Зеркальные миры. Хранители Эрохо (СИ)

Будь здесь кто-нибудь другой, Амари отшутился бы, но с сестрой позволить себе неискренность не мог, отошел к окну и почти не удивился, когда на груди сжались тонкие пальчики. Эрика прижалась к его спине, уткнулась носом между лопаток, всхлипнула и затаила дыхание. Амари только и сумел, что накрыть ее руки своими.
— Эри, не расстраивайся. Лисичка, ну ты чего? — этим детским прозвищем он называл ее нечасто. Эрике оно не нравилось. Обычно она вскидывалась, спрашивала: «Я, по-твоему, рыжая?», а он в свою очередь упоминал черно-бурых хищниц, которыми славились леса на севере.
— Я так испугалась… — уже не сдерживаясь, плакала Эрика. — Когда мы узнали о твоем уходе на Часовую… думала, тебя уже в живых нет!..
Амари улыбнулся:
— Не настолько я бездарно фехтую, чтобы умирать столь нелепо. Ну перестань, пожалуйста. Эри, не реви, а то щеки покраснеют.
Она опустила руки, отстранилась, и он смог обернуться.
— Амари, — проронила она и прямо посмотрела ему в глаза, — я не из-за дуэли.
— Ну спасибо, сестренка! — он рассмеялся и несколько долгих мгновений изучал ее лицо: яркое, живое, совсем не такое как у большинства местных дам. — А я уж думал, ты меня любишь.
— Люблю, — она нахмурилась. — Потому и переживаю. Ты ведь даже не представляешь, что сделалось бы, отведай камни и твоей крови!
Амари неосознанно повел плечом. Хорошо, рана затянулась, а если вновь откроется, кровь будет незаметна на черной ткани камзола. Пугать Эрику еще сильнее ему не хотелось.
— Глупости, — заявил он, как самому показалось, убежденно. — Ты слишком увлечена страшными легендами.
— Легендами?! — она вспыхнула и уперла кулаки в бока. — Ты попросту не желаешь видеть дальше собственного носа.
«Ну хоть плакать перестала, — подумал Амари. — Пусть уж лучше злится, чем плачет».
Он, как и отец, не выносил женских слез.
— Наш мир возник из крови погибшего Творца. По-твоему, это легенда? Или то, что Теренс Намитский полностью истек кровью? Даже не слишком тяжелое ранение на белых камнях практически не дает шанса выжить! — она снова всхлипнула, но произнесла твердо с плохо скрываемой яростью: — Проклятый мир! Он будто пытается уничтожить все хорошее, находящееся в нем. Ненавижу!..
— Ты давно не была у моря, — Амари развел руками и примирительно улыбнулся. — Рейесы на Севере долго жить не могут.
— Действительно, — фыркнула Эрика. — Не тревожься, скоро уеду, — и наигранно мстительно добавила: — Навсегда.
В окно настойчиво забарабанил дождь, небо раскроила ветвистая молния.
— Открой окно, — попросила Эрика. — Обожаю грозу. Теперь уж точно небо скоро очистится, да и людям станет легче.
Стук ставен совпал с отзвуками грома. В комнату ворвался ветер, ударил в лицо и закружил, задувая свечи.
— Как хорошо! — Эрика подставила лицо холодным каплям, устремившимся в комнату.
— Ты же ненавидишь Эрохо, — напомнил Амари.
— Только иногда. И потом, другого мира у нас все равно нет. — Ветер перебирал ее локоны, дождевые капли запутались в ресницах, и улыбалась она почти счастливо.
— Кровь Создателя! Настроение моей сестры меняется чаще направления ветра!
— Я женщина, — хихикнула Эрика. — Привыкай, у нас так положено. Хочешь, я погадаю тебе?
Пытать судьбу умели все женщины семейства Рейес, хоть и обращались с картами по-разному. Амари не помнил мать, но знал, что гадать та не любила. Колоду она доставала лишь в крайних случаях. Эрика же тянулась к картам только в благожелательном настроении, наверное, потому и обещала в основном хорошее. Он сам недоверчиво относился к предсказаниям, впрочем, молочной гуще, облакам или мелким приметам, которые все и упомнить невозможно, верил еще меньше.
— Как вам угодно, моя рэя.
— Фи, как официально, — Эрика подошла к небольшому столику красного дерева, запалила черную свечу и вытащила из резного ящичка колоду.
Карты — настоящее произведение искусства — изготовленные из тончайших металлических пластин, необычайно легкие, легли в ее руку. Эрика подержала их, о чем-то задумавшись, кивнула собственным мыслям и прихватила из соседнего ящичка небольшой холщовый мешочек.
— Это сложно, — предупредила она. — Говорят, к совместному карточно-рунному раскладу можно обращаться раз в жизни, но мы ведь можем больше и не увидеться.
Амари пожал плечами. Если верить приметам, то сегодня он должен был умереть по меньшей мере четырежды.
Изящные маленькие пальчики сорвали ленточку с мешочка, потом Эрика попросила не глядя вытащить из него несколько деревянных табличек, перетасовала колоду, наугад выкинула из нее карту.
— Эту посмотрим в конце гадания, а сейчас… — колода рассыпалась по столу, — будешь вытягивать.
— Как скажешь.
— Конечно, как скажу, глупый, — улыбнулась Эрика и указала на место, куда следовало положить избранную карту. — Это твой проводник — тот, кто поведет тебя к цели.
Амари выбрал наугад, перевернул и с неясным чувством уставился на старого знакомого, пятнавшего сегодня ясное небо над Часовой. Иссиня-черная птица косила на него изумрудным глазом и словно усмехалась.
— Ворон, спорящий с ветрами, — подтвердила Эрика. — Насмешник, ставящий превыше всего собственную гордость. Он никому не спускает глупости и слабости, но стократ строже к себе, нежели к тем, кто рядом. Неплохой проводник, особенно если найти с ним общий язык. Мне повезло несколько меньше.
— И кто выпал тебе? — спросил Амари. Птица доверия не вызывала, а уж к насмешкам в последнее время он относился с плохо скрываемой ненавистью.
— Красный леопард. Зверь сильный, красивый, преданный, но больно уж нуждающийся в любви, — Эрика вздохнула. — Ворон будет с тобой, даже если ты его возненавидишь, а мой — только в обмен на привязанность.
Амари фыркнул. Наверняка в облике своего проводника Эри уже видела будущего мужа.
— Теперь переворачивай руну. Да, из выбранных. Так. Молодец, — она повысила голос. — Клади рядом с проводником. И не смей смеяться!
На деревянной дощечке оказался крест с загнутой вверх горизонтальной чертой.
— Осока-охранительница. Защищать тебя твой Ворон будет.
От смешка Амари воздержался, но Эрика все равно нахмурилась и поджала губы:
— Перестань сейчас же! Все серьезно.
— Ну конечно, — Амари виновато посмотрел на сестру. — Ладно, извини.
— Дальше!
С очередной картинки на него воззрился воющий на луну то ли волк, то ли шакал.
— Это твой враг. Тень. Туманная царица.
— Это ты о луне или о волке?
— Карта так называется, — пояснила Эрика. — Тебя что-то смущает?
— Женщина мой враг?
Эрика фыркнула:
— В данном случае это не имеет значения. Тяни руну, сейчас узнаем твою слабую сторону.
Эту руну даже Амари знал: Наро — «Доверие».
Следующие карты спорили друг с другом, руны — тоже. «Ветер» неожиданно выступил на стороне «Ворона», зато «Справедливость» предала. Руна «Победитель», выскользнув из пальцев, упала на ребро, чего раньше никогда не случалось. Эрика хмурилась и кусала губы, даже за книгой сходила.
— Не могу понять, — сказала она. — Никогда не видела ничего подобного. Вытяни последнюю.
Амари повиновался. Он никогда не мухлевал, но Эрику хотелось успокоить. Когда он тянул карту в прошлый раз, то заметил слегка приподнявшуюся «Радость». Сейчас он ее вытащит… Металлическая пластина царапнула по ладони, от нее будто жаром повеяло.
— «Кровь Творца»… — завороженно произнесла Эрика, — она перечеркивает весь расклад. Ничего не предрешено! Значения изначально трактовались неверно. Гадающий не в состоянии постичь предсказанное.
— Это хорошо или плохо? — уточнил Амари.
— Впервые выпало.
«Но я ведь вытягивал «Радость»! Почему? Когда ошибся?» — Амари спрятал под стол руку.
— К лучшему, — решил он, — предпочитаю творить собственную судьбу.
— Но такого количества могущественных сил это не отменяет.
— Неважно.
В дверь постучал и после дозволения вошел Перан, поклонился и доложил о приезде Рамеля. Старший брат словно почувствовал, где в нем нуждались больше всего. Эрика радостно взвизгнула и выбежала из комнаты. Амари поспешил последовать за ней, но на мгновение замешкался. Рассыпанные по столешнице карты притягивали взгляд.