Отравленный Эрос. Часть 2 (ЛП)

- Ты заставилa меня испортить костюм. Теперь я сделаю новый из твоей задницы.
Черты лица Влада расслабились и снова превратились в нелепое тучное тело с рыжими волосами и усами на рыле. Он был обнажен и щеголял эрекцией.
Он облизал свои толстые, скользкие губы и сжал головку члена, пока с его кончика не потекла слеза черной спермы. Глория вздрогнула, и ее желудок скрутило от отвращения. Она восприняла это как хороший знак. Было время, когда мысль о том, чтобы пососать его пухлый маленький член или взять его в любое из двух других отверстий, не волновала ее ни в малейшей степени. Все, что ее волновало - это сколько денег она получит за это и сколько героина или метамфетамина купит на эти деньги. Она продолжала смотреть на Влада, который все еще поглаживал свой твердый орган, выдаивая еще больше адской черной спермы из набухшей железы, злобно ухмыляясь и скользя языком между губ, пока он не опустился ниже подбородка. Глория отвернулась, и холодок пробежал по ее спине.
- Иди сюда!
Это в последний раз. Это последний раз, когда я позволю кому-то унизить меня, последний раз, когда я позволю кому-то причинить мне боль и сделать меня жертвой. Это в последний раз.
Анус Глории продолжал растягиваться, ее вязкая черная кровь стекала по бедрам, а орган Влада рос внутри нее, каждый толчок разрывал волокна ткани и разрывал капилляры.
Она рассмеялась, когда он впервые вытащил из штанов шишку размером с большой палец и приказал ей наклониться и принять ее в задницу. Она думала, что это шутка. Она могла бы принять сразу четыре члена такого размера, даже когда была человеком. Но потом он начал расти... и как только он оказался внутри нее, он продолжал набухать. Удлиняясь и утолщаясь все больше и больше каждый раз, когда он вбивал его в ее кишечник. Его пенис уже был размером с ножку стула, и хотя Глория чувствовала, как рвется и натирается ее плоть, она удивлялась тому, как мало было боли или, скорее, как много агонии может выдержать ее демоническая форма. Боль была мучительной, но не невыносимой. Она задавалась вопросом, была ли какая-то боль, что-то, что это тело не могло выдержать.
Она почувствовала, как ее тазобедренные суставы выскочили из суставов, а тазовая кость треснула, когда опухший орган Влада раздулся до длины и толщины мужской ноги. Звериное ворчание и рычание Влада, а также длинные струйки слюны, стекающие с его пухлых губ вниз по ее спине, были намного хуже боли. Волосатый живот Влада был приподнят на ее заднице, он сдвинул его в сторону, чтобы втиснуть свой маслянистый маленький член между ее идеально вылепленными ягодицами.
Глория слышала, как лопаются кости Влада, его сухожилия и связки растягиваются и тянутся, рвутся и ломаются, рвется плоть, когда он начал изменять себя. Глория почувствовала, как член Влада шевельнулся внутри нее, извиваясь в ее кишечнике, как будто у него был свой собственный разум. Кровь брызнула из ее губ, когда он снова сделал выпад, нанося удары по ее органам. Еще больше слюны капало на ее спину, руки и грудь, когда она опустилась на четвереньки, морщась и крича, когда мегафаллос Влада прорыл туннель в ее нижних отделах кишечника.
Она чувствовала, как язык Влада, словно гигантский червь, скользит по ее шее, обвивается вокруг горла и облизывает щеку, оставляя за собой слизистый след, когда он лакал соленые слезы, выступающие из уголков ее глаз. Глория вскрикнула, когда скользкий язык Влада проник в ее рот. Ее крики были заглушены, когда он скользнул вниз по ее горлу и начал входить и выходить из нее, трахая ее рот, в то время как его член разрывал ее прямую кишку. Еще больше слез закапало из глаз Глории, когда она почувствовала, как Влад вздрогнул и завыл, его тело дергалось и извивалось, когда он достиг оргазма. Острые скрюченные когти впились ей в спину, обнажая позвоночник. Его толстое расплавленное семя взорвалось внутри нее, сжигая ее внутренности, как жидкий огонь.
Влад вышел из прямой кишки Глории, и она рухнула и свернулась в позе эмбриона. Его член выскользнул из ее ануса, как змея, оставив за собой следы крови, спермы и экскрементов. Глория не открывала глаз, не желая видеть, во что он превратился, когда вытирал свой член о ее лоб. Он потряс своим быстро уменьшающимся органом, и капли крови и спермы забрызгали ее лицо толстыми, похожими на пудинг, каплями, которые оставляли жгучие следы на ее лице, разъедая ее плоть, как кислота.
- Уммм... Я хотел сделать это в течение долгого, долгого времени, - простонал он.
Никогда больше, - снова подумала Глория. - Никогда-блядь-больше-ты-не-притронешься-ко-мне!
Ее чернильные глаза завихрились красками, когда она уставилась на Влада, наблюдая, как его тело принимает свою обычную тошнотворную форму. Каким бы демоном он ни становился, когда злился или возбуждался, он выглядел как нечто среднее между свиньей и буйволом, с зубами и когтями рептилии. Она не хотела видеть его снова. Пока она не придумает, как его убить. Должен же быть какой-то выход. Должен же быть способ отправить его больную извращенную задницу обратно в Aд.
- Одевайся, сучка. Нам нужно завоевать целый мир.
 Часть VI 
 
Глория схватила парня за голову и еще глубже засунула ее себе между ног.
- Если ты перестанешь лизать мою дырку, я раздавлю твою голову, как яйцо.
- У меня и мыслей не было останавливаться, госпожа.
- Не говори с набитым ртом.
Глория пыталась забыть о собственной боли, содрогаясь от оргазма за оргазмом, когда один из ее многочисленных помощников встал на колени между ее бедер, посасывая и облизывая ее набухший клитор. Она понятия не имела, откуда Влад их взял, но, похоже, им не было конца. Они входили в логово, которое Влад построил для нее - безвкусный зал с перевернутыми золотыми крестами и платиновыми пентаграммами, висящими на красном и черном бархате, и шелковыми стенами - все прибывающие падали на колени в благоговейном страхе. Она заставляла их совершать акты поклонения, чтобы доказать свою преданность Aду, вещи, которые она изобретала, чтобы развлечь себя. И каждый из них без колебаний делал все, что она приказывала.
А потом она убивала их и отправляла их бессмертные души прямиком в Aд.
Они были из всех слоев общества и из каждого уголка земного шара. Молодые, старые, белые, черные, испанцы, азиаты, выходцы с Ближнего Востока, жители тихоокеанских островов - от богатых и могущественных до нищих и отчаявшихся - все они обожали ее. Глория начала получать удовольствие от того, что они могли сделать для нее, от унижения и боли, которые они охотно переносили ради неё.
Двадцатилетний парень с прессом, похожим на стиральную доску, светлыми волосами, мускулистыми руками и грудью, красивыми чертами лица, уткнувшимися ей в пизду, был сыном американского конгрессмена. Тридцатисемилетний саудовец с пронзительными глазами и оливковой, обожженной солнцем кожей, стоявший на коленях позади нее и облизывавший языком ее анус, после того как она совершила акт дефекации ему в рот, был арабским принцем из одной из богатейших нефтедобывающих стран мира. Здесь все они были равны.
Седовласый мужчина в чёрном костюме шел, нежно обняв Влада за плечи, как человек, привыкший быть самым могущественным человеком в мире. У него был русский акцент, и когда он улыбался, это выглядело почти так же смертоносно, как оскал Влада с акульими зубами. Он только взглянул на Глорию, и вся краска сошла с его лица.
- О Боже мой! Я думал, ты шутишь. Что она такое? Она... Она прекрасна! Я должен получить ее. Сколько ты хочешь за нее?
Влад жевал сигару, которая, казалось, постоянно свисала с его губ.
- Она не продается. Она - древнее Божество, другого такого нет на Земле. И Она не может принадлежать тебе... это мы принадлежим ей.
- Я никому не принадлежу, - возмутился русский, выпятив грудь.
- Тогда убирайся, ничтожество.
Голос Глории явно напугал его. Он обладал глубоким гравийным звучанием и отдавался эхом, как будто его пропустили через синтезатор. У седовласого мужчины отвисла челюсть, когда он уставился на нее, не зная, что сказать. Глория встретилась с ним взглядом, и в ее черных глазах вспыхнули голубые искорки. Человек непроизвольно сделал шаг назад, а затем собрался с духом и снова шагнул вперед. Он вызывающе поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Глорией.