Норвуд (СИ)

  
Глава 1
 
— Он пришёл с севера! — мастер Фонтен говорил негромко, чтобы неожиданный посетитель не услышал. — А ты знаешь, какие дела там сейчас творятся!
— Кое-что слышал, — я окунул кончик гусиного пера в чернильницу и принялся старательно выводить ровные буквы на жёлтой и тонкой бумаге. Обсуждать визит интерфектора было, конечно, интересно, но и текущие поручения никто не отменял. А наш бургомистр пусть и выглядит как полупустой мех с вином, но когда злится, может задать настоящую трёпку.
— Кое-что!? — мастер всплеснул руками, отчего широкие рукава мантии съехали вниз. На обнажившихся худых предплечьях стали заметны выцветшие от времени защитные татуировки. — Нашествие полчищ оживших покойников для тебя «кое-что»?
Я не ответил — письмо пером требует внимательности, и отвлекаться на разговоры нельзя, иначе работу придётся переделывать. А что насчёт мертвецов, так думаю — слухи сильно преувеличены! На севере живут точно такие же люди, как и здесь, а у нас дня не проходит, чтоб к ратуше не пришёл очередной паникёр, у которого украли курицу — само собой, для колдовских ритуалов, не иначе. А если кто-то заболеет и сдуру кашлянет в присутствии рыночных торговок, то вести о возвращении Желтой Пагубы тут же охватывают весь наш небольшой городок.
И еще, будь на севере действительно всё так плохо, как рисует молва, интерфектор направлялся бы туда, а не оттуда. Правда ведь?
Прежде чем мастер Фонтен успел посетовать на мою неразговорчивость, дверь в кабинет бургомистра отворилась, а на пороге показался сам управитель города и его гость.
— Этих тоже забирайте, — пухлая рука указала на меня и моего старшего товарища. — А за стражниками я сейчас пошлю ребятню.
— Не забудьте Клинки, — бросил интерфектор, даже не взглянув на нас, и направился к лестнице на первый этаж. Подбитые гвоздями из чёрного серебра сапоги неприятно загромыхали по камню.
Городской глава проводил посетителя тяжёлым взглядом и, нахмурившись, произнёс:
— Поступаете в полное распоряжение господина интерфектора. Все его приказы выполняйте как мои. И попробуйте только меня опозорить! — бургомистр погрозил кулаком. — А Клинок — вот. Будет один на двоих.
С этими словами он снял с пояса небольшой кинжал и протянул его мастеру Фонтену.
Вообще, оружие из чёрного серебра должно было быть у каждого — обычной сталью с порождениями Зла не справиться. Но стоили такие Клинки очень дорого, а значит, обеспечить ими всех было сложно.
Да и зачем, в самом деле, такое оружие нужно простому писарю? Я и пользоваться-то им не умею! Хорошо ещё, что воспитатель — мир его праху — пропил не все деньги, доставшиеся от отца, а хотя бы часть потратил на мою учёбу. Иначе я бы и писать не умел.
Через четверть часа к зданию ратуши начали стекаться стражники всех трёх ворот, а еще через какое-то время перед образовавшейся толпой выступил господин интерфектор.
— Меня зовут Глен, — произнес он. — И сегодня вы мне поможете.
Нельзя сказать, что новость была воспринята с воодушевлением. Всем известно, чем занимаются эти люди, и если одному из них понадобилась помощь, значит, в нашем городе завелась по-настоящему тёмная тварь.
— Стража встанет в оцепление, — продолжил господин Глен, — дом я укажу.
Городские вояки выдохнули с облегчением и негромко загомонили, постукивая копьями о камень мостовой.
— Где второй писарь? — мужчина обратился ко мне.
Четверть часа назад мастер Фонтен сунул мне в руки Клинок, а сам куда-то убежал, сославшись на плохое самочувствие. Закладывать товарища не хотелось, но и лгать под пристальным взглядом интерфектора было страшновато.
— Не бойся, — господин Глен вдруг тепло улыбнулся. — Я опасен только для Зла, а ты можешь говорить смело!
— Мастер Фонтен мается животом, господин! — я всё-таки решился на ложь.
— Тогда ты будешь единственным свидетелем, — огорошил меня мужчина, и отошёл в сторону, позвякивая кольчугой.
Почётная обязанность, но очень опасная! Свидетель должен пойти вместе с интерфектором, а после подтвердить, что убитое существо действительно было порождением Зла. Но если что-то пойдет не так... Шансов выжить, практически нет. Теперь понятно, почему убежал мастер Фонтен.
После короткого инструктажа, который свёлся к необходимости залить уши воском, дабы не поддаться на тёмные чары, мы двинулись за городскую стену. Целью был небольшой деревянный дом в два этажа, где, насколько я знаю, сейчас никто и не жил.
— Как тебя звать? — спросил господин Глен, когда стражники окружили дом.
— Норвуд, господин, — из-за воска ничего не было слышно, но я смог прочитать вопрос по губам. — Норвуд Грэйс!
Мужчина только кивнул, натянул кожаные перчатки, на которых были вышиты защитные символы и вошёл в дом. Я последовал за ним.
На первом этаже было грязно, темно и тесно — почти всё пространство заставлено каким-то хламом: деревянными ящиками, бочками и тюками. Сквозь щели в ставнях пробивались тонкие лучики, высвечивающие хороводы невесомых пылинок. Никакой угрозы, на первый взгляд, не было.
Прежде чем подняться на второй этаж, господин Глен обернулся. Лицо его вмиг побледнело и осунулось, а глаза как-то неестественно заблестели.
— Прости меня, Норвуд Грейс, — интерфектор ухватил меня за шею и притянул к себе. И, прежде чем удлинившиеся клыки коснулись кожи, добавил: — Но бороться со Злом можно, только впустив его в себя...
Глава 2
Странное дело, но боли я почти не почувствовал — только лёгкий укол, как будто кто-то из однокашников ткнул в шею кончиком очиненного пера.
Страха почему-то совсем не было, но и вырваться я не пытался, покорно принимая свою судьбу. Уж не знаю, трусость ли это или тёмные чары так на меня подействовали.
И всё-таки, какие удивительные совпадения порой случаются в жизни. Мой отец — единственный живописец на всю округу и самый мирный человек на всём белом свете — тоже умудрился погибнуть от рук порождения Зла двенадцать лет назад. И это в нашем-то тихом городишке!
Ну а теперь и я отправляюсь по его стопам. А может быть, такова судьба всей нашей фамилии? Но проверить предположение не получится — поскольку на мне славный род Грейсов и прервётся, а для того, чтобы подтвердиться, событие должно повториться минимум трижды. Так учил меня отец.
Но был и приятный момент — возможно, я первый из Грейсов, кто погибнет с оружием в руках, ведь Клинок, выданный бургомистром, всё ещё был у меня. От таких мыслей губы даже растянулись в улыбке.
— Ты смотри, он ещё и улыбается! — я не услышал, ведь уши залиты воском, а прочитал по губам. Причём это были вовсе не губы господина интерфектора, плотно прижатые сейчас к моей шее.
Как всё-таки хорошо, что воспитатель — земля ему пухом — под конец жизни сильно осип, и было практически неслышно, что он говорит. Иначе вряд ли бы мне удалось так ловко распознать слова красивой черноволосой девушки, которая абсолютно бесшумно спустилась со второго этажа и стояла теперь за спиной господина Глена.
Упырь-интерфектор слышал всё прекрасно, а поэтому, при первых звуках женского голоса, резко развернулся, продолжая удерживать меня за шею одной рукой. Ладно хоть кровь пить перестал, и на том спасибо.
— И давно интерфекторы приняли скверну? — на вид девушке было совсем немного лет — вряд ли больше, чем мне. Но, возможно, молодость и красота — это всего лишь морок, наведённый с помощью тёмных сил.
А ещё она, ни капли не стесняясь, носила мужские штаны и мужской же камзол! Никогда раньше мне не доводилась видеть юную особу, одетую столь неподобающим образом.
Ответ господина Глена разобрать не удалось — он легко развернул моё тело прямо в воздухе и прикрылся им как щитом, оказавшись, таким образом, за моей спиной.
— Тебе не одолеть меня, глупец, — девушка рассмеялась. — Даже если ты выпьешь десяток таких же юнцов, как этот!
Шея, поначалу абсолютно нечувствительная, начала саднить, да и дышать становилось с каждым мгновением всё труднее. Похоже, упырь при укусе впрыскивает какой-то яд, чтобы жертва не чувствовала боли и не сопротивлялась. В одной из отцовских книг я читал, что именно так на далёком востоке охотятся самые опасные змеи. Сейчас же действие отравы ослабело, и чувствительность начала возвращаться.