Однажды в далекой-далекой галактике (СИ)

  
Веста Вилке
 
Однажды в далекой-далекой галактике
   
ПРОЛОГ
 
Гигантский тяжеловооруженный межпланетный крейсер "Последний герой" стремительно рассекал космическое пространство, между планетарными системами Рея и Гратен. Он был похож на огромного летающего кита, охотящегося в бескрайней ночи. Сходство придавал еще и тот факт, что "Последний герой" вот уже неделю по времяисчислению планетарной системы Рея, которую они еще не покинули, тоже охотился. Правда, совершенно безрезультатно.
Стоя на мостике, капитан Бойд Лиланд пристально следил за россыпью разноцветных огоньков на приборных панелях, полукольцом охватывающих переднюю часть отсека. Больше глазу зацепиться было не за что, ведь панорамная стена, изготовленная из полимера, покрытого снаружи специальным составом, который не дает увидеть, что творится внутри отсека, но позволяет в подробностях рассмотреть то, что находится снаружи, сейчас открывала взору лишь холодную и мрачную темноту дальнего космоса. И темноте этой не было ни конца, ни края.
Лиланд никогда так отчетливо не осознавал всю свою слабость и никчемность, как во время этих дальних перелетов, когда знаешь, что жизнь от смерти отделяет только корпус обшивки. Твою жизнь от твоей смерти. Здесь в космосе все ощущается острее. В том числе и опасность.
Капитан Лиланд нутром чуял, что смерть подбирается к нему, что она уже занесла над ним свою косу, но не мог понять, откуда это ощущение. Ничего вокруг не нарушало тихого покоя обычного перелета. Все было обыденно до скрипа зубов, и именно это спокойствие и обыденность нагнетали обстановку еще больше, играя как на музыкальном инструменте на нервах всех, кто был осведомлен об истинной миссии этого перелета.
Внезапно его коммуникатор ожил, подав сигнал о сообщении, и эсгер, нахмурив свои пышные брови, в которых, как и в волосах, была видна первая седина, бросил взгляд на экран. Изучив сообщение, он кивнул вахтенному офицеру Арбогасту, и тот, получив это молчаливое разрешение, наклонился над плечом Лиланда и прочел: "Обстановка без изменений. Разведпатрули и зонды не обнаружили следов кораблекрушения".
— До сих пол нет следов? — изумился офицер Арбогаст. — Но ведь они узе пръесесаи боее обсылный яйон, сем сектол возмозного обнаюзения объемков.
Его псевдоброви взволнованно задергались, и офицер затараторил, из-за чего его, как и у всех других гворов, невнятная речь, стала еще невнятнее:
— Мне это не нлавится, капитан. В одном и том зе месте пъеизосъи два совелсенно необъяснимых иссезновения — снасяла "Насели", потом "Кэльява"… И оба колабля — за один месяс. Пусть от них не осталось ни единой спасательной слюпки, но хотя бы объемок миклосхемы или колпуса дойзен бый найтись. Если хотите знать мое мнение — мне это совсем не нъявится, капитан. Одна авалия может быть слусяйносью, но две… — из суеверия он не закончил фразу, боясь, что накличет на свой корабль судьбу тех двух.
— А на третий раз это уже становится закономерным, — закончил его мысль менее суеверный капитан, и вернулся к делу: — Меня больше всего тревожит внезапность катастрофы. Ведь ни один из пассажирских лайнеров даже не послал сигнала бедствия. О чем речь. От них даже простых технических сообщений не поступало, из тех, которые искусственный разум, управляющий кораблем, отправляет автоматически: о насыщение помещений дыхательной смесью, о расходе топлива или о состоянии продуктовых запасов. Их управляющие комплексы просто переставали выдавать координаты и все, — раздраженный Лиланд задумчиво потер подбородок, пытаясь найти логическое объяснение: — Впрочем, нападение могло быть столь внезапным, что они не успевали отреагировать, ведь у них не было ни наших следящих мониторов, ни зондов, ни нашего вооружения. Сейчас, судя по докладам с наблюдательных постов, мы в чистом пространстве. То же самое говорят и аванпосты Флота эсгеров и Корпуса следопытов. Но будь я проклят, если стану им доверять — любому из этих подслеповатых лодырей от Менесса до самого Атриума.
Лиланд большую часть своей сознательной жизни воевал с обращенными. За это время он твердо уверовал, что этих тварей нельзя недооценивать и мер безопасности не бывает слишком много, а разведка может ошибаться, и частенько это делает. Он сурово взглянул на вахтенного.
— Вы получили новые указания?
Арбогаст привычно вытянулся, докладывая:
— Лазумеется, капитан. Задействованы все следяссие монитолы и тли линии бальелных экланов, эмиттелы полностью укомплектованы лассетами. Не сситая охланников из сисла эсгелов, в нашем ласполязении полностью воолузенный отъяд следопытов, котолый в любой момент мозет быть поднят по тъевоге. Любой обналузенный нами объект будет немедъенно идентифисилован, каждый звездолет в этой местности — пъедупъезден об опасности и усилит мелы безопасности. Пли любом пъизнаке опасности будет автоматисески послан сигнал тъевоги. Любой летаюсий объект, любого класса, пытаюсийся пелесесь контъейную зону и не подающий опознаватейных сигналов, попадет под огонь наших олудий.
— Все правильно, — одобрительно кивнул капитан Лиланд и в нем вновь заговорил бывалый солдат, не способный смириться с тем, что его сослали вести полугражданское существование. — Так должно быть всегда, а не только во время периодических нападений космических пиратов. Обращенных изгнали из этого сектора всего двенадцать лет назад, а все уже расслабились и начали забывать о мерах безопасности.
— Ну, — усмехнулся Арбогаст. — Уситывая, какие слухи ходят вокъюг этих нападений, на секу будут дазе контъябандисты из Менесса, хотя эти лебъята безумны и отсяянны, словно самоубийсы. И я совсем не удивъюсь, если в слухах об этих происсествиях оказется немалая доя истины.
— С чего вы это взяли? — фыркнул капитан Лиланд, покосившись на своего офицера. — Вы их вообще слышали? Пираты на сверхсветовых крейсерах? Субсветовые лучи? Безинерционные манипуляции в поле тяготения? Да это же не просто смешно. Это звучит как сюжет из какой-нибудь голографической картины, — его кустистые брови неодобрительно сошлись на переносице. — Если в этом секторе и творится разбои — что, к сожалению, похоже на правду — средства у мерзавцев поскромнее, уж поверьте мне. И никому из них не выстоять против наших мультиплексных бластерных батарей, прикрытых тремя барьерными щитами. Этого хватит на любого врага — пиратов, контрабандистов, обращенных или другую нечистую силу. И если они попробуют взяться за "Последний герой", мы попросту сотрем их в порошок. Да что там порошок. Это будут настолько мелкие частицы, что им еще не придумали названия.
Отдав салют, вахтенный Арбогаст отправился на обход крейсера. Он был рад поскорее убраться с глаз раздраженного начальства. В Лиланде жил боевой дух, желание бить, уничтожать врага. Желание, которое вот уже полтора года не находило выхода. С тех самых пор как его перевели служить подальше от линии боя, на "Последний герой" — крейсер, приписанный к планетарной системе "Рея". Если бы не появление этих пиратов, да не загадочное исчезновение двух пассажирских лайнеров, Лиланду больше не пришлось бы покинуть ее. Безопасная старость — это награда за преданную службу главе клана Сабиан, правящего эсгерами в галактике Аструм.
Но Лиланд хотел не безопасного порта, он желал броситься навстречу буре. Смерть в своей кровати казалась ему чем-то противоестественным. Он привык действовать. Бойд Лиланд — это старый пес, которому уже не изучить новых трюков. Почти всю жизнь он учился выискивать врагов, молниеносно нападать, одерживать победу настолько малыми потерями, насколько это возможно и разрабатывать планы сражений и уничтожать обращенных. Что ему делать с этими навыками на гражданском судне?
К сожалению, новый глава клана Сабиан решил, что Лиланд стал уже достаточно старым псом для того, чтобы бегать за палкой. Его со всем должным уважением и почетом посадили на цепь в очень хорошей конуре.