.
Первым делом я вылила в сок ректора остатки вина, перемешала, старательно замаскировала посторонний вкус и запах. Запихнула пустую тару в сумку — потом выброшу. Взяла с полки шкафа маленького медного змея и затерла следы своей магии.
Остановилась, глядя на стол. На нем стояла шкатулка с летящим золотым драконом на крышке и луной, символом императора. Большая — как раз чтобы все свитки магических соглашений уместить.
Я сипло выдохнула, неожиданно стало нечем дышать — пять лет учебы, и от цели отделяет один шаг… Только протяни руку…
Внимательно осмотрев шкатулку и убедившись, что никакой магической сирены на ней нет, я осторожно потянулась к крышке.
Отдернула ладонь — так нельзя. Одно дело по просьбе и фактически с публичного благословения забраться в кабинет ректора, другое — взять без спросу свиток. Но как же хочется посмотреть! Одним глазком. Убедиться, что там именно магические соглашения, а не пополнение коллекции медных статуэток лорда Рэеля. К тому же свитки наверняка настроены на ректора. Закусив от нетерпения губу, я снова вытянула руку.
Шкатулка открылась удивительно легко, словно ждала, что кто-нибудь к ней прикоснется.
Я, затаив дыхание, заглянула и запоздало поняла, что никакой настройки на самих драгоценных рулонах нет. Совсем!
Печати на свитках засветились разными цветами, зашуршала бумага.
Я захлопнула крышку. Она открылась. Опять закрыла, навесив фиолетовое плетение для надежности. Нарастающий вибрирующий звук, будто в шкатулку попали пчелы, — и крышка снова распахнулась. От моей магии не осталось даже искр.
Свитки один за другим взмывали в воздух. На печатях трех из них красовалась стопка бумаги, перо и сидящий дракон — архив. И все три свитка ловко направились к двери, маленьким роем зависли у ручки.
— Куда?! — Я поспешно сплела щит, набросила на свитки.
Чувствуя себя удачливым рыбаком, потянула неподъемный невод. Но куда там мне против трех магов, приложивших руку, лапу и фантазию к магическим договорам. Мое плетение испарилось, ручка на двери повернулась, и свитки бодро юркнули в коридор.
Шлепнувшись на пол, я пыталась осознать одну простую истину: ни один из трех архивных свитков не подлетел ко мне! Я что, не подхожу? Четвертая на курсе по успеваемости, с дипломом, в котором поровну серебра и золота, без обязательств перед другими работодателями. И не подхожу?!
— А ну, стоять! — Захлопнув шкатулку, я перекинула звякнувшую стеклом сумку через плечо, заткнула юбку за пояс, торопливо затерла следы своего пребывания в кабинете и бросилась за беглыми свитками.
Магические вредители успели добраться до лестницы. Пришлось притормозить, поспешно возвращать на место защиту и лишь потом нестись за беглецами. На ходу снимая заклинания, развешанные по пути, я сплела магический аркан. Три броска — и в руках трепыхается нужный свиток, а остальные бодро летят вниз по лестнице в сторону бального зала.
— Значит, не подхожу? — прорычала я, сжимая вожделенную бумажку. — Это ты меня не разглядел!
Чтобы подтвердить согласие — нужно развернуть свиток. Печать я отодрала, несмотря на сопротивление магической пакости, не желающей понимать, что лучшей кандидатуры на должность стажера в архиве ему не найти. Чтобы раскрутить туго свернутую бумагу, пришлось наступить на один край туфлей — ура! Свиток слегка помялся, но я его победила.