Принц и Мадонна (СИ)

Время шло, я была на полпути к ванной, когда опять зазвенел телефон. Да что это такое? Кому я опять понадобилась?
Побежала в спальню, схватила трубку:
— Кто? — заорала, даже не посмотрев на дисплей.
— Это Кира, — узнала голос нашей старосты. Он звучал слишком уж официально.
Насторожилась.
— Что случилось? — спросила уже спокойнее.
— Это у тебя что случилось, почему ты не пришла на занятия? — я замерла.
— Проспала. Решила не идти, — ответила чистую правду.
— Господин Датский, она заболела. Вот потому и не смогла прийти, — произнесла Кира явно не мне. — Говорит, что голова болит, в горле першит. Наверное, простудилась.
Бли-и-и-н, неужели это происки нового декана? Похоже на то. Но благодаря находчивой старосте я не выглядела злостной прогульщицей. Болезнь это уважительная причина, которую принимают во всех учреждениях в качестве отмазки.
— Передайте вашей подруге, а врать декану — нехорошо, — услышала на том конце. Как только появится на занятиях, пусть зайдет ко мне. Так и скажите.
— Да, господин Датский. Все передам как вы сказали, — ответила староста.
— Я и не врала, — гаркнула.
— Тихо ты, — шикнула на меня Кира. — Я тут тебя спасаю, а ты… все решила испортить, дуреха. Тут такой шмон. Декан проверяет явку на всем факультете. Я еле тебя прикрыла. А ты…
— А что я? Откуда я знала, что все так серьезно? — принялась оправдываться.
— Ладно. Забудь. Когда будешь? — поинтересовалась обычным голосом.
— Завтра. Мать тянет на шопинг, — пожаловалась.
— Мечта-а-а, — протянула Кира, прежде чем отключиться.
Хорошая девочка наша староста. Я ее очень любила, впрочем, как и многие другие студенты. Она ни раз нас выручала в сложных ситуациях.
Я только успела принять душ и высушить волосы, как в дверь позвонили.
— Вот засада, — по-прежнему держа в руке массажную щетку, отправилась открывать. — Мамочка, как я рада тебя видеть, — с порога кинулась на шею родительнице.
Не только мама могла манипулировать мною и приказывать, но и я. Зная наверняка как действует на мамочку телячьи нежности, я сразу же настроила ее на позитивный лад.
— Донюшка, моя деточка, я так по тебе скучала, — принялась обнимать, забыв все обличительные слова, которые собралась произнести в мой адрес, видя в несобранном виде.
Мама была пунктуальна до мозга костей и не любила людей, которые не поддерживали ее в подобном. А я иногда страдала некой рассеянностью, потому частенько и получала от родительницы на орехи.
— А как скучала я, ты не представляешь, — не имело значения то, что жили не так уж далеко друг от друга, какие-то сто километров, которые при наличии хорошей машины преодолевались всего за полтора часа.
— Доня, мы опаздываем, — строго произнесла мама, когда время обнимашек истекло.
— Мамулечка, я сейчас быстро. Мне осталось только одеться.
— И накраситься, — строго произнесла она.
Мама считала, что женщина должна быть всегда во всеоружии, это касалось не только одежды, аксессуаров, но и макияжа.
"Вкус прививают смолоду" — любила она повторять, тяжело вздыхая, когда речь заходила о "перекройке" под себя "папыЖоры".
Однако надо ей отдать должное, она добилась огромных успехов. Из мужчины в мятой форме и дырявых носках "папаЖора" превратился в настоящего полковника со стильной прической. А дырявые носки ушли в прошлое. Теперь, стоило дырочке обозначиться на носке, "папаЖора" шлепал к мусорному ведру и выбрасывал прохудившуюся вещь. За что получал одобрительный поцелуй от мамы. Видя все это, я тихо посмеивалась. Дрессура — уровень Бог.
— Да, мамуль. Какую мне помаду выбрать: розовую или телесного цвета? — спросила, зная наперед что она ответит.
— Я должна видеть в чем моя дочь собирается выходить из дома, — произнесла она строгим голосом.
— Туника, которую ты мне купила в прошлый раз и лосины в тон.
— Может все же наденешь платье? — мама считала, что платье гораздо более к лицу молодой девушке.
— Отлично. Тогда надену голубое. Помнишь, мы его купили в… — мне не дали договорить.
— Надевай, и побыстрее, — мама явно спешила.
— Уже бегу, — я отставила родительницу в коридоре, а сама побежала в спальню. Не маленькая, найдет дорогу на кухню или в гостиную.
Не успела достать из открытого шкафа платье, как услышала недовольное:
— Что ты ешь на завтрак? — возмущение доносилось из кухни.
Так. Понятно. Мама прямиком направилась к холодильнику. Я глубоко вздохнула, надеясь не сорваться. Вот кто ее просил лезь в него? Оно ей надо? Чего совать свой нос туда, куда не стоит?
— Мама, это для гостей. А на завтрак я ем овсянку, — прокричала я, натягивая платье.
Бедная моя колбаса, сейчас она летит прямиком в мусорку. А ведь я только позавчера ее купила в соседнем супермаркете. Придется вновь идти в магазин после отъезда родительницы.
Я очень любила маму, но ее приверженность к здоровому питанию сильно напрягала.
— Для гостей, говоришь? — мама появилась на пороге спальни с батоном колбасы наперевес.
— Ой, ты меня напугала, — чуть не взвизгнула.
— Вот дуреха, родной матери испугалась. А кто к тебе в гости ходит? — елейным тоном поинтересовалась мамочка.
Лучше бы я держала язык за зубами. Она же теперь от меня не отвянет, пока не выяснит все до мельчайших подробностей. Я ее знаю. Лучше сразу признаться во всех грехах, а то потом беды не оберешься. Ведь, придется придумывать несуществующих гостей, запоминать их биографии, годы жизни и время посещений, чтобы не попасться. Еще не известно кто в нашей семье больше полицейский "папаЖора" или мама Аля.
Я опустила глаза долу, изобразила скорбное выражение лица. Все как мама любила.
— Мам, должна тебе признаться…
— В чем? — взгляд матушки стал хищным. Она почуяла добычу.
— Эту колбасу я купила себе. Иногда… очень редко… правда, очень-очень редко… я балую себя вредными вещами. Знаю, что это неправильно. Но ничего не могу с собой поделать… — начала я каяться.
— Доня, ну, зачем ты врешь маме? — ласково спросила она. А затем полезла ко мне обниматься.
— Неужели ты думаешь, что я буду против того, чтобы ты встречалась с друзьями? Милая моя, да я только "за". Знаю, как тебе трудно найти общий язык со своими сверстниками. Они не понимают какая ты у меня тонкая и возвышенная натура. Шекспира читаешь, Диккенса. А они? Они по барам и кабакам сидят. Легкие прокуривают. Но даже и с такими надо общаться. Ведь заводить связи надо именно в вузе, а то потом будет поздно. Я так рада за тебя, моя девочка. Ты даже не представляешь. Я совершенно не против, если ты приведешь кого-нибудь из друзей в наш дом. Я буду только рада. И здесь встречайся. Дружи. Это очень важно. Девочка моя, как же я рада.
Маму совершенно не смущало, что в одной руке она держала колбасу, а другой обнимала меня. И запах копченостей не раздражал обоняние, как это обычно было.
Чудны твои дела, Господи.
Говоришь маме правду, она не верит, начинаешь врать, принимает все за чистую монету.
— Спасибо, мама, — только и смогла вымолвить.
— Так, пообнимались, а теперь в темпе вальса собираться. Мне дали водителя до шести часов вечера, — тон родительницы сразу же изменился, когда речь зашла о делах.
— Да, мамочка. Сию секунду, мамочка. Только глазки подкрашу, мамочка, — я засуетилась.
Многострадальная колбаса была возвращена на полку холодильника, чему я обрадовалась. Дальше маман проводила ревизию на кухне тихо и молча. Я подозревала, что она составляла список чего мне не хватает до полного счастья по ее мнению. Например, масла из виноградных косточек или свежего имбиря.
— Здрасьте, — поздоровалась сразу же, как только загрузила свою тушку на заднее сидение "ментовской" машины.
Почему-то к старым моделям автомобилей, используемых еще чуть ли не с советских времен, не пристало "полицейская" машина. Видимо, два понятия не были совместимы.