Герой ее грез

— Интересно, много ли контрактов с Голливудом заключали вы или ваше издательство, мисс Уинтерс? — насмешливо спросил он.
«Уинтерс хаус» не относилось к такого рода издательствам; свою репутацию и деньги оно заработало на выпуске главным образом учебной литературы. Именно Дороти настояла на включении в издательский план пользующейся спросом современной беллетристики, и в данный момент Джордан был самым популярным автором. Столкнувшись с умным, всепонимающим взглядом его глаз, она уже не сомневалась, что этот человек все прекрасно осознает.
— А вы что, заключали с Голливудом контракты? — неловко парировала она, понимая, что не переспорит оппонента.
С лица Джордана сползло насмешливое выражение, а мускулистая фигура напряглась.
— У меня нет желания…
— Папа, меня взяли в команду пловцов! — послышался восторженный голос девочки, застывшей в дверном проеме.
Несмотря на высокий рост, она была еще очень юной, лет тринадцати или четырнадцати, на самом пороге девичества. Волосы цвета воронова крыла разметались по плечам, на сияющей обаятельной мордашке не осталось и следа детской припухлости. У девочки была тонкая стройная фигурка с уже намечающимися округлостями. Через несколько лет это юное существо обещало превратиться в красивую женщину.
Девчушка назвала Джордана папой… Дороти увидела его в новом свете. Значит, где-то существует миссис Джордан?..
Смешно, но она почувствовала удивление, даже легкое разочарование. Эван Джордан был самым привлекательным мужчиной, которого ей доводилось встречать; конечно же, в его жизни должна быть женщина, вероятно, и жена. Последнее не было даже предположением, ибо о ее существовании убедительно свидетельствовало присутствие дочери.
— Папа, ты слышал, что я сказала?
— Конечно, слышал, Мэгги, — добродушно ответил отец. — Но разве ты не видишь, что у нас гостья?
Внезапно смутившись, девочка посмотрела на Дороти такими же темно-синими, как у отца, глазами.
— Прошу прощения, — застенчиво пробормотала она. — Я не хотела мешать вам, но не могла дождаться, чтобы сообщить папе эту новость.
Дороти сочувственно улыбнулась ей, вспомнив, как сама врывалась в дом, торопясь поделиться с отцом столь же волнующими новостями из школы. К сожалению, таковыми они были лишь для нее, отец выслушивал ее рассказы без всякого интереса. А вот Джордана они явно интересовали, о чем говорило право девочки в любой момент претендовать на его внимание и время.
Дороти улыбнулась девочке.
— Не сомневаюсь, что твои новости важнее всего того, о чем я говорила с твоим папой.
— А о чем вы с папой беседовали? — бесхитростно спросила девчушка, усаживаясь на край отцовского стола.
— Мэгги! — резко остановил ее отец.
Дороти с трудом удержалась от смеха, поскольку девочку совершенно не смутило замечание.
— Я из издательства, где печатается твой папа и…
— Вы Д. Уинтерс? — В синих глазах Мэгги вспыхнул неподдельный интерес.
Эван Джордан выпрямился за столом.
— А что ты знаешь о Д. Уинтерс? — осведомился он.
Мэгги остановила взгляд на гостье, не обращая внимания на мрачное выражение отцовской физиономии.
— Значит, вы и есть тот самый редактор? — настойчиво повторила она. — Я всегда чувствовала, что это женщина.
— Каким образом, черт побери, ты могла это чувствовать? — нетерпеливо спросил отец.
Она повела худым плечиком.
— Просто по тону писем.
— Интересно, что же это был за тон?
Девочка беззаботно ухмыльнулась.
— Очень вежливый и рассудительный, а ты бываешь ужасно грубым! — Она уставилась на отца, не без удовольствия поддразнивая его. — И я всегда считала, что, будь твоим редактором мужчина, он бы дал тебе сдачи в твоем же стиле.
Отец возмутился.
— Я никогда не грублю!
Мэгги и Дороти обменялись улыбками сообщниц.
— А вот я думаю, что такое с тобой бывает, папочка. Хотя не сомневаюсь, что мисс Уинтерс простит тебя, — успокоила она его, ибо отец не мог скрыть негодования, слыша обвинения в свой адрес.
Дороти поразили взрослые интонации у этого столь юного существа и совсем не детская проницательность. А вот отец и сын Уинтерсы часто бывали возмущены настойчивым, прямо-таки фанатичным желанием Джордана оберегать свое право на уединение, за что и были посрамлены, особенно Нейл, два дня назад, когда реніили беспардонно нарушить его! Дороти всегда уважала право человека на личную жизнь и не раз уберегала своего популярного автора от слишком назойливого внимания масс-медиа.
Ни отец, ни брат не разделяли эту ее точку зрения. По их мнению, если Джордану нужна слава и деньги, которые приносили его книги, то ему, дескать, необходимо смириться и с некоторыми неприятными аспектами своей популярности, которые включали и интерес к его личной жизни. Но для обоих Уинтерсов этот аспект отнюдь не был неприятным…
Да, Мэгги права: будь редактором Джордана, допустим, Нейл или другой мужчина, бедный писатель столкнулся бы с совершенно иным отношением к себе.
— Конечно, прощу, — весело заверила девочку Дороти.
Казалось, Эван Джордан был далеко не обрадован снисходительно-покровительственным отношением к себе двух нежданно-негаданно объединившихся особ. Его глаза хранили то же холодное выражение.
— Я не предполагал…
— Ваш папа обладает удивительным литературным талантом, — непринужденным тоном продолжила Дороти беседу с Мэгги. — И ему можно многое простить.
— Кроме убийства Роджерса! — возмущенно возразила девочка. — Это будет самой глупой вещью из всего того…
— Мэгги! — взорвался отец. — Не будешь ли так любезна замолчать?
Даже столкнувшись с отцовским гневом, Мэгги, кажется, не собиралась отказываться от своей упрямой решительности. Но все внимание Дороти теперь было обращено на Джордана. Она не могла толком понять только что услышанные слова.
Не может быть, чтобы писателю пришла в голову мысль об убийстве полюбившегося читателям героя!
— Итак, мисс Уинтерс? — вызывающе уставился на нее Эван Джордан из-за широкого стола. — У вас есть что сказать и на эту тему? Я имею в виду дальнейшую судьбу Роджерса.
Есть ли у нее что сказать?
— Не могу поверить, что вы говорите серьезно! — только и смогла она из себя выдавить. Он не может… или в самом деле решится?..
Джордан холодным взглядом наблюдал за ее лицом, на котором ясно читалось смятение.
— Я думал, что в самом деле обладаю «удивительным литературным талантом», мисс Уинтерс, — наконец произнес он.
— В-вы в с-самом деле обладаете им, — с трудом проговорила она. — Но…
— Существует и «но», мисс Уинтерс? — со спокойной настойчивостью прервал ее Джордан.
То, что он столь подчеркнуто официально обращался к ней, начало действовать ей на нервы. Конечно, «но» существовало: серия романов о Роджерсе была самой популярной из всего, что появлялось на книжном рынке, — и вдруг выясняется, что писатель решил прикончить своего героя!
— Мэгги, ты хочешь сказать мне еще что-то? — Отец повернулся к дочери, которая с нескрываемым интересом слушала разговор взрослых. — Разве у тебя нет домашних заданий, которыми стоило бы заняться?
— Я…
— Или иных дел? — решительно добавил он, недвусмысленно давая понять, что на сегодня дочка наговорила уже более чем достаточно.
— В общем-то нет, — не смутившись ответила та, не сомневаясь, что ее доверительным отношениям с отцом ничто не угрожает.
— В таком случае отправляйся и найди, чем заняться, — мягким повелительным тоном изрек он, не сомневаясь в послушании дочери.
Мэгги соскочила со стола с легкостью, которая превратится в чарующую элегантность, когда девочка станет старше.
— О'кей, увидимся за обедом, — бросила она Дороти и тут же нахмурилась, заметив недоуменное выражение на ее лице. — Папа! — укоризненно уставилась она на отца. — Ты пригласил мисс Уинтерс на обед? — Она не могла скрыть разочарования, что отец этого не сделал.
— Я…
— Ты же не можешь допустить, что мисс Уинтерс отправится обратно в Бостон, даже не перекусив, — укорила его дочь. — Ведь она проделала всю эту дорогу лишь ради встречи с тобой.