Нолд (СИ)

От само копаний Босого отвлёк Моряк, уже некоторое время, дергающий его за рукав, и задающий вопросы о моём самочувствии, что произошло, и о том, где Пухлый, в то время как Моряк профессионально ощупывал тело на предмет следов ранений и травм. Заверив, что он цел, на остальные вопросы Босой лишь пожал плечами, - что там случилось неясно, но то, что по слишком, на его взгляд, близкому берегу, от которого удалялся катер, метались зараженные, не оставляло Пухлому шансов на выживание.
Всё же, следовало убедится точно, и снять прочие непонятные вопросы, так что Босой, основательно присосавшись к бутылке, запустил дар сенса на полную мощность. Пухлого не обнаружил, да и особо не искал, так как его взгляд сразу прикипел к давешнему невидимке, спокойно лежащему у другого борта.
Не успела первая капля выступившего на спине пота начать своё движение навстречу ягодицам, как что-то холодное мягко шлепнуло Босого по лбу, и, по ощущениям, там и осталось. Судя по всему, то же произошло и с Моряком, и Рыбаком, так как их руки потянулись к голове, но замерли на пол пути, когда негромкий, но твёрдый голос произнёс:
- У каждого из вас на голове закреплено взрывное устройство, и в случае любого действия, которое посчитаю актом агрессии, оно будет активировано. В этой связи рекомендую не делать резких движений, чётко отвечать на поставленные вопросы и не пытаться применить ПСИ-способности, - ситуацию страхует мой напарник, так что даже в случае моей смерти ваши мозги гарантированно разлетятся по окрестностям.
Так как продолжение не последовало, Босой, нарочито медленно отпил живца, и, решив тянуть время, спросил:
- С кем вообще имею дело? – на что-то ли получил ответ, то ли, что скорее, просто был послан:
- Здесь вопросы буду задавать я, а вы на них отвечать, причем четко, быстро и правдиво. За вранье, увиливания либо игнорирование вопросов, буду отстреливать части тел, потом конечности и жизненно важные органы.
С последним словом бутылка с остатками живца в руке Босого превратилась в ошметки пластика, разбрызгав содержимое тому на лицо, руки и одежду. Вытерев лицо рукавом, и отпустив горлышко, все ещё зажатое в руке, от чего оно стукнуло по палубе, Босой зло согласился:
- Хорошо, допустим, мы поверили, и прониклись, что знать хочешь? - а от заданного вопроса выпал в осадок, настолько нелепо он звучал в Улье:
- Назовите фамилию, имя, отчество, год и место рождения.
Босой от такого наглого и бессмысленного вопроса слегка завис, но голос продолжал давить:
- Вы услышали вопрос? - прошипел угрожающе он.
Пришлось отвечать:
- Все Босым кличут, а где и когда родился, в Улье не спрашивают, и не отвечают - примета плохая. Всё равно назад дороги нет, тут, сам знаешь, всё приходится начинать с чистого листа, если ты конечно не Внешник.
Осознав, что сказал, Босой с трудом сохранил на лице бесстрастное выражение, хотя первой реакцией было набычится и оскалится, - если его догадка верна, то вечер переставал быть томным, и, возможно, лучшим вариантом будет быстрая смерть, но следующий вопрос поколебал его уверенность:
- Кто такие Внешники?
Босой понимал, что, вполне возможно, это может быть, как ловкой игрой, так и тонкой издевкой, но ответил:
- Это те, кто попадает в Улей из своего мира не с перезагрузкой кластера, а нашел прямой путь. Теперь рыскают в противобиологической защите высшего уровня, около своих баз, охотятся на иммунных и разделывают их на органы.
Босой выжидательно молчал. Пауза затягивалась. Следующий вопрос был, как говорится, ошеломляющим:
- Где находится центр управления... эм... Улья, и каков механизм его действия?
Вот это вопросы, подумал Босой, но мяться не стал:
- Не знаю, где центр управления, и не уверен, что он существует, но очень хотел бы узнать. А насчёт механизмов - могу пересказать все байки и гипотезы, я их много слышал по стабам, которые когда-либо посещал, только лучше этим заниматься под хороший ужин, прихлебывая живец.
Пауза, последовавший после которой вопрос, вогнал в ступор:
- Что такое живец?
- Живун, нектар, живчик, который из споранов готовится на спиртовой основе.
Новая пауза дала Босому окончательно прийти в себя, осмыслить вопросы, и прийти к выводу, что передо ним либо всё-таки Внешник, но сильно продвинутый в техническом плане, либо свежак из высокотехнологичного кластера. Для первого варианта план в общих чертах созрел: тянуть время, хлебать живец, и, как только полностью восстановлюсь, то, ускорившись, срезать кожу на лбу вместе с миной, швырнуть её во Внешника, следом отправить Моряка с Рыбаком, и не его вина, если они умрут. Ну а если этого окажется мало, или взрывов не будет, то самому сигать за борт, прихватив автомат из сумки у входа.
Второй вариант сулил многое, если конечно удастся договорится, а для этого надо как минимум не просто тянуть время, а пытаться договорится, если он иммунный, а не начнёт оборачиваться прямо здесь и сейчас. Чувствуя, что споровое голодание достаточно отступило, Босой решился, активировал дар лекаря, отнимающего немало сил, и который у него был хоть и прокачанный, но однобокий.
С трудом, из-за разделяющего расстояния, Босой рассматривал у неизвестного то, что для себя называл «узором», и сразу понял, что перед ним не Внешник, - у тех паутинка была серебряная, и самую малость светилась. То, что паутина у невидимки была грязно-серого цвета, не была размыта как в теле, так и в голове, говорило о том, что перед Босым иммунный свежак. То, что вокруг паутины пространство как будто темнело, подтверждало теорию о свежаке, и свидетельствовало о типичном у них споровом голодании. Смущало другое, - толщина паутины и разветвленность узора была такой, какой он не встречал у самых матерых старожил Улья.
По правде сказать, Босой не за всеми решался подсмотреть, но те, кого видел, не шли ни в какое сравнение. Плюс к этому, узоры мозга отличались так же кардинально, как корневая система гриба отличается от ограненного алмаза. Но при всём при этом цвет узора говорил, что его формирование еще не завершено, и свежак еще не получил свой первый дар Улья.
Последнее обстоятельство весьма обнадежило Босого, так как позволяло не ждать сюрпризов хотя бы со стороны даров Улья, а состояние невидимки внушало надежду на налаживание позитивных отношений, если он проявит участие и доброту, так что Босой негромко позвал:
- Эй, ты ещё не помер? Угостись живцом, враз полегчает, это я тебе как лекарь говорю, - проверенное для нас, иммунных, средство.
Чуть ранее, на берегу:
Из небытия Ив выплывал с трудом, под мат Фокусника, костерящего меня за тупую рукопашную атаку при том, что ещё остались камикадзе. Карта угрожающе пестрела точками, в большинстве красными и фиолетовыми, часть из которых периодически опасно приближалась к откосу. Не оставался в долгу и медицинский имплант, обречённо сообщавший, что все собственные инструменты противодействия задействованы на полную мощность, но не способны остановить деструктивные изменения, а медкартриджи полностью истрачены.
С трудом встав, Ив сквозь муть перед глазами сфокусировался на лежащем бесформенной кучей, излишне шустром капитане, и, преодолевая слабость и дурноту, на полусогнутых лапах пошел к нему. По пути ему пришлось забирать в сторону, обходя так некстати появившегося монстра, и после атаки на которого осталось ощущение, что мечем ткнул не в тело, а в высоковольтный провод напряжением несколько тысяч вольт.
Состояние Ива говорило о том, что теперь ему точно придётся кого-то жрать живьем, и не факт, что после удара это поможет прийти в относительную норму. Ухватив зубами за шиворот пленного и по совместимости будущую жертву, он затащил её в лодку, и упершись головой, сначала толкал, упираясь в песок, а потом плыл, пока полностью не выбился из сил.
- Допрос с одновременным анализом данных за тобой, - забираясь в лодку, скомандовал Ив Фокуснику, - и не затягивай, так как силы на исходе, мне нужна энергия, а кошек вокруг нет.