Ужин вчетвером

— Да, сэр, — ответил Кейд, прощаясь с Сэмом у дверей палаты. Затем отправился к Лори.
Когда он постучал в дверь, Лори сама открыла ему. Быстро проверив, пуста ли кухня, он попытался обнять ее. Вывернувшись, она шепнула ему:
— Моя мама приехала, Кейд, неожиданный визит на пару дней. Папа в командировке.
Разочарование было настолько острым, как будто кто-то ударил его в живот.
— Не засидеться и любовью не заняться, — заметил он.
— Да, ничего не получится, — сказала Лори безучастно. — И от музея тоже придется отказаться. Но я сказала маме, что пригласила тебя на ужин.
Кейд схватил ее за руку.
— А ты не расстроена?
Лори бросила взгляд через плечо, затем наклонила его голову к себе. Ее краткий поцелуй был на удивление пронизан сочувствием.
— Я тебя всего испачкала помадой, где же… а, мама, ты ведь помнишь Кейда Маккиниса?
Помада Лори была ярко-розовой. Проведя по губам тыльной стороной руки, пытаясь подавить смех, Кейд вежливо, хотя и неискренне произнес:
— Рад вас снова видеть, миссис Кемпбелл, — и протянул другую руку.
Волосы Марион Кемпбелл были тщательно уложены, строгий макияж и элегантное платье — все, как и представлял себе Кейд. Но что-то в ней изменилось. Может быть, сила рукопожатия? Ее откровенный оценивающий взгляд? Или сам факт, что она находится в кухне дочери вопреки воле своего мужа?
— Здравствуй, Кейд, — сказала миссис Кемпбелл. — Конечно же, я тебя узнала, хотя ты и изменился.
— Я бы то же самое сказал и про вас, Марион.
Его ответ прозвучал своеобразным вызовом. Мы встретились на кухне Лори, как бы говорил Кейд, и я больше не верный раб вашего мужа.
— В таком случае нас обоих можно поздравить, — сухо заметила Марион Кемпбелл. — Лори говорила, вы партнер Сэма Витрода. Морис собирается чинить «ровер» в вашем гараже.
— Буду рад его увидеть, — сказал Кейд, и в его глазах появился злой блеск.
Лори торопливо заговорила:
— Мама привезла бутылку вина, ты не поможешь мне ее открыть, Кейд?
— С удовольствием, — ответил Кейд и решил, что раз уж не суждено сегодня вечером заняться с Лори любовью, можно по крайней мере отобедать с Марион за одним столом. Он устроился поудобнее, расслабился и через час был вознагражден шепотом Лори:
— Ты просто само обаяние.
Кейд расправлялся с ростбифом, а Марион удалилась в спальню к девочкам. Отложив в сторону нож и вилку, он с наслаждением провел руками по телу Лори. «Просто хочу проверить, понимает ли она, как ей повезло».
— Знаешь, что мама сказала мне? — спросила Лори. — Что ты ей всегда нравился, что она всегда считала тебя приятным молодым человеком, весьма трудолюбивым. И если бы она была лет на двадцать моложе, то могла бы увлечься тобой. И это моя мать!
Лори выглядела такой возмущенной, что Кейд засмеялся. Она заметила обиженно:
— У тебя большое чувство юмора. Как и у моей мамы.
Кейд взял бокал красного вина, попробовал его кончиком языка. Вино было великолепное. Из-за его спины раздался тонкий голосок:
— Это то, что обычно пил твой папа?
На какое-то мгновение перед глазами Кейда отчетливо встала картина: он, семилетний мальчик, обнаружил в гараже отца запас бутылок самого дешевого джина.
— Лидди!..
— Все в порядке, — перебил Кейд Лори. — Отец пил все, что попадало под руку, Лидди. Это была своего рода болезнь.
— А у тебя тоже такая же болезнь?
— Нет, у меня ее нет.
Враждебный взгляд сменился на сосредоточенный.
— Ты можешь спрашивать меня обо всем, что тебя интересует Лидди, — сказал Кейд, заметив это.
— Мам, дай мне еще немного попкорна, пожалуйста, — обратилась девочка к матери вместо ответа.
Конец беседе, догадался Кейд. Но даже если Лидди больше ни разу не обратится к нему сегодня, он все равно будет доволен.
Уехав домой рано, Кейд посмотрел телевизор и лег спать. «Что ж, вечер в семейном кругу — такого у меня еще не было», — подытожил он, засыпая.
В понедельник ему удалось довести до конца ремонт «альфа-ромео», и вечером он навестил Сэма. А во вторник Лори снова пригласила его на ужин и сообщила, что мать уезжает наутро. Кейду Марион нравилась. Но он не мог дождаться, когда она уедет. И это придавало вечеру особую окраску.
Он разливал вино, Марион помогала Лидди резать мясо, Лори хлопотала за столом, когда вдруг раздался звонок в дверь. Лори удивленно спросила:
— Кто бы это мог быть?
Открыв дверь, она в замешательстве приветствовала гостя:
— Проходи, папа.
— Господи, это же Морис! — воскликнула Марион,
Из-за ее спины выглянула Рэчел.
— Дедушка?!
Лидди не сказала ничего. Кейд тоже. Он поудобнее уселся на стуле и стал ждать, что будет дальше.
  
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
 
Морис Кемпбелл вошел на кухню впереди дочери. Кейд вежливо встал. Морис был все такой же — краснолицый диктатор с бычьей шеей, каким помнил его Кейд.
Но гость даже не посмотрел на Кейда. Все его внимание было сосредоточено на жене.
— Марион, ты сейчас же отправляешься со мной домой. И больше никогда сюда не приедешь.
Кейд стоял, готовый вмешаться в любую минуту. Марион торопливо положила на стол салфетку. Ее пальцы слегка дрожали, тем не менее ей удалось произнести спокойно:
— Морис, когда Лори оставила Рея и ты вычеркнул ее из нашей жизни, по-моему, ты зашел слишком далеко.
— Значит, ты обманывала меня все эти месяцы!
— Я не позволю тебе лишать меня внучек и дочери!
Это уже было похоже на открытое восстание. Лори замерла. Девочки не сводили глаз с покрасневшего лица деда.
— Морис, посмотри на Рэчел и Лидди. Они сильно выросли за последний год, не правда ли? Марион не собиралась сдаваться.
Морис посмотрел сначала на одну внучку, потом на другую.
Рэчел поздоровалась:
— Привет, дедушка.
Лидди нахмурилась;
— Не кричи на мою бабушку!
— Молодая леди, я не потерплю… — вспыхнул Морис.
Вмешалась Лори.
— Отец, помолчи минуту. Дай мне сказать. Оказывается, десять лет назад ты нанял троих ублюдков, чтобы они избили Кейда Макинниса. Это совершенно непростительный поступок.
— Здравствуйте, мистер Кемпбелл, — поприветствовал его Кейд, слегка покачиваясь с пятки на носок.
Морис был атакован со всех сторон и, как всякий растерявшийся человек, отреагировал на последний удар:
— Макиннис… что ты тут делаешь?
— Ухаживаю за вашей дочерью, — ответил Кейд, жестом собственника обнимая Лори за плечи, чтобы Морис точно понял, что он имеет в виду.
Наступившее молчание нарушила Марион, деликатно предложив почетное перемирие:
— Видишь, Морис, сколько всего тут произошло. Хороший бизнесмен должен уметь приспосабливаться к изменившимся условиям, не это ли ты всегда мне говорил? Лори, почему ты не подашь стул отцу? Ростбиф просто великолепен, а я привезла с собой две бутылки вина из нашего погреба, Морис. Надеюсь, я сделала правильный выбор.
Это был ультиматум.
Морис взглянул на этикетку и побледнел:
— О да. Ты выбрала самое лучшее из того, что у нас есть.
— Ну и хорошо, — кивнула Марион. — Примирение заслуживает самого лучшего, не так ли? — Ее руки больше не дрожали, но во взгляде, который она обратила на мужа, читалась мольба.
Кейд достал для Мориса чистый стакан, налил вина, Лори принесла стул.
Морис какое-то время молчал. Затем откашлялся, поднял стакан и неуверенно произнес:
— За воссоединение. Воссоединение моей дочери с семьей. И за… — он взглянул на Кейда, — старых знакомых.
Чокнулись. Морис сел, смакуя вино, на его лице читалось страдание.
— А вторую бутылку вы уже выпили?
— Да, в понедельник, — бодро ответила Марион, накладывая ему еду: — А как ты узнал, Морис, где меня искать?
— Я сегодня рано пришел домой. Микинс сказал. Что видел, как ты садилась в автобус до Галифакса. Вот я и приехал сюда. Добрался на «ровере».
— А я как раз просила Кейда посмотреть наш «ровер». Кейд теперь партнер Сэма.