Семь друзей Аретины (СИ)

— У тебя сложности с похоронами? — задалась я вопросом.
— Нет, — сухо ответили мне.
— Может быть тебе лучше сегодня остаться дома? — предложила я, особо не веря в успех.
Мужчину что-то тревожило и злило, а что я не могла понять.
— Не говори глупости!
Чего и стоило ожидать…
— Хорошо, могу я сопровождать тебя? — второе предложение было спонтанным и неверным. Это я поняла по заледеневшему взгляду направленному на меня.
Пришлось поднять руки в жесте «сдаюсь» и уделить все свое внимание нехитрому завтраку.
— Тебе лучше не показываться сегодня на церемонии, — по окончанию трапезы заметил Лаос.
— Почему? — удивилась я. Неужели и Дэрбле решил отнестись ко мне предвзято?
Он не ответил. Молча, встал и ушел.
— Что с ним сегодня? — спросила я пустоту.
— Знамо дело — работа, — в воздухе сформировался Бублик и довольно уставился на остатки чая Лаоса.
— Работа? Он здесь работает? — эта новость меня поразила.
— А что еще ему делать в этой глухомани? Не девок же кадрить. Хотя… у него и это неплохо получается, — меня смерили неприятным похабным взглядом.
— И что же он делает в Клювино?
Ответить Бублик не успел. Мягкий едва слышный стук в дверь указал нам на гостя. Кто бы это мог быть?
— Пф, опять эта плакса явилась… И чего ей не умиралось спокойно? раз-два-три и ты в земле. А там уж сам решай, нежитью стать или подножным духом.
— Ты очень груб, — не выдержала я скепсиса, и мне это не нравится.
— Я от тебя тоже не в восторге, — последние слова, что я услышала до того, как открыть дверь.
Гостьей оказала Злата. Она в своем длинном черном одеянии, что очень напоминало рясу, смотрелась ужасно, но полностью в соответствии с ситуацией.
— Ох, как хорошо, что ты дома и не спишь.
— Не могу с тобой согласиться, — подавила я зевок. На слова: сон, спать, отдых и подобные им, мой организм реагировал вполне логично — хотел на свидание с подушкой, в объятиях одеяла.
— Скоро похороны и я просто не могу пойти туда одна. Тиночка, я не переживу это в одиночку.
— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? А как же твои родители и…
— Они там будут, но в другой роли.
— А какие роли бывают на похоронах? — опешила я.
— Я имею в виду, они должны будут держать речь и статус, а я обязательно стану распускать нюни и испорчу всю картинку. В общем не суть… Так ты пойдешь со мной? Пожалуйста… — и глаза моя подружка сделала такие жалобные-жалобные, все равно, что ребенок, ждущий конфетки.
Ну и как ей отказать? Скажи я «нет», была бы бессердечной гадиной.
— Хорошо, я только приведу себя в порядок, — тяжело вздохнула я и скрылась в ванной.
Благо мои вещи вполне подходили для похорон. Я лишь причесалась и умылась после завтрака.
Кладбище, как всегда и бывает, находилось за деревней. Его скрывали от глаз дома и небольшая церковь. Меня поразила ее бедность. Покосившееся на один бок квадратное здание с одним маленьким куполом и высоким черным крестом. Гнилые стены, черные с редкими островками зеленого мха и плесени. Общий вид настолько пугал и отталкивал, что казалось от святого места уже ничего не осталось. А на фоне остальных строений деревни — это просто преступление.
— Золотина, это ваша церковь? — решила уточнить я.
А то мало ли… может это старая и недействующая постройка.
— Да, — смутилась девушка.
Нет слов — одни эмоции.
Даже кладбище выглядело на фоне церквушке облагороженным и добротным. Аккуратные холмики с деревянными крестами прятались в редких деревьях. Место новых могил было видно издалека. Там уже собрались жители деревни.
— Давай не пойдем ближе, — попросила Золя. Я только обрадовалось этому.
Мы остановились между могилок, метрах в двадцати от основного действия. Сначала вещал староста деревни — отец Золи. Он негромко о чем-то говорил рьяно жестикулируя.
— Что он говорит? — нахмурилась я. С наших мест было плохо слышно, что происходит у новых могил.
— Папочка разглагольствует о своей скорби и страданиях. Потом речь возьмет мама от лица женского управления. А потом все остальные желающие. Так утомляют эти пустые слова.
— Пустые?
— Конечно, — зло фыркнула Золя, — никому и дела нет до покойных.
— ТЫ! Как ты посмела явиться? — противный голос Ярины раздался за спиной.
— Что надо? — устало спросила я, оборачиваясь. Все таки врага лучше видеть, а не только слышать.
— Бесовское отродье, — прошипела женщина, брызгая слюной, — уходи со святого места, а то заразишь его.
— Если кто его и заразит, то уж точно не я. Ярина, иди куда шла!
— Тебя приютили, не дали подохнуть на улице, а ты убила… Дрянь, — нечеловеческим голосом прорычала Ярина и занесла руку для удара.
Я успевала увернуться. Но боялась, что женщина заденет Золю.
В один миг все прекратилось. Ярину отбросило назад на несколько метров.
— Что это было? Это ты сделала? — в ужасе спросила Золотина, пятясь от меня.
— Нет, — покачала я головой, — мой хранитель. Я не видела Бублика, но чувствовала его присутствие.
— Наверное, нам лучше уйти…
— Мне лучше уйти, — поправила я девушку, — а ты останься. Тебе нужно попрощаться с подругой.
— А ты справишься?
— Да, со мной все в порядке, — уверила я Золю и пошла в сторону церкви.
— Все равно сгинешь, — плюнула в мю сторону Ярина, никак не унимаясь.
— Однажды ты лопнешь от ярости, — фыркнула я, — она разорвет тебя на части.
Я шла в сторону церкви. Меня трясло от злости на глупую женщину.
— Спасибо, Бублик, — поблагодарила я своего защитника, зная, что он услышит.
— Говорили тебе дома сидеть, а тебя все на приключения тянет. Чувствую, что хранителем мне долго не быть — ты из меня все силы выпьешь.
— Не бухти!
Около церкви я остановилась. Что-то неведомое тянуло меня зайти или просто посидеть на деревянных ступеньках. Обойдя церквушку, я прижалась спиной к цельной черной стене и прикрыла глаза. Так было легко и спокойно на душе при этом, что я потеряла счет времени.
— Аретина, с тобой все хорошо? Нужна помощь?
Это был отец Актоний. Он хмурился и постоянно оглядывался.
— Нет-нет, спасибо. У меня все хорошо, просто… устала.
— Понимаю. Возможно, тебе стоит войти?
— Не уверена, — покачала я головой.
— Тебе это нужно! — настойчиво повторил священнослужитель и взял меня за руку. — У меня есть хороший травяной сбор, который хорошо успокаивает.
Внутри церкви было так же убого, как и снаружи. Редкие иконы да изображение богов на стенах. Ни грамма метала, лишь восковые подтеки и запах ладана.
Половицы нещадно скрипели, будто угрожая не выдержать твой вес. Кое-где были видные дыры в полу и стенах.
— Отец Антоний, можно вопрос? — тихо спросила я.
— Хочешь спросить, почему церковь в таком состоянии? — ни грамма не расстроившись, спросил священнослужитель.
— Да, но я ни в коем разе не хочу вас обидеть.
— Зрелище тебе предстало и, правда отвратительное, — вздохнул отец Антоний и провел меня в небольшую келью.
Одно узкое окно едва справлялось с освещением маленькой узкой комнаты. Все что там умещалось — кровать, стол и два табурета.
— Но Клювино довольно богатая деревня, неужели у старосты нет средств на реконструкцию церковного прихода?
— Дело не в средствах. Церковь умирает и с этим ничего не поделаешь…
— Как это? — не поняла я.
— Еще полгода назад дом божий и не знал гнили и плесени.
— Ничего не понимаю.
— Клювино умирает, а церковь — голова деревни.
Отец Антоний говорил спокойно, но от этого становилось только хуже. Я никогда не понимала церковные порядки, впрочем, и не стремилась к этому (как грешно бы это не звучало), но сейчас это ощущалось острее.
— Ты видишь сколько смертей? Вскоре никого не останется в деревне. Никто не спасется без помощи…
— Божьей?
— Нет. Боги уже не в силах, коль вмешался ад. Жаль, что я не умер первым.