Порочная жизнь настоящего героя

– Мне завязать для вас галстук, сэр?
Проклятие. Дэниел не мог дождаться, когда выберется отсюда. Три ярда накрахмаленного белого льна на его горле? Три женщины, поджидающие его за обеденным столом графа? Три вида страдания.
Он оттолкнул прочь вызывающий отвращение предмет одежды.
– Я не ношу того, что мне неприятно. Я просто снова повяжу свой шарф вокруг шеи.
– Шарф? Это та пятнистая тряпка? Я по ошибке принял ее за носовой платок и отослал в работный дом вместе с остальной вашей одеждой.
– Мои казачьи шаровары? И мою любимую куртку?
У Дэниела не было выбора, кроме как повести себя подобно хнычущему школьнику или позволить Добсону обертывать, подворачивать, тянуть и причесывать до тех пор, пока дворецкий не посчитал его готовым. Этот тип на самом деле даже улыбнулся.
– Ах, вот сейчас, вы выглядите намного лучше.
Сейчас Дэниел выглядел очень похожим на своего отца, и собирался присоединиться к его женщинам. Черт бы все побрал.
Когда он добрался до гостиной, то увидел, что женщины тоже сменили свои туалеты. В этот раз грудь Сюзанны вываливалась уже из розового платья, но мисс Эббот прикрыла вырез своего платья косынкой из газа. Дэниел припомнил, что такая штучка называлась «фишю». Это испортило вид, но его порадовало то, что девушка приняла на себя роль скромной молодой леди. Это именно то качество, какое джентльмен ищет в жене, а не в любовнице. Ее платье не было украшено оборками и лентами, которые в избытке имелись у Сюзанны – Господи, ему нужно будет найти сестре лучшую модистку, даже если это убьет его – но очень шло ее более высокой, гибкой фигуре. Платье мисс Эббот было цвета нарциссов, что подчеркивало солнечные пряди в ее волосах. Теперь, когда ей уже исполнилось двадцать лет, и она перестала быть молоденькой девушкой, обычаи позволяли мисс Эббот носить более яркие цвета. Он решил не обращать на это внимания.
Голубые глаза леди Коры вспыхнули, когда она увидела преображение сына, что заставило Дэниела ощутить себя неблагодарным за свое нежелание прилично одеваться. Его мать была слишком вежлива, чтобы упомянуть о превращении из бродяги в джентльмена, но Сюзанна не стала колебаться.
– Теперь нам не будет стыдно показаться с тобой на людях. А когда настоящий камердинер возьмется за тебя, ты сможешь стать таким же красивым, как Хар… оох!
Леди Кора пнула ее и немедленно повела всех в столовую. Оказавшись там, она сделала все возможное, чтобы не возникало неловкой тишины, рассказывая о соседских новостях, младенцах Рексфорда и здоровье графа. Затем матушка Дэниела с жаром начала перечислять предполагаемую ею программу на предстоящий Сезон – по меньшей мере, на три его месяца – и кому она должна в самом начале нанести визит, чтобы заполучить приглашения на самые важные мероприятия в обществе. По сравнению с ее планированием стратегия военного министерства выглядела детской игрой.
От всего этого ростбиф во рту у Дэниела приобрел вкус тухлой капусты.
Сюзанна продолжила расстраивать его желудок, бормоча о каждой рекомендации в путеводителе, которую она хотела увидеть. К счастью, цирк был расположен в ее списке в первых рядах. Они смогут отправиться туда завтра вечером перед тем, как закончат все покупки, настойчиво проговорила сестра, потому что никто из тех, кто имеет значение, не увидит ее там в одежде, сделанной в деревне.
Дэниел согласился.
– Но только если ты набросишь на плечи шаль. Я хочу, чтобы ты получила удовольствие от представления, а не беспокоиться о том, что ты подхватишь простуду.
Он гордился, что вспомнил об этикете за столом: какой вилкой нужно пользоваться, не вытирать рот рукавом, разговаривать с гостями, сидящими с обеих сторон. Так что он попытался проявить вежливость.
– А что насчет вас, мисс Эббот? Вам нравится искусная верховая езда? Конечно же, мы будем рады, если вы пойдете с нами.
Когда она подняла глаза от своей тарелки, Дэниел увидел, что они зеленые. Не ярко-зеленые, как трава, а более светлые, как мягкий мох, с золотыми крапинками. Казалось, она разрывалась. Он почти мог слышать, как работает ее мозг, осознавая, что посещение цирка означает быть его гостьей, в его компании. Она отказалась.
– Благодарю вас, но мне нужно написать письма. Я хочу узнать, есть ли в городе кто-то из моих школьных подруг.
У Дэниела начали зудеть пальцы на ногах, черт бы побрал чужую обувь и эту женщину за ее выдумки. И за то, что она так ловко отделалась от него. Время от времени над ним смеялись. Иногда вышвыривали из спален. Но обращаться с ним так презрительно, словно это именно он перешагнул все границы во время прерванного тайного побега? Такого не было никогда.
Без сомнения, подумал он, передвигая горошек по своей тарелке, девушка не могла затаить на него обиду за то, что он ее спас. Этот подлец Снеллинг при первой же возможности забрал бы ее деньги и оставил голодать или ползти обратно к своей семье. Ей-богу, Дэниел оказал ей услугу. И он испытал порядочное удовольствие, когда поправил не только ее жизнь, но и нос Снеллингу. Он слышал, что этот слизняк погиб на войне, но мисс Эббот не станет винить его в этом, не так ли? Конечно же, Снеллинг не смог бы так быстро добраться до передовой, если бы Дэниел не притащил его к судам для перевозки войск и воспользовался своим влиянием, чтобы перевести его на новое место службы.
Она должна поблагодарить его. Вместо этого мисс Эббот намеренно разговаривала с его матерью и Сюзанной, но не с ним. Он подумал, что она скорее станет голодать, чем попросит его передать блюдо. Тем не менее, он все равно передавал их. Девушка была слишком худа, особенно по сравнению с Сюзанной. Ни один мужчина не захочет взять в жены женщину, у которой болезненный вид.
Позже леди Кора предложила пораньше отправиться спать, так как утром у них были назначены встречи вплоть до середины дня. Сюзанне нужно отдохнуть, заявила ее матушка, с тем, чтобы в цирке она выглядела как можно лучше.
И это для лошадей? Дэниел покачал головой.
Обе юные леди согласились. Они обе устали после распаковки вещей и путешествия, а шумные гостиницы не могли сравниться с комфортом Ройс-Хауса.
– Тогда я думаю, что прогуляюсь в «Макканз», – сказал им Дэниел. – Посмотрю, не пришла ли какая-нибудь почта, или что-то в этом духе.
– Но ты вернешься? – У его матери был талант превращать вопросы в утверждения.
– Я подумал, что мог бы оставаться там, за исключением тех дней, когда понадоблюсь вам. Здесь обо мне замечательно заботятся, и я уже давно не пробовал такой еды, но мои друзья…
– Ты мне нужен здесь, сейчас. Я просто не буду ощущать себя в безопасности в Лондоне, если тебя не будет рядом.
И это говорит женщина, которая жила в поместье, расположенном в часе езды от ближайшего соседа. Дэниел почти рассмеялся, но ощутил себя так, словно проигрывал еще одну битву.
– В городе слишком большая преступность, – продолжила леди Кора, – слишком много ограблений. В самом деле, нас даже могут убить во сне.
– А Дэниел всех нас спасет? – захихикала Сюзанна. – Только если он проснется. Ты же знаешь, матушка, как он крепко спит. И храпит. Именно поэтому ты поместила его в гостевое крыло. Но не волнуйся. Добсон спит с мушкетоном, он сам мне сказал. А Кори и я можем держать каминную кочергу рядом с нашими кроватями.
Мисс Эббот выглядела так, словно ее спина была такой же негнущейся, как и вышеупомянутая кочерга.
– А как вы считаете, мисс Эббот? Вы будете ощущать себя в большей безопасности, если в доме будет находиться мужчина?
– Полагаю, что в доме есть множество слуг мужского пола, которые спят на чердаке, рядом с кухней и в конюшнях. Их количество должно устрашить любого мародера.
– Ах, но они всего лишь слуги. Неужели вы станете доверять наемной прислуге, которые не испытывают истинной верности к новым хозяевам?
– Я не доверяю ни одному мужчине. Свою безопасность я вверяю небольшому пистолету, который держу под подушкой. И да, я знаю, как им пользоваться.