Герой ее грез

В какой-то мере споры вызывал лишь его единственный псевдоним Джордан. Но писатель оставался непреклонен, и в конце концов Дороти удалось убедить отца, что вымышленное имя окружает автора ореолом таинственности и тем самым способствует лучшей продаже его книг. А это идет только на пользу и ему и издательству.
Но в течение всех этих лет в воображении Дороти невольно сложился облик автора: раздражительный старик с длинными космами седых волос, с морщинистым, выдубленным годами лицом, сухой и жилистый, упрямый и несговорчивый, что он убедительно продемонстрировал за эти годы.
Несмотря на его отвратительный характер, Дороти все эти годы продолжала с любопытством думать о нем, воспринимая его как старого отшельника. Поскольку она лично поддерживала с ним отношения, пусть даже только по почте — в ответных посланиях он никогда не упоминал своего номера телефона, — то была глубоко возмущена решением отца послать на встречу с этим человеком Нейла, а не ее.
— Ты неправильно понял меня, — продолжала она, стоя перед отцом. — Я хотела сказать, что ты не имел права без моего согласия посылать Нейла к моему автору. — Она в упор уставилась на него, упрямо выпятив подбородок.
Дороти была высокой женщиной с тонкой фигурой; огненно-рыжие волосы, унаследованные от матери, она обычно стягивала тугим узлом на затылке, черты ее лица можно было бы назвать не столько красивыми, сколько выразительными.
— Не заводись, дорогая, — нетерпеливо вздохнул отец, заметив гневные искорки в ее взгляде. — У нас и без того хватает проблем с Нейлом, которого этот тип выкинул за дверь, и если еще…
— Джордан был совершенно прав, выставив неведомого гостя, — вступилась она за своего автора, отметив, что брат дернулся, когда она еще раз напомнила о его унижении. — Этот человек понятия не имеет о Нейле.
— Он мой сын, черт побери! — вспылил отец.
— А кто ты сам для Джордана? — резко оборвала она его.
Уинтерс поднялся во весь рост, отодвинув кожаное кресло с высокой спинкой.
— Я владелец издательства!
Дороти покачала головой.
— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имела в виду.
Последние пять лет Джордан имел дело исключительно с Д. Уинтерс…
— За последние пять лет этот человек чертовски надоел нам, — раздраженно прервал отец. — Вне всякого сомнения, это самый трудный автор, с которым нам приходится иметь дело, какой-то сыч, помешавшийся на желании быть невидимкой. Честно говоря, мне приходит хорошая мысль…
— Последние пять лет издательство держится в основном на его книгах, — спокойно остановила она гневную вспышку отца, не сомневаясь, что тот готов исключить Джордана из списка их авторов.
Об этом не стоило даже и думать; без этого писателя общий тираж выпускаемых ими книг стал бы вдвое меньше. О да, конечно, у них немало других, не столь популярных авторов, но романы о Роджерсе бестселлерами расходились по всему миру — с самого начала и до сих пор.
В той ситуации, которая сложилась в издательском деле, было бы самоубийством предложить популярному автору искать себе другого издателя лишь потому, что его взгляды не соответствуют архаичным воззрениям Уинтерса, убежденного, что в книжном деле главное лицо — издатель, а не писатель. Особенно когда маячит контракт на право экранизации. Представления отца об издательской деятельности устарели самое малое лет на двадцать, и порой она задумывалась, понимает ли он, насколько отстал от времени.
— Есть и другие авторы…
— Но далеко не такие, и ты это знаешь, — устало сказала она. — Я бы хотела услышать от вас, что делать дальше, — сокрушенно вздохнула Дороти. — Может, мне удастся предотвратить разрыв с ним.
Пять лет Джордан неизменно настаивал на одном: все, что имело отношение к его личности, должно оставаться абсолютной тайной. И любой предлог, под которым Нейл появился у него дома: от издательства ли «Уинтерс хаус», от кинокомпании ли, мог привести только к неприятностям. В сущности, им крупно повезет, если Джордан не сообщит, что меняет издателя!
Она снова вздохнула.
— Кто-то должен отправиться к этому человеку и объясниться с ним.
— Только не я! — с ужасом на лице мгновенно встрепенулся Нейл, став удивительно похожим на отца. — Этот тип явно не в своем уме.
— Я лично не собираюсь вмешиваться в твои дела, дочь моя, — высокомерно бросил отец. — Я всегда считал этого человека весьма странным и терпимо относился к нему лишь в силу его популярности.
Теперь оба мужчины с ожиданием смотрели на Дороти. Ей предстояло что-то предпринять. Они были так похожи друг на друга, эти двое упрямцев, лишенные возможности предвидеть последствия своих поступков; видно, привыкли, что она вытаскивает их из всех неприятностей, в которые они попадали. Впрочем, сама приучила их к такому положению дел. Хотя на этот раз они зашли слишком далеко!
— Я напишу ему письмо…
— Ты считаешь, что этого будет достаточно? — нахмурился Нейл. — Я… ммм… боюсь, я там несколько нашумел… прежде чем покинул его владения. — Теперь он был явно смущен. — В сущности, я выдал ему нечто, о чем только что дал понять отец. — Дороти сокрушенно посмотрела на брата, тот скорчил кислую гримасу. — Этот Джордан был просто непозволительно груб, — оправдываясь, сказал он. — Я не мог ему позволить разговаривать со мной в таком тоне.
Ну конечно, не мог: он же был Нейлом Уинтерсом, сыном Гаролда Уинтерса. Господи, ну когда эта парочка поймет, что в наши дни главными фигурами стали авторы, без них ни у отца, ни у Нейла не было бы возможности вести тот образ жизни, который им так нравится? Слава богу, что хоть один член семьи, то есть она, Дороти, реально смотрит на вещи. Хотя для того, чтобы сейчас что-то спасти, ей придется пустить в ход все свои дипломатические таланты и навыки светского обхождения.
— Я пошлю Джордану письмо, вслед за которым нанесу и личный визит, — твердо сказала Дороти. — И приступлю к делу сегодня же, прежде чем автор выдаст по нам залп из орудий главного калибра после твоего лихого кавалерийского наскока. — Не скрывая нетерпения, она окинула взглядом обоих собеседников и направилась к себе в кабинет, решив тут же написать письмо и отправить его с вечерней почтой.
Хотя Дороти намеревалась принести извинения за поведение брата, она не была до конца уверена, стоит ли это делать. В конечном итоге пришла к выводу, что любые ее слова в письменном виде будут носить неестественный характер, так что текст должен быть простым и сдержанным. Она просто проинформирует Джордана, что в ближайшие дни нанесет ему визит или тем или иным образом даст знать о себе. Естественно, отменить назначенную встречу он может, только позвонив ей в офис, но поскольку они никогда не говорили по телефону, то вряд ли у него появится желание звонить. Просто будет ждать появления очередного визитера, чтобы выставить за дверь и его!
Но в данной ситуации, созданной стараниями отца и брата, выбора у нее не оставалось. Кроме того, она не могла не признать, что втайне и сама была заинтересована во встрече с Джорданом.
Оставалось лишь надеяться, что, может быть, он окажется в достаточной степени джентльменом, как его герой Роджерс, чтобы быть галантным с женщиной…
Герой романов с самого начала заинтриговал ее, может, даже чрезмерно, ибо за все эти годы он стал своеобразным эталоном, с которым она сравнивала мужчин, делавших попытки войти в ее жизнь. Происходило это самым разным образом. О, она была не так глупа, чтобы считать, что мужчин привлекает единственно ее личность. Издательство «Уинтерс хаус» и его капиталы, естественно, не могли не заинтересовать расчетливых молодых людей, в силу чего они и пытались волочиться за незамужней дочерью главы компании.
Но у Дороти было собственное представление о мужчине, с которым она хотела бы разделить жизнь, но, к сожалению, он жил сто лет назад и к тому же был плодом фантазии, существуя лишь на страницах книг и в воображении человека, с которым она надеялась встретиться.
Поймав себя на мысли, что может никогда больше не получить рукописи Джордана и, таким образом, Эван Роджерс уйдет из ее жизни, она укрепилась в желании лично поговорить с автором. Насколько ей казалось, он мог отвергнуть идею съемок фильма о своем герое, но будет продолжать писать о человеке, в которого она была едва ли не влюблена…