Связанные (СИ)
Я уселась и пристегнулась, как и обычно. Велор запрыгнул в машину и легонько нажал на газ.
«Ну вот и все!» — пронеслось неуместное в голове.
— Я, конечно, теперь не чувствую, что чувствуешь ты, но мне кажется, что сейчас ты грустишь, — протянул Велор, косясь на меня.
— Да, мне немного грустно, — не стала обманывать я.
— Почему?
— Людям, знаешь ли, свойственно грустить, когда они расстаются с теми, кого любят
Я произнесла это с особой язвительной интонацией. Велор лишь хмыкнул и спокойно ответил.
— Понятно.
Я повела бровями и принялась глядеть на проносящиеся мимо сугробы. Вопреки моим ожиданиям, брюнет не стремился больше вызнать причину моего плохого настроения. Поэтому, посидев немного и подумав, я решила, что будет не лишним добавить еще пару слов. Для внесения ясности.
— А еще мне кажется, что ты, начиная со вчерашнего вечера, старательно пытаешься от меня избавиться.
Велор дернул плечом. «Значит, нервничает или недоволен» — отметила я.
— Аргументируй свою позицию, — бесстрастно промолвил брюнет, старательно выворачивая руль.
Я пожала печами.
— Я так чувствую.
Велор промолчал, но на лице у него заиграла странная улыбочка.
— Вот видишь, — настоятельно выставила я палец вперед. — Ты даже сейчас разговаривать со мной не хочешь! Ты сердитый, грустный и периодически ворчишь.
— И это означает, что я хочу от тебя избавиться? — с насмешкой поинтересовался он.
— Видимо да, — я гневно скрестила руки на груди.
Велор долго смеялся. Наконец, успокоившись, он выдавил из себя.
— Элиза, я не сердитый, я просто устал. Я вчера долго не мог заснуть, — он хитро поглядел на меня. — Грущу я от того, что мне, вопреки своему желанию, приходится везти тебя к твоей семье. Следовательно, я не увижу тебя… ближайшие несколько дней. Ну и если верить Эдане, то ворчу я круглосуточно, так что это тоже не аргумент.
Я засопела: «Как всегда все логично и не подкопаешься».
— Убедил я тебя?
— Убедил, — буркнула я, поправляя волосы и старательно пряча счастливую улыбку.
Велор, очевидно, решив окончательно разрядить обстановку, включил радио, и остаток дороги мы ехали, напевая популярные песенки.
Сначала я пела довольно уверено, но стоило брюнету тоже начать мурлыкать что-то себе под нос, как я тут же затихла, ведь пел он и впрямь отлично, как и говорила Валери.
Поэтому мне оставалось лишь выступать в роли бэк-вокалистки и периодически отчаянно подвывать мужчине в самых сложных композиционных моментах.
* * *К дому родителей мы подъехали в отличном настроении.
— Шапку забыла, — простонал Велор, когда я практически на ходу выскочила из джипа.
Я, смеясь, нырнула обратно и выхватила из длинных аристократичных пальцев свой головной убор.
— Спасибо! — кокетливо чмокнула я Велора в щеку. — Что бы я без тебя делала?
— Голову забыла бы где-нибудь, — с улыбкой проворчал брюнет, выбираясь из машины.
Он открыл багажник и достал мою сумку с вещами и любимый рюкзак.
— Зайдешь? — я с надеждой замерла перед дверью подъезда.
— Почему бы и нет? — отозвался Велор, и мое сердце радостно забилось.
«Знакомство с родителями! — заметались в голове мысли и картинки. — Сегодня выходной, а значит, отец после обеда будет дома… О нет! А если Велор ему не понравится?»
— Лиза, давай быстрее, — начал подгонять меня мужчина.
Я даже не заметила, как в задумчивости сбавила шаг.
— Прости, — промямлила я, ускоряясь и пулей взлетая по лестнице
— Да ничего.
Поднявшись на третий этаж, я встала перед дверью и в нерешительности занесла руку над дверным звонком.
— Постой, — коснулся моего плеча Велор, и я нетерпеливо развернулась к нему. — Элиза, я хотел сказать…
— Велор! — мягко убрала я смолистого цвета прядь со лба мужчины. — Не беспокойся! Ты понравишься моей семье.
— Я не об этом, — взгляд растерянный и какой-то дикий.
— Ты только не хмурься, — улыбнулась я и вновь потянулась к звонку, но Велор резко развернул меня к себе и впился в губы страстным поцелуем.
— Лиза, послушай, — отстранился он, гладя меня по щекам и пристально, с мукой в глазах глядя на меня. — Послушай…
— Я слушаю тебя, Велор, — с удивлением улыбнулась я, утопая в стали его глаз. — Что…
Я ощутила странный толчок в груди.
Вдох.
Я будто в ледяную воду нырнула.
— Так вот я и говорю отцу… — слух вдруг прорезал щебет мамы, гремящей тарелками, я удивленно распахнула глаза, — наша Лиза уже взрослая благоразумная девочка! Пусть сама решает: когда и куда ей возвращаться. Захочет, приедет к нам, а не захочет, может жить на съемной квартире.
Я покрутила головой. Я что я на пару секунд отключилась и выпала из жизни?
— А что он? — недоуменно поглядела я на маму в домашнем халате.
— Как он злился! Ты себе не представляешь, — закатила она светлые глаза. — Потом, правда, успокоился и согласился со мной. В общем, все как всегда!
Я похихикала, перенимая из рук мамы корзинку с хлебом.
— Да уж, глава семейства у нас грозный, но отходчивый
Мама поставила передо мной тарелку с ароматно-пахнущим супом и уселась рядом.
— Дорогая, я очень скучала по тебе, — погладила она меня по плечу.
— Я тоже скучала, мам, — пробормотала я с набитым ртом.
— Ну, рассказывай, как погодка в горах?
— Снежная, — я засмеялась. — Мы…
Осеклась. В голове вдруг поплыли странные картинки. Они были сперва блеклыми, словно черно-белыми, но с каждой секундой словно набирались цвета и жизни.
— Мы с ребятами катались на подъемнике, — в памяти предстала шумная толпа моих бывших сокурсников, сидящих в восьмиместной кабинке-гондоле. Я улыбнулась. — Было весело!
Мама вежливо покивала.
— Много гуляли, катались… Ничего особенного!
Я снова заулыбалась, вспоминая, как один из одногруппников шутливо толкнул меня в пушистый снег.
— А где твой телефон? — вдруг спохватилась мама. — Я звонила тебе вчера… Он был недоступен.
— Я его в снег уронила, — опечалившись, вспомнила я, как мой драгоценный гаджет, словно кусок мыла выскочил из рук и утонул в снегу. — Он сломался.
— Ох, — покачала головой мама. — А как ваше жилье? Дорого обошелся съем?
Я вновь счастливо заулыбалась, спешно проглатывая суп.
Расспросы мамы продолжались еще несколько часов к ряду, но я охотно отвечала на каждый из вопросов. Позже мне пришлось отвечать на совершенно аналогичные вопросы, но заданы они были уже отцом.
В итоге, только вечером я вырвалась из крепких родительских объятий и повалилась на свою родную постель.
— Как хорошо, — блаженно зажмурилась я, лениво шевеля пальцами ног.
Каким бы потрясающим не был отдых с друзьями в горах, я все же очень соскучилась по дому и по семье. Я поулыбалась сама себе.
Захотелось позвонить Рите, но вспомнив, что мой телефон пришел в негодность, я болезненно поморщилась. Очень уж жаль свой мобильник, ведь он был со мной уже несколько лет, и я к нему невероятно привыкла.
Я перекатилась на живот и засунула руки под подушку. Хотелось лежать так вечно, но нужно было еще вещи разобрать. Я нехотя встала.
Спешно растолкав свой скарб по углам, отправилась в душ.
— Привет, Яр! — махнула я брату, который с коньками наперевес ввалился в квартиру.
Он был весь в снегу и с красными щеками.
— Лизка! — завопил брат и бросился обнимать меня.
Я завизжала, отмахиваясь от него.
— Ты холодный, — хохотала я, пока Ярик нарочно срывал с себя маленькие снежные комочки и бросал их в меня.
— Как отдохнула? — спросил он, наконец оставив меня в покое.
Я гордо задрала большой палец вверх, и брат радостно кивнул.
Завершив водные процедуры, я, будучи почти без сил, выпросила у него телефон и завалилась на кровать, по памяти набрав номер Риты.
— Да, — настороженно отозвалась подруга.
— Привет, Рита! — счастливо закричала я.