Приговор: Жить (СИ)

— Фыонг Вас проводит, — бросил авторитет.
Девушка нарисовалась рядом едва не одновременно с этими словами. В молчании они прошли через приемную и пересекли небольшой холл. Бесшумные движения странной сопровождающей немного нервировали Николая. Он то и дело поглядывал в ее сторону, идет она рядом или давно свернула в какую-нибудь дверь.
— Давно Вы работаете у господина Меньшова? — спросил капитан, когда кабина старинного лифта медленно поползла на первый этаж.
Фыонг молча качнула головой.
— А где Вы выучили русский язык? — оперативник сделал вторую попытку заставить девушку заговорить. Но и она не увенчалась успехом. Вьетнамка лишь неопределенно дернула плечом.
— Вы не хотите со мной разговаривать?
На этот вопрос она не посчитала нужным ответить даже движением пальца. Смерив безразличным взглядом двух охранников, напряженно вытянувшихся при ее появлении, она оставила оперативника у проходной и так же молча ушла к широкой лестнице.
— Чертова Якудза, — уловил Николай шепот на грани слышимости.
Кроме него и охраны в холе больше никого не было.
«Значит, якудза, — подумал капитан, выходя из старинного здания, которое целиком занимал офис Меньшова. — С кем же ты связался, Гвоздь? Неужели с японской мафией?»
Он позвонил Максу и кратко рассказал о результатах поездки.
— М-да… — резюмировал майор. — Неприятная ситуация вырисовывается.
— Пакостная ситуация, прямо скажем, — проворчал Николай. — Ты где сейчас?
— В конторе. Бумажки рисую.
— Долго тебе еще? — бросив короткий взгляд на часы и убедившись, что попытка пообщаться с Меньшовым поглотила весь рабочий день, Николай огляделся в поисках супермаркета.
— В общем, уже заканчиваю.
— Давай тогда заканчивай и дуй ко мне. Я сейчас пельменей куплю и тоже подъеду. Не нравится мне это дело. Надо бы подумать.
— Хорошо, — Макс не стал спорить. Дома у него в смысле съестного было шаром покати.
Полтора часа спустя друзья уже сидели за столом на кухне у Николая. Пельмени были давно съедены, кофе налит, сигареты прикурены… В общем, обстановка для мозгового штурма была весьма располагающей. А вот сам штурм никак не получался.
— Ну, и что ты об этом думаешь? — нарушил тишину капитан, выдыхая дым в приоткрытую форточку.
— Думаю, что я ни черта не понимаю, — качнул головой Макс. — И больше всего меня смущает неожиданная сознательность Гвоздя. С чего это он стал таким предупредительным? Начальника гаража? Да ради Бога. Машину с экспертами осмотреть? Пожалуйста. Спеца из службы безопасности на беседу в полицию? Да не вопрос, сам доставлю.
— Положим, сам он никого доставлять не предлагал, — ухмыльнулся Николай.
— Да я утрирую! — отмахнулся майор. — Не понимаю, куда подевалась картинная поза авторитетного вора: «Сотрудничать с законом — западло».
— Если с этой стороны посмотреть, то я сам был удивлен. Даже ни один адвокат в обозримом пространстве не мелькнул. Когда такое было?
— А совсем без адвокатов — это вообще из области фантастики. Чтоб Меньшов, да снизошел до разговора один на один с нашим братом…
— Ну, не совсем один на один, надо признать, — нахмурился Николай, припомнив странную девушку. — Была там одна представительница братских народов. Очень колоритная представительница.
— Что за представительница?
— Вьетнамка. Имя — язык сломаешь, а не выговоришь. Гвоздь сказал, секретарь и телохранитель. Все время ему на ухо что-то нашептывала.
— На экзотику авторитета потянуло на старости лет? — хмыкнул Макс.
— Думаешь, любовница? — приподнял брови капитан. — Я бы не сказал. С чего бы он постельную грелку на встречу с полицейским приволок? Да и не тянет она на любовницу, скорее, ее боятся.
— Такая страшная? — хохотнул майор.
— У тебя одно на уме, — улыбнулся Николай.
— Забей. Гвоздь нашел себе усладу на склоне веков и таскает ее везде за собой. А она папику нашептывает про всех и вся, вот и смотрят на нее с опаской.
— Угу, а конкурс на должность услады проходил в кругу японской мафии.
— А мафия тут при чем? — слегка посерьезнел майор.
— А черт его знает, при чем. И, вообще, при чем ли, — махнул рукой капитан. — Я просто, выходя, слышал, как кто-то из охранников якудзу помянул недобрым словом.
— Да ну! Ерунда все это. Не бывает женщин якудза. У них там самурайский кодекс и патриархат. Так что выброси даму из головы и верни туда мужиков. А именно Гвоздя и Ланского.
— А что о них думать? — махнул рукой Николай, с трудом подавив зевок. — Вот завтра твои бумаги привезут, тогда и будем думать.
— Тоже верно. Тогда я в душ и спать. Первый час уже.
— Давай. Диван в большой комнате в твоем распоряжении, как всегда.
— Спасибо, благодетель, — ухмыльнулся майор и ушел в ванную.
Николай убрал в раковину грязную посуду и, решив, что помоет ее завтра, снова закурил. «За что же все-таки убили парня? — думал он, следя за полупрозрачной струйкой табачного дыма. — Жил себе, работал, долгов не имел, чужих жен не трогал, уголовщиной не промышлял. И, нате, пожалуйста…»
Так ни до чего и не додумавшись, капитан плюнул на бесполезные размышления и отправился спать.
  
Глава 4
 
Начало июля. Четверг
Едва друзья вошли в здание управления, как к ним подскочил пожилой оперативник:
— Ребров, выручай! — с места в карьер начал он.
— Куда ехать? — хмыкнул Макс.
— Дежурство прими, и поймешь, — слегка расслабился коллега. — У тещи сегодня юбилей. Я жене пообещал, что поеду с ней за подарками. Отдежурил спокойно, все тихо. И тут пять минут назад: «А пожалуй-ка, Иваныч, к жмурику».
— Хорошо, понял, — прервал майор.
Иваныча он уважал, тот работал последний год, но на службу не задвигал и трудился на совесть. А вот его крикливую супругу знал весь отдел. Для вздорной бабы ничего не стоило заявиться в управление и устроить скандал на проходной из серии «Где мой муж?» Бедолага краснел под градом шуточек, пытался вразумить крикунью, но история повторялась из года в год с постоянством, достойным лучшего применения.
Проводив взглядом ушедших коллег, Николай пошел наверх. С Максом он столкнулся на лестнице.
— Не забудь про бумаги Ланского! Я уехал, — бросил майор на бегу.
«Человек-призрак, — ухмыльнулся капитан. — Только что был тут, и вот его уже и след простыл».
Едва он успел налить себе кофе, как проснулся телефон на рабочем столе.
— Корбов слушает.
— Я — Поляков из Аптор Групп Компаниз, — донесся искаженный помехами голос.
— Какой Поляков? — на мгновенье опешил капитан, не сразу вспомнив, чьей фирме принадлежит это пафосное название. — Ах, да! Конечно. Когда Вас сегодня ждать?
— А сегодня — обязательно? — заскрипел собеседник. — Я вообще-то только из Москвы приехал, дел накопилось, а тут к вам отправляйся.
— Гражданин Поляков… — начал Николай, прикидывая, как лучше надавить на ленивого свидетеля.
— Да понял я, понял, — перебил собеседник, недовольство, сквозившее в его голосе, не скрывало даже отвратительное качество связи. — К двум приеду. Устроит Вас?
— Хорошо, — согласился несколько удивленный такой быстрой капитуляцией Николай. — Я закажу Вам пропуск на четырнадцать ноль-ноль.
— Спасибо, — буркнул мужчина и отсоединился.
— Вежливый кадр, — проворчал капитан. — Посмотрю-ка я, чем ты дышишь.
— Можешь поздравить нас с очередным висяком! — выдохнул Макс, сердито хлопнув дверью.
— С тем висяком, который ты же на нас и повесил? — хмыкнул Николай, коротко глянув на часы.
Майор появился ровно за пятнадцать минут до окончания рабочего дня.
— Он бы и так на нас повис, — отмахнулся Ребров, доставая из пластикового пакета бутылку минералки и упаковку сосисок. — Будешь?
— Нет, — отказался Николай, у которого на ужин были совершенно другие планы.
— Ладно, тогда потом, — Макс с видимым сожалением отложил сосиски в сторону. — Рассказывай, бумаги Ланской прислал?