Дремлющая Бездна

Клирики, заполнившие гигантский зал Мальфита, встретили Этана аплодисментами. Он остановился, чтобы ответить им поклоном, затем продолжил путь по гладкому черному полу, приветливо улыбаясь и кивая. На сводчатом потолке светилась проекция неба Кверенции. В зале Мальфита постоянно царило раннее утро — чистая бирюзовая полусфера с медленно плывущим по краю небосвода охристым шаром планеты Никран, достаточно большим, чтобы можно было различить горные цепи и скользящие над ними облака. Процессия во главе с Этаном прошла в зал Лилиалы, на потолке которого постоянно бушевала буря и неслись подсвеченные пурпурными всполохами тучи. В их редких разрывах можно было заметить Близнецов Марса — две небольшие, ничем не примечательные планеты из системы Браслет Гикона, плотная красная атмосфера которых не позволяла их исследовать. Под мерцающими тучами собрались старшие клирики. Здесь Этан задержался, несколькими словами поблагодарил тех, кого знал лично, и позволил себе распространить в Гея–сфере ощущение сдержанной гордости.
Остановившись у арки, ведущей в апартаменты — обычно их занимал мэр Маккатрана, Этан повернулся к членам Совета.
— Я еще раз благодарю вас за доверие. Тем же, кто не пожелал оказать мне поддержку, я обещаю удвоить свои усилия, чтобы в будущем заслужить ваше одобрение.
Если кто и остался недоволен таким прощанием, в Гея–сферу своих мыслей он не пустил. Этан и Пелим скрылись в апартаментах, состоявших из нескольких соединенных между собой помещений. Тяжелые деревянные двери здесь, как и во всем Маккатране, встречались не часто. Какая бы нация ни построила этот необычный город, ее представителя явно не беспокоились о том, чтобы запираться от окружающих. Через Гея–сферу Этан узнал, что его подчиненные уже обустраиваются в приемной. Команда предшественника покидала покои, оставляя после себя легкий налет недовольства. Обычно передача власти проходила неторопливо, в дружеской обстановке — но не в этот раз. Этан был намерен утвердиться в Дворце в течение ближайших часов. Еще до начала конклава он наметил на ключевые посты Воплощенного Сна кандидатов из числа своих верных сторонников. А поскольку Эллезелин был теократическим миром, предстояло еще утвердить новый кабинет гражданского правительства.
Джален, предшественник Этана, обставил покои мэра блоками паовиола, напоминающими каменные глыбы и способными менять форму в зависимости от потребностей хозяина. Подойдя к массивному письменному столу, Этан уселся на такой блок, стоящий рядом, — и тот мгновенно принял форму кресла. На всех поверхностях паовиола в комнате мерцали изумрудные искры, Этану они не понравились.
— Я хочу, чтобы этот новомодный хлам вынесли отсюда к завтрашнему утру, — сказал он.
— Конечно, — согласился Пелим. — Хочешь вернуть обстановку, которая была при Иниго?
— Нет. Я хочу такую, какую показал нам Идущий–по–Воде.
Пелим искренне улыбнулся.
— Это будет намного лучше.
Этан обвел взглядом овальный в проекции кабинет, его гладкие стены и высокие окна. Он не раз бывал здесь, но сейчас словно увидел его впервые.
— Во имя Оззи, мы это сделали! — выдохнул он, не скрывая своего изумления. — Я вспотел. Ты представляешь, я в самом деле вспотел!
Он поднес руку ко лбу и увидел, как дрожат пальцы. Реальный успех после бесконечных жертв и долгих лет планирования застал его врасплох. Сто пятьдесят лет прошло с тех пор, как Этан внедрил в свой мозг гея–частицы, чтобы испытать общность чувств и мыслей Гея–сферы, — и, когда наступила ближайшая ночь, увидел Первый сон Иниго. Через полтора столетия этому молчаливому юноше из захолустного внешнего мира Оамару предстояло занять самый значительный пост в Великом Содружестве, доступный простому Натуралу.
— Ты был единственным, с чьей кандидатурой согласились все, — сказал Пелим.
Он слегка прислонился к краю стола, словно не замечая глыб паовиола, на которые можно было сесть.
— Мы вместе это сделали.
— Давай не будем друг друга дурачить. Мое мнение Совет не учитывает.
— Да, как правило, не учитывает.
Этан снова окинул взглядом кабинет. Огромное значение происходящего начинало проникать в его сознание. Он задумался, какой будет Бездна, когда он увидит ее своими глазами. Несколько десятков лет назад ему довелось встретиться с Иниго. Нельзя сказать, чтобы его постигло разочарование, но Сновидец оказался не таким, как представлялось Этану. Впрочем, откуда ему знать, как должен выглядеть Сновидец? Возможно, ему следовало быть более решительным и энергичным?
— Давай начнем? — предложил Пелим.
— Согласен. Все члены кабинета Эллезелина — преданные последователи Воплощенного Сна, так что я думаю, они могут продолжать работу, но с одним исключением: я хочу, чтобы ты занял пост министра финансов.
— Я?
— Мы собираемся строить космические корабли для паломничества. Они стоят недешево, и нам потребуются все финансовые ресурсы зоны Свободного Рынка, поэтому я хочу, чтобы в министерстве финансов был человек, которому я мог бы доверять.
— Я думал, что ты введешь меня в состав Совета.
— И это тоже. Ты войдешь в Совет уже завтра.
— Две высшие должности. Интересное совмещение. А чье место я займу в Совете?
— Я собираюсь поговорить с Корри–Лин и обсудить ее отставку.
По лицу Пелима скользнула тень досады.
— Ее, конечно, нельзя назвать твоей верной сторонницей в Совете, но, как мне кажется, она активно поддерживает идею паломничества. Может, выбрать кого–нибудь из ее менее лояльных коллег?
— Нет, только Корри–Лин, — твердо ответил Этан. — Противники паломничества все равно остаются в меньшинстве, и нам не составит труда с ними справиться. Никто не посмеет оспаривать мои решения. Верующие им этого не позволят.
— Что ж, значит, Корри–Лин. Будем надеяться, что мы запустим корабли раньше, чем вернется Иниго. Ты знал, что они любовники?
— И это единственная причина, почему она была назначена советником. — Этан прищурил глаза. — А мы все еще ищем Иниго?
— Это делают наши друзья, — ответил Пелим. — У нас нет необходимых ресурсов. Но о нем пока ничего не слышно. Я считаю, что, если факт твоего избрания не заставит Иниго вернуться в ближайшие пару месяцев, нам больше нечего опасаться.
— Неверная формулировка. Звучит так, словно мы поступаем ошибочно.
— Но ведь нам неизвестно, почему Иниго столь нерешителен в том, что касается паломничества.
— Иниго — всего лишь человек, с такими же недостатками, как у всех нас. Можно великодушно назвать это приступом паники, случившимся в последний момент. Лично я верю, что Иниго откуда–то наблюдает за всем происходящим и посмеивается над нами.
— Надеюсь, что так оно и есть. — Пелим помолчал, просматривая экзо- образы с отобранной юз–дублем информацией о реакции на прошедшие выборы. — Пришел Марий, просит его принять.
— Он недолго собирался, а?
— Да. Сегодня вечером тебе предстоит множество формальностей. Президент Великого Содружества позвонит, чтобы поздравить тебя, потом будут вызовы правителей из зоны Свободного Рынка и десятков наших союзников из Внешних миров.
— Что говорят в унисфере?
— То же, что и прежде. — Пелим просмотрел отчет, представленный юз- дублем. — Все как мы и ожидали. Горячие головы из числа противников паломничества сеют панику и кричат, что ты всех нас хочешь погубить. Большинство серьезных комментаторов придерживаются нейтрального тона, но напоминают о неизбежных трудностях. Многие считают паломничество политическим ходом.
— Никаких трудностей с паломничеством не будет, — раздраженно бросил Этан. — Я видел сон Небесного Властителя. Это благородная личность, он проведет нас внутри Бездны. Нам необходимо отыскать второго Сновидца. Есть какие–нибудь свежие новости?
— Никаких. Приходят тысячи людей и заявляют, что видели Небесного Властителя, но от них мало пользы в поисках.
— Ты должен его найти.
— Этан… Нашим лучшим мастерам потребовалось несколько месяцев, чтобы собрать отдельные фрагменты в один небольшой сон. Никто не знает, будет ли связь с Бездной здесь такой же прочной, как у Иниго. Эти фрагменты могли попасть в Гея–сферу различными путями. Из неизвестных источников. Непосредственно из Бездны. Или из галактического поля Оззи. Кроме того, мог произойти выброс информации с Исток–острова сильфенов или каких–то иных разумных существ постфизической стадии развития, решивших подшутить над нами. Наконец, это мог сделать сам Иниго.