Драгоценный дар
Бернштейн готов был язык себе откусить, если бы это помогло вернуть причинившие боль слова обратно, но, увы… Поэтому он неловко обнял друга за широченные плечи и тихо сказал:
— У каждого человека в жизни есть своя половина. Трудность только в том, чтобы найти ее и узнать… отличить от всех остальных… Удается это далеко не каждому.
— Не каждому, — эхом отозвался Марк. — Но ты-то вот и нашел, и узнал, и отличил. И теперь тебе есть к кому возвращаться после целого дня дерьма…
Эд грустно усмехнулся.
— Хотелось бы и мне верить в это, Марки.
Тот непонимающе взглянул на него.
— Но как же Бетти?
— А что Бетти? Бетти современная женщина, ее больше карьера интересует, чем семья. Ты же видишь, уже одиннадцатый час, а я с тобой в баре сижу вместо того… Думаешь, почему?
— Я полагал, потому что ты хотел поговорить со мной. Разве нет?
— Да. Да, конечно, но… еще и потому, что Бет не ждет меня дома. А возвращаться в пустую квартиру… — Он не закончил фразу, покачал головой, опрокинул в рот очередную порцию спиртного и поморщился. — Какая гадость. Пожалуй, на сегодня довольно, а то завтра работать не смогу.
Марку внезапно стало жаль Эда Бернштейна — этого преуспевающего юриста, имеющего хороший дом в одном из самых престижных пригородов, новенький «мерседес» и годовой доход, выраженный шестизначным числом, — как бы смешно ни звучало подобное утверждение. Ему и в голову не приходило, что у того могут быть какие-то неприятности, тем более на семейном фронте. Он был знаком с женой друга и всегда считал, что тому небывало повезло. Элизабет Бернштейн, красавица блондинка с совершенно фантастической фигурой и недюжинным мужским умом, работала заместителем главного редактора одной из центральных газет и, по мнению всех знакомых, должна была в скором времени занять его место.
— В чем дело, Эдди? У тебя проблемы? — как можно мягче поинтересовался он. Если бы другу захотелось поделиться с ним своими горестями, сейчас было не самое худшее время. — Могу я чем-то помочь?
— Ха! — с горечью отозвался тот. — Если бы только это было возможно… Нет, Марки, дорогой мой, тут никто не поможет. Моя семья рушится, а я сам ничего не могу поделать, только стою и смотрю…
— Что случилось, дружище?
— Только то, что и должно было. После того как мы узнали, что не можем иметь детей, все какое-то время шло как будто по-прежнему. Бетти поначалу делала вид, что не испытывает большого разочарования, а может, так оно тогда и было. Но вскоре она стала все позже возвращаться домой, а в те редкие дни, когда приходила пораньше, приносила с собой кучу материалов и сидела с ними допоздна. В общем, с головой окунулась в работу. Наша сексуальная жизнь постепенно сошла на нет. А потом… потом… ну, сам можешь догадаться, что происходит, когда молодая и красивая женщина не находит удовлетворения в объятиях мужа.
— Ты уверен? Эдди, Бетти не такая. Ты, наверное, придаешь слишком большое значение тому, что она задерживается допоздна. Но ведь ее работа…
— Не надо говорить мне о ее работе, Марки. И не пытайся утешать меня. Потому что я уверен в том, что она мне изменяет. На сто процентов. По правде говоря, она сама мне призналась…
Они помолчали.
— Черт, Эдди, я даже не знаю, что сказать тебе, — неуверенно выговорил Марк. — Может… может, все не так. Что, если она просто хотела возбудить в тебе ревность? — Он пожал плечами, не представляя, что добавить, как помочь другу.
— Не говори ничего. Нет смысла. Она беременна.
— Беременна? Это же заме…
— Да, беременна. Но не от меня. Так что какие уж тут сомнения, все предельно ясно.
— Черт, — повторил Стэтсон, — я не понимаю, Эдди…
— Чего ж тут не понять, Марки? По-моему…
— Я не понимаю, зачем она сказала тебе. И почему ты так уверен, что ребенок не твой?
— Уверен, потому что детей у нас не было из-за меня. По моей вине. Мы обращались к специалистам, и они вынесли единодушный приговор. Вот так-то, приятель… Ну а почему сказала, так это ясно. Во-первых, потому что Бет человек честный и ни за что не скрыла бы от меня столь важный факт. А во-вторых, нам теперь необходимо решить, как жить дальше. От ребенка она не собирается отказываться, так что решение, собственно, за мной.
— А как же ее карьера? Разве ребенок не помешает?
— Господи, Марки, что за чушь ты несешь? Она зарабатывает не меньше, чем я. И в состоянии самостоятельно обеспечить его всем самым лучшим…
Они проговорили еще больше часа. Начав делиться своими горестями, Эд не мог остановиться, пока не выложил другу все, что наболело на душе за последние два года. Марк же сочувственно слушал и кивал, понимая, что никакие слова от него не требуются. Расстались они, уставшие и морально опустошенные, уже после полуночи, договорившись созвониться через два дня.
2
Марк сдержал слово и позвонил в обещанное время.
— Не знаю, что и сказать тебе, друг, — осторожно начал он после приветствия. — Был я в Восьмом, говорил с местными парнями. Нормальные ребята, даже дело согласились мне показать… — Он сделал многозначительную паузу.
— И что?
— Боюсь, новости для тебя неважные. Похоже, клиентка твоя укокошила-таки муженька. Так что мой тебе совет: соглашайся на любое предложение прокуратуры. Если они, конечно, его сделают.
— Увы, Марки… — Эд вздохнул. — Ты совершенно уверен, что не сможешь ничего нового узнать? Я снова встречался с ней вчера и… Черт бы меня побрал, но я верю ей! Не могла она убить!
— Брось, парень, не болтай чепухи, — раздраженно возразил Стэтсон. — Уж кому-кому, а тебе следовало бы знать, что миловидные ангелы с огромными невинными глазами намного чаще оказываются убийцами, чем жуткие небритые типы с мордами, распухшими от трехдневной попойки. Ребята из участка отлично помнят эту милашку, и они считают, что…
— Не надо, не пересказывай. Это естественно, что они считают ее убийцей. Так просто и удобно. И первое, что приходит в голову. К тому же когда женщина не в состоянии защититься… Но скажи мне, ты не думал о том, что Десмонд не оставил завещания?
— Да нет, не очень. А почему?
— Вот именно, почему? Слушай, Марки, говорю тебе, все не так просто. Ну ты сам пораскинь… — Он осекся на середине фразы, помолчал, потом сказал: — Полагаю, это не совсем телефонный разговор.
— Согласен.
— Можешь заглянуть ко мне в офис в течение дня?
— Хм… Вообще-то это ведь тебе нужно, Эдди, разве не так?
— Ладно-ладно, не спорю. Что, если я заеду к тебе в участок минут через сорок? Так тебя устроит?
— Давай лучше через час на углу Пятьдесят третьей и Мэдисон. Знаешь бар «Звездная пыль»?
— Договорились.
Они снова привлекли всеобщее внимание в баре, да и неудивительно, ибо были довольно необычной парой. Невысокий адвокат в безупречном деловом костюме и небрежно, почти что неряшливо по сравнению с ним одетый детектив, напоминающий огромного медведя с растрепанной огненно-рыжей шевелюрой. И только глаза — умные, острые, проницательные, не упускающие ни единой, даже самой, казалось бы, незначительной мелочи, — были схожими у этих в остальном разных мужчин.
Марк появился первым и ожидал у стойки, нетерпеливо постукивая пальцами по полированному дереву.
— Извини, задержали в последнюю секунду, — произнес Эд, опускаясь на соседний табурет. — Никогда нет возможности уйти незаметно.
— Ха! С таким количеством секретарей это неудивительно, — насмешливо заметил детектив.
— Брось, Марки, не злопыхай, уж я-то прекрасно знаю, что это в тебе зависть черная говорит. Вам бы на участок хоть одного добавить, и то счастье.
— Это верно, — со вздохом согласился тот. — Я лично просто погряз в бумажках. Скоро времени совсем не останется непосредственной работой заниматься… В этом месяце обещали новую программу поставить, но пока… Впрочем, что это я несу? Мы с тобой не для того тут встретились, чтобы обсуждать недостатки моей работы.