Вызов (СИ)

Я замер в ожидании. Перед лицом у меня был монитор, который на всякий случай был прикрыт ладонью. У съезда появились фигуры игроков. Сначала двое разведчиков, потом к ним присоединились остальные. ПНВ были только у первых двух. Я насчитал только шесть силуэтов. Похоже, раны противника, в которого я стрелял наверху, были серьезны. Я усмехнулся, когда увидел реакцию преследователей на обитателей яруса. Минуту они в нерешительности стояли у въезда и о чем то совещались. Однако все-таки растянулись цепочкой и двинулись в мою сторону. Вскоре я мог видеть только двоих. ПНВ у них не было, лучи фонариков периодически попадали на мой «курган», но рассмотреть меня издалека было нереально. В мои планы не входило, чтобы они приближались близко, но те, кто находился в мертвой зоне, до сих пор не обнаружили дверь.
Ближайшего противника отделяли от меня какие-то десять-пятнадцать метров, и я уже всерьез опасался, что план не сработает. К счастью, второй игрок замер и пшикнул, привлекая к себе внимание. Первый повернулся к нему. По их жестикуляции стало ясно, что дверь, наконец, обнаружили. Они покрались к ней. Я выдохнул и убрал палец с курка винтовки, а ладонь с монитора. Качество картинки было отвратительное, на фоне рябящей темноты светились цифры 101. Как я понимал, сейчас дверь берут в полукруг. Хорошо бы еще двоих поставить рядом. Вот. Появившиеся силуэты с фонариками вжались в стену. Интересно, как они хотят ее открыть? Свет фонариков освещал гладкую поверхность металла. Наконец, решение было принято — у двери появился еще один игрок. Он присел и начал колдовать над устройством, которое я не мог рассмотреть.
В кадре появилась фигура еще одного игрока. Он находился с краю зоны поражения, но мне было все равно. «Часовой» должен был стать миной, но не взрыв был основной целью. По телу пробежали мурашки от предвкушения. Я сжал монитор пальцами. Экран переломился с сухим хрустом. Далее все произошло по инструкции. Потеряв связь с устройством индикации, «часовой» переключился в режим мины. А поскольку перед ней находился семибист и игрок, она сразу же сработала. Грохот направленного взрыва ненадолго сменила оглушающая тишина. Затем по перепонкам ударил визг посеченного осколками семибиста. Провокация удалась. Не знал, нанесла ли мина нетопырю серьезные раны, но какие-то определенно нанесла. И теперь он будет искать виновника. Перед ним стояли шестеро. Я больше не мог видеть, что делалось у двери, но слух помог нарисовать картину происходящего. Семибист взревел и бросился на предположительных виновников. Те остолбенели, то ли оглушенные взрывом, то ли от испуга при виде ожившего нетопыря. Раздался короткий крик, сменившийся звуком разрываемой плоти. За секунду семибист закончил с одним из секстета. Кто-то заорал и начал стрелять. Оставшиеся поддержали. Теперь на парковке творился какой-то хаос. Я был счастлив, что не участвую. Разрозненный грохот автоматического оружия прорезал визг нетопыря. Звонкие хлопки выстрелов сопровождали более глухие хлопки крыльев.
— Только по нему, суки! — заорал кто-то, — Не заденьте других.
Отстреливаясь, игроки отступали к выходу. Прежде, чем я видел первого из них, семибист прикончил очередного. Вскоре я увидел всех четверых, кто остался в живых. Один двигался с трудом, я был уверен, что он станет следующей жертвой. Зрелище было пугающим и завораживающим одновременно. Метались лучи фонариков, сверкали вспышки выстрелов, освещающие испуганные лица. В воздухе порхала черная как ночь летучая мышь, грациозно уворачивалась, зависала, резко бросалась. Ужас и невозможность предсказать, что она будет делать в следующий момент, не давали стрелкам сделать прицельный выстрел. А нетопырь, казалось, больше играл с ними. Я видел, что некоторые пули попадали в семибиста, но как и в подземке, не наносили заметного урона. Улучив подходящий момент, семибист бросился на раненого игрока, который пытался заменить обойму. Порхающий элегантный мотылек в одно мгновенье превратился в вампира, исступленно рвущего плоть.
Один из оставшихся воспользовался случаем и выстрелил из подствольного гранатомета в барахтающееся на полу скопление ненависти. Граната, кажется, смогла нанести урон семибисту. Взрыв отбросил его на несколько метров назад. Дезориентированный, он бился на бетоне, пытаясь взлететь. Оставшиеся трое игроков, понятное дело, поспешили убраться прочь.
Семибист, наконец, пришел в себя и, хлопнув крыльями, поднялся в воздух и последовал за беглецами. Я заметил, что теперь его движения сильно потеряли в грациозности. Неуязвимость была небезгранична.
Прошло не больше полминуты и донеслись выстрелы с верхнего яруса. На моем лице появилась злорадная улыбка, что, добыли себе бонусов, твари? Я поднялся и отряхнулся. Нетопырь будет гнать их до самого верха. Даже если они смогут его убить, в чем были сомнения, то навряд ли они рискнут вернуться без подкрепления. Я бы не стал. Не зря говорят, что тот противник безопасен, который уверен, что держит тебя в руках. Их самоуверенность стоила им уже четверых. При этом неизвестно, что случилось с пятым и дойдут ли оставшиеся до выхода.
Тут я вспомнил о награде. Активировал ПеГГИ, поискал информацию о победе. Устройство сообщило, что за выстрел в голову мне полагался большой бонус. И сработал множитель х3 за открытый тайник номер 101. Очень недурно. Далее в списке шла информация об уничтоженных семибистом игроках. И что особенно приятно, была пометка от BG, которая уведомляла, что решение об авторстве убийств будет приниматься жюри. Судьи должны были выбирать, присудить ли победы мне или считать все смерти самоубийствами. Я был бы доволен, если бы за этих уродов выдали даже малые бонусы.
Нет ли среди них кого-то из первого сквада спонсоров? Я подошел к двери тайника, где лежала первая жертва семибиста. М-да. Картина была не из приятных. Опознать в месиве из костей и мяса кого-либо было невозможно. Никогда не отличался излишней впечатлительностью, но от этого зрелища меня слегка замутило. Игрок был просто разорван на фрагменты. Блестящая плоскость двери была заляпана внутренностями, пол вокруг залит кровью. Разломанные полукружья ребер валялись по меньшей мере в двух метрах друг от друга. Конечности, конечно же, были оторваны. Одну руку я так и не нашел. Впрочем, особо и не искал. Зрелище было ужасно — мясорубка. В месиве лежал пистолет-пулемет. Не было желание чистить его, поэтому я отказался от этого трофея.
У двери лежало покрытое кровью устройство, которым хотели открыть дверь. Куском полуистлевшей ткани я вытер его и обнаружил таймер. Бомба. Я отключил питание и закинул ее в рюкзак. Работоспособность проверять не было времени. Сверху все еще доносились выстрелы. Стрельба стала реже и шла, пожалуй, уже на последнем уровне. Я отправился на выход. По пути я нашел вторую жертву. Рядом лежала штурмовая винтовка, но другого калибра. Обыскивать было нечего, также, как и от первого игрока, от этого остались только воспоминания. Удача улыбнулась мне у третьего трупа. Этот сохранился чуть лучше, подствольная граната не дала семибисту закончить расчленение. Поэтому тут можно было даже осмотреть разгрузку. Однако ничего, кроме светошумовой гранаты, я там не обнаружил. Я не стал пренебрегать ею, потому что воспоминания о подземке были еще свежи. Валяющаяся неподалеку винтовка подарила мне еще несколько радостных мгновений, поскольку в ней использовался тот же патрон, что и мой SCAR. Модель была настолько интересна, что я некоторое время раздумывал, не взять ли ее, но в итоге ограничился патронами. Напоследок я перевернул труп, чтобы посмотреть лицо. Нет, это был не Ваня. И на Матиаса непохож, хотя того я видел только на фото в ПеГГИ.
Между тем сверху все стихло. Чем бы там все ни закончилось, мне нужно было выбираться. Было интересно, догнал ли семибист всех, или его смогли уничтожить. Был шанс столкнуться с ним лицом к лицу. Если он сочтет меня ответственным за то, что случилось, мне придется добивать его одному. Так что исход, при котором побеждали игроки, устраивал меня больше. После полученной взбучки они скорее забьются в какую-нибудь нору, чем продолжат воевать.