Те странные пути... (СИ)
Вернулись эльфы из кустов ещё более голодные, чем раньше, - так показалось Ксении. Правда, никто из спутников им не сделал никакого замечания, когда они снова накинулись на мясо и на печёные клубни, не переставая при этом торопливо и жадно целоваться - так, словно встретились лишь на пару мгновений - и скоро расставаться.
Поели быстро и начали собираться в путь-дорогу.
Ноги Ксении после заклинания Адри выглядели вполне прилично. Обмотки высохли на камне, обогреваемом магическим огнём, так что Ксения села на другой камень и принялась обматывать ноги так, чтобы трофейные сапоги не болтались на них и не доводили до новых мозолей.
- Я... помогу, - сказали над нею.
Она подняла глаза. Корвус, почему-то очень напряжённый, смотрел на неё и явно ждал ответа. Ксения удержала новое движение пожать плечами и только сказала:
- Буду очень благодарна.
"Он с ума сошёл!" - поразилась Адри.
Ксения чуть не выпалила: "В каком смысле?! У вас - что? Не помогают женщинам, если есть возможность?" Еле остановилась. Корвус присел перед ней и быстро обмотал ногу, после чего надел на неё сапог. Посмотрел прямо в глаза Ксении и взялся за другой. Посидел немного, словно забыв, как это делается, и снова взялся за обмотку. У неё мурашки по телу: как он нежно дотрагивался до её ног, как тепло было от его суховатых пальцев, бережно касающихся кожи.
Ксения машинально посмотрела на спутников. Удивилась. Рубус с Сирингой, обнявшись, смотрели на них с какой-то грустью. Волчица - чуть не возмущённо. Маг Мори - с тяжёлой задумчивостью.
Встав и притопнув ногами, чтобы удостовериться, что сапоги облегают удобно, Ксения признательно сказала:
- Спасибо, Корвус!
Он кивнул без тени улыбки и отвернулся к своему узлу.
Когда все были готовы к новому этапу пути, Ксения вдруг оглянулась. Валуны...
- Подождите! - велела она неожиданно для себя.
Спутники остановились, выжидательно глядя. Ксения быстро подошла к затушенному кострищу и подняла несколько угольков. Приблизилась к валунам, под которыми был сложен костёр, погладила их и чуть не бегом отправилась к спутникам. Они было начали поворачиваться, чтобы пойти вниз, но она снова остановила их всё тем же повелительным:
- Подождите!
И никто не осмелился возражать. Все сообразили, что Ксения снова "видит". А она подошла к каждому из них и вынула оружие каждого из ножен. Именно так: вытащила меч Корвуса и снова вложила его на место. Точно так же поступила с мечами Метты и кинжалами остальных. Она будто проверяла, готовы ли они к бою. Насторожившись, все немедленно проверили и другое своё оружие: Метта - нож, эльфы - количество стрел в колчанах и натяжение тетивы на своих луках. А Корвус спросил:
- Но ведь недавно ты пророчила, что путь свободен?
- Это было на тот момент, - рассеянно сказала Ксения, опустившись на корточки и быстро складывая нарванную только что траву, угольки и несколько камней в одну кучу.
- То есть сейчас дорога уже опасна? - серьёзно спросила Метта.
- Нет, дорога всё ещё свободна, - покачала головой Ксения, проводя пальцем и деля полученную кучку на две рассыпавшиеся в стороны части. - Что-то будет в деревне, куда нам надо идти. Но эта опасность не очень страшная. Всё оружие, которое у нас есть, легко справится с нею.
Она посмотрела на валуны - и снова, как в первый раз, в пояс поклонилась им.
Спутники, немного успокоенные предсказанием, поневоле выстроились в цепочку: путь между камнями и валунами был очень узок, - начали спуск к равнине перед горой.
Жаль, спросить Адри нельзя. Улучив мгновение, Ксения потянула за руку Сирингу, за которой шла, чтобы та оглянулась, и осторожно прошептала:
- Почему все так странно восприняли помощь Корвуса?
- У наших мужчин есть обычай, идущий из тьмы времени, - смирив свой звонкий голосок, откликнулась женщина-эльф, - если мужчина помогает тебе, дотрагиваясь до ног, до кожи, он признаётся, что ты ему очень нравишься.
- Но почему Метта...
- Корвус - подданный князя Гавилана. Он должен охранять тебя, насколько я поняла твою историю, и привести в целости и сохранности в крепость. Личные чувства не должны быть выше этого служения.
"Эльфушка права, - вздохнула Адри. - Корвус дышит к тебе теплом. Он идёт против воли князя. Не попал бы в опалу..."
"Блин, ну и ситуация! Тристан и Изольда отдыхают! - в сердцах подумала Ксения. А потом обрадовалась: - И спрашивать не надо! Корвус не женат!.. Но как же тогда думать о возвращении домой? - сникла она. - Если я здесь... - Она прикусила губу. - Если я здесь своё сердце оставлю? Но как и оставаться, если я привычна к своему миру?"
Не оборачиваясь, Сиринга поинтересовалась:
- Ксения, а в своём мире ты тоже умела предсказывать?
- Не помню такого, - вздохнула она.
Но монотонный спуск, который, как она прикинула, должен был растянуться на несколько часов и ввести их в деревню всё-таки уже в темноте, заставил снова мыслями оглянуться на прошлое. А ведь было - поняла она. Были заморочки, на которые она не обращала внимания, но все они оказывались из области пророчества. Правда, по мелочи. Правда, только на себя саму и на мужа. На бывшего мужа.
Вот он уходит из дома и бросает:
- Буду на даче клиента всю ночь.
Она кивает: работают в одной фирме - бывали прецеденты. Но в ушах вдруг начинает звучать печально звенящий голосок Новеллы Матвеевой: "И если ты уходил к другой иль просто был неизвестно где..." И чем бы ни занималась Ксения, она продолжала слышать одни и те же строки, хотя знает всю песенку наизусть.
Неужели это была подсказка, что она владеет пророческим даром?
А если погадать целенаправленно? О том, что будет с нею в этом мире? Например, о том, сумеет ли она убедить князя Гавилана, что необязательно ей быть рабыней? Что никуда она не денется от него, и знания Адри останутся в его владениях? Или и здесь на себя гадать, как слышала она о таком в своём мире?
Смутные воспоминания заставили насторожиться. Когда-то давным-давно она видела фильм, очень старый - тоже о князе, только о русском. Пришли к нему однажды зодчие и предложили поставить ему такие хоромы, что прекрасней не будет в целом мире. Он согласился. А когда дворец был построен, велел убить зодчих. Объяснил: не хочет, чтобы кому-то другому они поставили ещё более прекрасный дворец.
А если и в этом мире так? Знания ценны настолько, что князь не останавливается ни перед чем, желая завладеть следующей преемницей? Нет, не хочется думать об этом сейчас. Особенно, когда она уже твёрдо знает, что Корвус к ней "неровно дышит".
Хочется думать о нём. Таком сильном и тёплом. И страшиться за него. Неужели он вступится за неё перед князем? А не сочтёт ли Гавилан такое поведение своего подданного бунтом? Может, поэтому Метта смотрит так на неё? И на Корвуса? Как на обречённого?
"Не хочу думать и об этом! - с отчаянием подумала Ксения. - Потому что получается, что Корвусу будет плохо из-за меня!"
Между тем дорога под ногами становилась всё неприметней. Уже впереди спутники замедляли шаг, видимо, тоже сразу не видя, куда ставить ногу. Правда, вскоре впереди процессии встала Метта - и путники задвигались быстрей. Чем ближе к равнине, тем слышней становились звуки со всех сторон. Если раньше, на горе, Ксения слышала редкие и робкие птичьи голоса, а сверху клёкот хищных птиц, то сейчас она различала оживлённый громкий стрекот цикад или сверчков, перекличку птиц - воздух теперь просто загустел от их звучания.
Да и местность сменилась. Если раньше было много валунов и приходилось идти по каменистым поверхностям с нанесённой на них землёй, то теперь почва была жёсткой из-за переплетения трав и множества кустов. Ксении повезло, что шла предпоследней: впереди идущие успевали утоптать тропинку для неё.