Неистовое желание

— Возьми меня, Анжелос, — умоляюще сказала она хриплым голосом и выгнулась, призывая его к действию. — Возьми меня, лю…
На последнем слове Джессика осеклась, из ее груди вырвался громкий, протяжный стон восторга, когда Анжелос вошел в нее неторопливым, мощным движением. Джессика запрокинула голову, ухватилась руками за его мускулистые плечи, чувствуя невыносимое вожделение и удовлетворенность оттого, что принадлежит любимому мужчине. Анжелос простонал от удовольствия, а она поощрила его продолжать, намеренно слегка приподняв бедра. Услышав внезапный резкий вздох Анжелоса, она едва не рассмеялась.
— Джессика, дорогая, до чего же ты хороша!
— И ты, мой дорогой… — Она обвела языком контур его уха и прошептала: — И ты потрясающе хорош.
Сейчас рядом с ней был совсем иной Анжелос — мужчина, которого она никогда не знала прежде.
Нынешний Анжелос целовал ее нежно, его взгляд искрился от какого-то непонятного света, идущего из его души. Он шептал ей откровенные слова, которые наверняка никому и никогда не скажет больше. То, что происходило между ними, являлось частью мира, принадлежащего только им.
— Анжелос… — прошептала она.
Джессика снова припала к его губам, приподняла бедра, потом откинулась назад, затем приподнялась снова.
— Джессика…
На этот раз ее имя сорвалось с губ Анжелоса, как стон. И внезапно выражение его лица резко изменилось. Каждый мускул на его лице напрягся, губы сжались. Тот мягкий свет, что она видела в его глазах, уступил место неистовому, несдерживаемому пламени. Неукротимая страсть захватила Анжелоса целиком. Он овладевал ее жаждущим телом, входя в нее мощно и резко, вознося ее в тот мир, где существовали только он и она, где торжествовала их плоть.
Джессика уже почувствовала приближение развязки. Волны наслаждения накатывали на нее все сильнее и сильнее. Пик удовольствия становился все ближе с каждым ее движением. Анжелос едва сдерживался. Его дыхание стало резким, прерывистым, он без конца повторял имя Джессики.
Наконец Анжелос выкрикнул ее имя последний раз. И вот он совершенно потерял над собой контроль, сделал еще одно резкое движение и погрузил Джессику в мир непередаваемых ощущений, где имело смысл только сводящее с ума наслаждение. Джессика, блаженствуя, восторженно выдохнула.
Сквозь пелену жаркой чувственности, которая заполонила все ее мысли и плоть, Джессика ощутила, что Анжелос находится на грани взрыва. Его мускулистое тело, которое она крепко прижимала к себе, напряглось. Анжелос сделал рывок и удовлетворенно опустился на нее. Последнее, что ему удалось, — это нежно коснуться губами ее мягкой груди.
Прошло немало времени, прежде чем сердцебиение Анжелоса замедлилось, а его дыхание стало ровнее. Как только к Джессике стало возвращаться ощущение реальности, и высох пот на их разгоряченных телах, она слегка пошевелилась, приоткрыла глаза и сразу снова закрыла их. Она оказалась не в состоянии справиться с пониманием того, что же недавно произошло между Анжелосом и ею. Не осмеливаясь посмотреть в его лицо и узнать, о чем он думает, что испытывает к ней сейчас, Джессика продолжала неподвижно лежать с закрытыми глазами. Она едва сдерживала нервную дрожь, которая возникла от странного чувства неопределенности.
— Извини… — произнес он.
На какое-то мгновение Джессика, к своему ужасу, решила, что Анжелос извиняется за то, что занимался с ней любовью. Однако он решил, что она дрожит от холода, поэтому взял свою футболку и накрыл ею девушку. Анжелос обнял Джессику, притянул ее к себе и коснулся подбородком ее макушки.
— Пообещай мне кое-что, принцесса, — сказал он таким повелительным тоном, что Джессика напряглась и почувствовала, как ее одолевает страх. — Никогда больше не обращайся ко мне «сэр».
Чувство облегчения, которое она испытала, было настолько неожиданным и потрясающим, что Джессика не знала, то ли ей смеяться, то ли плакать. Она ведь ожидала, что Анжелос начнет говорить нечто вроде: они совершили ошибку, занимаясь любовью, и этого больше не повторится. Она ждала от него сухих комментариев, обидных слов и была готова в очередной раз испытать чувство неуверенности в своих силах.
— Разве я когда-нибудь так называла тебя? — спросила Джессика, воскрешая в памяти события, которые происходили до того момента, пока их с Анжелосом не захватил огонь страсти, отнявший у них способность мыслить здраво.
— Называла. И из твоих уст подобное обращение прозвучало как наихудшее из возможных оскорблений. Если нам с тобой суждено быть любовниками, то мы не должны обращаться друг к другу подобным образом.
— В таком случае я никогда больше тебя так не назову, — сказала она.
Джессика не могла понять, как ей удавалось сохранять способность говорить спокойно и чуть отстраненно. Ведь в этот момент ее сердце билось настолько учащенно, что казалось, вот-вот выскочит из груди.
 Если нам с тобой суждено быть любовниками…Именно так только что сказал Анжелос. Но его слова были столь неоднозначны, что Джессика не могла решить, как именно нужно их понимать, каков их настоящий смысл.
 Если нам с тобой суждено быть любовниками... Эта фраза могла означать, что они с Анжелосом будут вместе, хотя бы на короткое время. На большее рассчитывать незачем. Любовникамиможно быть только определенный период. Это похоже на договорные, временные отношения, которые Анжелос ей предлагал взамен постоянной работы на конюшне.
Если говорить начистоту, то его так называемое предложение, основывалось исключительно на деловых мотивах и не подразумевало никаких чувств. Готова ли Джессика принять для себя подобные отношения?
Даже если она и задавала себе такой вопрос, то ответ, рождавшийся в ее мозгу, глубоко ранил ей душу.
 Любовникамистановятся, когда испытывают друг к другу сексуальное влечение, деловыми партнерами — в случае взаимной финансовой выгоды. Что было для Джессики труднее принять? Самое ужасное заключалось в том, что сейчас она была готова согласиться на любое предложение Анжелоса, лишь бы только провести с ним как можно больше времени в будущем. Однако похоже на то, что сейчас он готов предложить ей только стать его любовницей. И Джессике, если она хочет быть рядом с ним, придется согласиться.
Вспоминая о том, что она говорила, и тех словах, которые едва не сорвались у нее с губ в порыве страсти, Джессика почувствовала, как краснеет. Какое счастье, что она не произнесла свою роковую фразу до конца! Ведь тогда Джессика совсем потеряла над собой контроль и чуть было не открыла перед Анжелосом тайная тайных своей души.
— Возьми меня, Анжелос, — твердила она ему тогда, — возьми меня, лю…
 Люби меня— именно эти слова она и собиралась произнести.
Однако Джессика понимала, что Анжелосу меньше всего хотелось тогда слышать об этом.
Ему не нужна была ее любовь.
Тем не менее Джессика осознавала, что любит Анжелоса. Она была влюблена в него по уши. Ее чувство к нему пугало ее и сводило с ума. Хотя, возможно, Джессика никогда и не переставала любить Анжелоса. Возможно, как только Ангел Ночи впервые появился в Манорфилде и она увидела его в конюшне, Джессика, не задумываясь, отдала ему свое сердце.
Тогда ей было восемнадцать лет, а он так обидно отверг ее. Именно поэтому, желая усмирить в душе опасное и разрушающее чувство к Анжелосу и отомстить ему, Джессика заставила себя выбрать в мужья человека, даже отдаленно не напоминавшего ей Ангела Ночи. Она приняла идиотское решение выйти замуж за Криса, надеясь, что он составит ее счастье. Однако ей следовало знать, что такой мужчина, как Крис, никогда не сможет удовлетворить ее. Она не смогла бы полюбить Криса, даже если бы он обошелся с ней благородно. После встречи с Анжелосом Джессика не могла и подумать о том, что кто-то иной, кроме него, будет ее мужчиной и мужем. Джессика была рождена для того, чтобы принадлежать Анжелосу Русакису — единственному из мужчин, который вызывал в ней сильное сексуальное влечение и душевную тягу.