Арвиальская канва (СИ)

Что ж, кажется, я была несправедлива. Марку Ар-Нариллю здесь отравление не грозило.
— У нас, кажется, есть зацепка, — сообщила я ему, вмиг разогнав игривое настроение — и у Марка, и у самой Керен. — Но тут есть одна сложность.
Разумеется, выкладывать как на духу о проданном особняке на Шагреневой улице и посреднике, улепетнувшем из города, я не собиралась. Равно как и о том, что за три дня до исчезновения Памелы Ар-Нарилль Ланса видели возле Летнего дворца. Но пещеры под монастырем — другое дело, и я выложила перед коронером две карты из трех. Третью, где Таби изобразила переходы, ведущие к святилищу, я предпочла не показывать никому.
— За неделю до исчезновения вашей сестры Шустрый Ланс интересовался пещерами под Алдеаном, — сообщила я. — Его заметили манн-ви. Здесь отмечено, где именно. Сомневаюсь, что он стал бы держать вашу сестру в гротах, но… по крайней мере, Шустрый Ланс там был.
— Где вы достали карты? — удивленно поинтересовался талбот.
Я уверенно кивнула в сторону Керен, и та выставила на стойку еще один стакан с фраппе, послав коронеру обворожительную улыбку.
— Керен сотрудничает с консеквентерами из вашего управления. — То, что он и так должен был знать, я сообщила ему охотно. — У нее есть связи.
— А у вас, конечно же, нет.
Надо было слышать, как он это произнес. Если бы сарказм был взрывоопасен, здесь уже собралась бы критическая концентрация.
— Не те, которые вам нужны, — виновато вздохнула я, разведя руками. — Да и в пещеры, уж простите, я опасаюсь соваться самостоятельно. Мало ли, что там водится… ужасно боюсь летучих мышей.
И необученных магов. А после того, как сдала карту пещер, — еще и Ланса.
Нет уж, пусть разбираются между собой. Хоть последние дни с суматохой вокруг приезда королевской семьи несколько подправили положение моих дел, но двенадцать солидов для сестры все еще предстоит где-то собрать.
— Мышей. Летучих, — невыразительным голосом повторил Марк, глядя на меня с таким нехорошим прищуром, будто наблюдал за обоими моими визитами в Алдеан и слышал каждое слово.
Талбот. Типичнее некуда.
— И темноты, — интимным шепотом призналась я и смущенно улыбнулась. — Неужели официальному следствию еще не дали ход?
— Дали, — вздохнул Марк. — Но уже завтра в Арвиаль прибудет граф Тар-Этайн, через три дня — герцог Талион-Тар, а через четыре — сам король. Консеквентеры по уши в отчетах, и на поиски Памелы выделили… — тут он сообразил, что конкретных имен называть не стоит, равно как и посвящать двух девиц в дела управления, и махнул рукой. — А, неважно. Помощь в любом случае не будет лишней, госпожа Ар-Фалль. Благодарю вас.
— У меня есть пара знакомых, — туманно изрекла Керен, мгновенно приковав к себе внимание Марка.
«А для меня эту пару знакомых пожалела!» — вознегодовала я, но из-за присутствия талбота вынужденно смолчала.
— Надо полагать, рекомендаций с прошлого места их работы я не увижу, — с непередаваемой интонацией отозвался Ар-Нарилль и, попытавшись допить остатки фраппе, звучно загремел льдом себе по губам и сморщился. Керен, состроив непроницаемое лицо, пододвинула к нему салфетницу.
— Вы очень проницательны, — невозмутимо сообщила она. — Боюсь, если бы я заставляла все свои источники информации добывать рекомендации с прошлого места работы, они очень быстро переметнулись бы… к кому-нибудь другому.
«О, попробуй-ка потребовать рекомендации с той самой «парочки знакомых», они бы мне так пригодились!» — я выразительно заломила бровь, но снова промолчала. Керен меня стоически игнорировала.
— Что ж, — я решительно поднялась, оставив на стойке недопитый кофе. — Раз речь пошла о «знакомых» Керен, полагаю, вы договоритесь без меня. Простите, гостиница ждет. И, Керен… трубочки. Засунь в шелликотово фраппе трубочки, экспериментаторша!
Марк закашлялся, тщетно пытаясь скрыть смех, но, видя, что меня никто не спешит останавливать, быстро спросил:
— Неужели некому подменить вас на ресепшен?
Я обернулась уже на пороге. Марк смотрел мне вслед, а Керен за его спиной изображала пылкого влюбленного, так жалобно заламывая брови и протягивая смуглые руки, что стоило больших усилий удержать на лице приличествующее случаю выражение.
— Сегодня — нет, господин Ар-Нарилль.
Даже Витору иногда нужно спать.
— Значит, вы весь день будете в «Веточке омелы», — не столько спросил, сколько констатировал он — с каким-то странным удовлетворением в голосе.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть и удалиться, забрав свои нехорошие предчувствия с собой.
«Берегись, — сказала мне Керен по телефону пару часов спустя. — Этот парень открыл охоту на Ланса, что бы он там ни говорил про пропавшую сестру».
Худшие опасения сбывались. Марк с самого начала не верил в наивную девочку, оказавшуюся в трудной ситуации; не поверил и в наивную девочку, дружащую с девочками куда опытней и понятливей. И если уж Керен не смогла убедить его, что от меня он ничего не добьется…
— А он ведь и правда не добьется, — мрачно сообщила я своему изображению над камином. — Потому что я сама понятия не имею, где носит этого шелликотова ворюгу.
По летней жаре Витор позволил заклинанию превратиться в обычный гобелен, и черты лица в плетении угадывались с трудом — но престиж сейчас был куда важнее эстетики: Арвиаль проснулась и наполнилась людьми.
За прошедшую пару часов в «Веточке» побывало одиннадцать постояльцев, и на двенадцатого я взирала с усталым равнодушием, не узнавая, — пока не поняла, что должен был быть хотя бы еще и тринадцатый.
Но он пришел в компании со своей бляхой. Похоже, достойную пару ему могла составить только она.
— Не ожидала, что вы вырветесь от Керен так рано, — усмехнулась я, проморгавшись и убедившись, что Марк мне не примерещился. Увы: должно быть, примчался в «Веточку» прямиком из кофейни. — Она опробовала на вас еще какой-то рецепт, и вы сбежали, не дожидаясь последствий?
— По-моему, вы к ней несправедливы, — заявил Марк, вынудив меня поперхнуться от неожиданности. — Кофе с анисом и корицей был очень даже хорош.
Я могла собой гордиться. Я сцепила зубы, заставила глаза оставаться в орбитах и не позволила ни единому возгласу вырваться из горла, хотя лично мои воспоминания о кофе с анисом и корицей навевали потусторонний ужас даже три дня спустя. А уж выпить эту остро-горькую бурду по летней жаре…
Керен, наверное, была потрясена, когда попыталась выставить нежеланного посетителя проверенным способом — а вместо этого неожиданно обзавелась потенциально постоянным клиентом. То-то ее так распирало от необходимости поделиться впечатлениями!
— По-моему, он ужасен, — чистосердечно призналась я, когда сумела совладать с рвущимися наружу нецензурными впечатлениями.
Марк с легким удивлением вскинул брови.
— А какой нравится вам?
Может быть, мне почудилось, но вопрос прозвучал как-то… непраздно. С жадным интересом и искренней надеждой на честный и подробный ответ. Словно Марк спрашивал не просто для поддержания разговора, поджидая момент, когда можно будет сменить тему на действительно важную, — а собирался воспользоваться полученными сведениями в сугубо эгоистичных целях.
Последний раз, когда я видела на лице мужчины такой осторожный, но совершенно недвусмысленный интерес, был очень давно, больше полугода назад, — и закончился плохо. Поэтому я растерялась, не сумев сходу подобрать слова, — а потом, на мое счастье, со второго этажа спорхнула очередная парочка.
— Простите, — виновато улыбнулась я Марку. — Долг зовет.
А он вместо того, чтобы понятливо откланяться, оттолкнулся руками от стойки, на которую опирался в течение всего разговора — под светлой футболкой выразительно перекатились мышцы — и произнес уже мне в спину:
— Позволите вам помочь?
Я понадеялась, что вздрогнула не слишком заметно.
— Что вы, не стоит…
Но Марк уже уверенно перехватил у меня стопку постельного белья.
— Разве вам не нужно возвращаться на службу? — без особой надежды поинтересовалась я.