Время кенгуру. Книга 2 (СИ)

Орловский проследовал на середину моста и указал место для возведения баррикады:
— Здесь.
Солдаты свалили несколько принесенных первыми каменных блоков — небольших по размеру, вместе с тем пригодных для выполнения поставленной задачи. Орловский сам отправился в ближайший переулок, где сначала расшатал, а затем выдернул из паза бордюрный камень. Взвалил на плечо, отнес к выбранному месту и скинул, подняв облако пыли.
Работы продолжались несколько часов.
Только когда баррикада превысила человеческий рост, граф понял, как вовремя подсуетился. На вершине холма показались люди в блестящих кольчугах. Конкистадоры!
— Занять места на баррикаде! — приказал Орловский, чувствуя пьянящий адреналиновый выброс.
Защитники города взобрались на баррикаду и устроились на ней, как смогли. Солдаты были вооружены булавами и обсидиановыми мечами, тогда как храмовые служители — копьями и пейнтбольными маркерами.
Испанцы взошли на холм, явно любуясь открывшимся перед ними видом. Орловскому даже показалось, что он различил среди них Писарро — возможно, это был обычный для дальних расстояний обман зрения.
Толпа на вершине холма увеличилась, по мере того, как на холм взбирались задние ряды процессии, затем заструилась вниз, к озеру и ведущему в город мосту.
Видя, что мост заблокирован, испанцы не пошли на него, а остановились на берегу. Вперед, в направлении баррикады, располагавшейся на середине моста, зашагали двое. Писарро среди них не было.
— Кто-нибудь говорит по-английски? — крикнул один из подошедших.
— Чего надо? — крикнул в ответ Орловский.
— Сдавайтесь. Вы окружены.
— Инки живыми не сдаются! — сообщил Орловский.
— Вы с голоду передохнете.
— А вам известно, сколько в этом озере рыбы?
Визави на секунду задумался.
— У вас нет шансов.
— Это почему?
— Из Европы, с нашей родины, сюда плывут корабли, много кораблей.
— Пока они доплывут, вы будете уничтожены! — сообщил граф Орловский в ответ. — Помощь уже в пути. Несметное число воинов, готовых защитить свободу и независимость.
— А что вы на это скажете? — крикнул испанец.
Со стороны испанцев отделились еще трое. Сразу стало понятным: двое ведут третьего, находящегося в центре и связанного — скорее всего, пленника. У Орловского, как и у остальных инков, защемило сердце: связанным был Великий инка Атауальпа.
Тройка со связанным Атауальпой не приближалась к первой двойке, а остановилась метрах в десяти до них — так, чтобы инки на баррикаде могли разглядеть своего плененного предводителя.
— Помогите! Помогите мне! — запричитал связанный Атауальпа.
— Чем? — крикнул в ответ граф Григорий Орловский.
— Я договорился с ними! Договорился! С сами Писарро!
— О чем интересно?
— Писарро отпустит меня, если дать ему золота, большую комнату золота. И такую же комнату серебра.
— И что потом? Испанцы уйдут? — поинтересовался Орловский.
— Ах, я не знаю, какая разница! Испанцы обещают меня отпустить, если получат все золото Теночтитлана!
— Тебя же предупреждали, говнюк, не ходи к испанцам! — заорал в бешенстве Орловский. — Просили взять оружие, а ты… Теперь выкарабкивайся сам, как знаешь!
— Нет! Нет! — зарыдал на том конце моста Великий инка Атауальпа.
Охранники, смекнув, что переговоры завершились неудачей, поволокли его обратно.
— Вы все умрете! — угрожающе пообещал тот испанец, который вел переговоры с самого начала.
— Сначала ты, — ответил Орловский, давая знак храмовому служителю, державшему в руках пейнтбольный маркер.
Служитель прицелился и нажал на курок. Полет воспламеняющегося шарика никто не увидел из-за слишком большой скорости, однако вспышка была хорошо заметна. Вспыхнуло на шее испанца, как раз над металлическим нагрудником. Видимо, горючая жидкость пролилась под нагрудник, потому что испанец завопил и принялся хлопать себя по бокам. Мгновение, и вспыхнула вся одежда. Через минуту дымящийся конкистадор свалился на мостовую. Второй конкистадор наклонился над ним, желая оказать помощь, но со стороны баррикад выстрелили еще несколько раз. На этот раз промазали, но самих выстрелов оказалось достаточно для того, чтобы уцелевший вскочил на ноги и, оставив на мосту сгоревшего товарища, побежал прочь.
— Солнечный бог Виракоча испепелит каждого, кто пришел на нашу землю с недружественными намерениями! — резюмировал граф Орловский.
На баррикаде по левую и правую руку от графа устрашающе заулюлюкали.
Я, в то же самое время
После сообщения, инициированного мной от имени солнечного бога Виракочи, храм опустел. Храмовые служители не посмели ослушаться солнечного бога и ушли в город: мужчины — защищать его, женщины — под защиту мужчин.
Я прошелся по опустевшим помещениям и не встретил ни одного человека. Каменные стены холодно встречали и провожали меня, ничему не препятствуя.
Внезапно за одной из колонн мне померещилось движение. Я метнулся наперерез неизвестной тени и ухватил ее за тонкую талию. Это была Улайя.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я рассерженно. — Виракоча велел всем до единого покинуть храм. Это опасно. Ты же слышала, сюда идут испанцы. Виракоча принял решение оставить этот храм и переселиться на небо.
— Слышала, — ответила упрямая девчонка.
— И почему ты не выполнила приказ Виракочи?
— А ты почему не выполнил?
— Я должен проверить, все ли выполнили его приказ, — сказал я мягко. — Иди в город, Улайя. Здесь тебе не место.
— Я не хочу.
— Почему?
— Я люблю тебя, Андрей.
— Ну вот еще! — невольно рассмеялся я. — У меня, между прочим, жена имеется, беременная. Один раз она нас уже застукала, хочешь повторить?
— Хочу, — призналась Улайя.
— У меня после того случая были неприятности. Я едва с женой не поругался.
— А я все равно хочу, — повторила настырная девчонка.
— После этого ты уйдешь в город?
— Уйду.
— Хорошо.
Улайя опустилась передо мной на колени и, всхлипывая, принялась расстегивать одежду. Когда одежда была расстегнута, девчонка заняла свой рот делом, и всхлипывания сразу прекратились.
— Запомни, — сказал я Улайе. — Если увидишь, что испанцы уже приблизились, не ходи в город, спасайся в джунглях. Испанцы не побегут за тобой и надолго здесь не останутся. Вернешься через месяц. Если же испанцы отсутствуют, спокойно иди в город. На мосту будет баррикада. Но если ты попросишь, тебе переведут через нее. В крайнем случае, оплывешь баррикаду по озеру. Надеюсь, ты плавать умеешь?
Улайя закивала.
Я испытал острое удовлетворение от того, что девчонка меня понимает, а иногда даже слушается.
По пустому храму разнеслись звучные шаги. Вышагивали несколько человек, хотя весьма нерешительно.
— Скорей, скорей заканчивай! — прошептал я.
Улайя закивала, и этим ускорила процесс. В результате нам — мне со спущенными штанами и стоящей на коленях Улайе — удалось спрятаться за колонной. Поправив одежду, я выглянул из-за колонны. По храму осторожно передвигались: мой тесть Иван Платонович Озерецкий, впереди, за ним нерешительно ступали Люси и Натали. Катьки не было — значит, по поводу замужества на Якаки она не шутила.
— Исчезни, Улайя, — шепнул я. — Чтобы тебя здесь больше не было.
— Прощай, Андрей, — прошептала девчонка и растворилась в полутьме храма, как будто ее и не было.
Я еще раз проверил одежду и вышел из-за колонны.
— Я здесь!
— Андрэ! — кинулась ко мне Люська.
— Идемте, — сказал я, обнимая жену.
Мы направились прямиком в молельню. Я не хотел оставлять товарищей по путешествию в храме — это было опасно. Куда более безопасным представлялось отвести их непосредственно к протечке. По крайней мере, туда не забредет случайный человек.
Когда женщины увидели солнечную дугу — совсем близко, в шаговой доступности, — то вскрикнули от изумления. Я отпер золотую ограду ключом, позаимствованным у Верховного жреца, — и впустил всех внутрь.