Пепел Атлантиды

– Ну наконец-то.
 
Глава 12
 
– Отлично, вы оба здесь, – произнесла леди Гизела, а Киф постучал по пустому экрану Передатчика. – Это значительно облегчает дело.
– Вы нас видите? – спросила Софи, радуясь своему спокойному размеренному тону.
– Ну конечно. А еще я вижу нависающего над вами гоблина, который явно готов отобрать и разбить Передатчик. Я бы на вашем месте не позволила ему это сделать, кстати. Вам явно нужна помощь, раз вы решили мне довериться.
– Мы тебе не доверяем, – отрезал Киф. Руки у него тряслись так сильно, что он едва удерживал испачканное кровью устройство.
Сначала Софи подумала, что ему больно, потому что из пореза до сих пор сочилась кровь. Но потом она поняла…
Он впервые разговаривал с матерью после того, как узнал, что она может быть мертва. А в последнюю их встречу она пыталась убить его – и его друзей.
– Думаешь, мы поверим, что ты не в курсе происходящего? – выплюнул Киф.
– У меня есть предположения, – ответила леди Гизела. – Но Финтан ведет себя одновременно предсказуемо и сумасбродно, раз думает, что может покромсать мой план и выбрать куски, которым следовать – как будто он не был тщательным образом разработан после многих лет беспрецедентных исследований, а затем отлажен до абсолютного идеала.
– Просто на всякий случай, – уточнила Софи, – ваш план – это инициатива «Путеводная звезда?»
– Да, в итоге я остановилась на этом названии. И можете даже не спрашивать подробности. План еще можно спасти, а вы пока не готовы это принять.
– И никогда не будем, – бросила Софи. – Как и любой план, в который входит убийство невинных…
– Кто сказал про невинных? – перебила леди Гизела. – Если ты про то, что случилось с гоблинами в Люменарии – и про ногу старейшины Терика, кстати – то я уже говорила, это идеи Финтана. Как и его идиотский план с ограми и гномьей чумой. Я бы никогда не придумала нечто настолько топорное.
– Тогда почему на мирных переговорах король Димитар сказал, что, когда Финтан пришел рассказывать ему про чуму, он назвал план «Путеводной звездой»? – спросила Софи.
– Откуда мне знать? Может, Финтан внес собственные поправки. Если не верите, подумайте сами: в том же разговоре Финтан убедил Димитара запереть меня в его вонючей тюрьме.
На языке у Софи загорчило.
Как бы она ни презирала мать Кифа, но в ее памяти все еще жило воспоминание, как леди Гизела молила пощадить ее, пока ее тащили в легендарную огрскую тюрьму. Кожу ее покрывали странные изогнутые раны, настолько глубокие, что должны были оставить после себя шрамы.
Возможно, поэтому леди Гизела не разрешала им себя увидеть.
– А как же похищение? – спросил Киф.
Она вздохнула.
– Это все примитивное мышление Бранта – поймать «Лунного жаворонка», вытащить из ее воспоминаний планы «Черного лебедя», затем стереть память, чтобы нейтрализовать, и попытаться перепрограммировать, чтобы заставить работать на нас. Я говорила, что они должны были подготовиться к иному развитию событий, но ему не хватило терпения дождаться альтернативы получше. Зато хватило дурости, чтобы похитить ненужного ребенка.
Киф обнял Софи свободной рукой, удерживая ее и себя на ногах.
– Я не про это похищение. И ты это знаешь.
– Правда? Тогда выражайся яснее. Или…
Она прервалась, а когда вновь заговорила, голос дрожал от едва скрываемой ярости.
– Сколько людей они забрали?
– Вы не знаете? – Софи пожалела, что не может дотянуться до сознания леди Гизелы и проникнуть в ее разум – она не знала, где находится мать Кифа, и была незнакома с ее мыслями, поэтому не могла установить достаточно крепкую связь.
Леди Гизела не ответила, и Софи решила, что нельзя относиться к ее семье, как к пешкам в игре.
– Они похитили моих человеческих родителей.
Леди Гизела тихо выругалась.
– Видимо, они действительно любят вмешивать личные интересы.
– Чтобы отвлечь меня, да? – спросила Софи.
– Вижу, «Лунный жаворонок» наконец учится задавать нужные вопросы.
– То есть мне стоит спросить: Вечное пламя разожгли несколько месяцев назад с той же целью? – надавила Софи.
– Да, удивительно, что никто не задался этим вопросом раньше, – ответила леди Гизела с очевидной улыбкой в голосе. – Все действия… многогранны.
– Подозреваю, вы не расскажете, какие еще были грани? – спросила Софи.
– У пожаров? Ты уверена, что обратилась ко мне именно за этим? И не забывай, я помогу только с чем-то одним.
Она должна была согласиться. Пожары могли оказаться важнее всего остального.
Но даже понимая это, понимая, что «Незримые» вынуждают ее сосредоточиться на личных проблемах, Софи не могла заставить себя это произнести.
– Нам нужно вернуть семью Фостер, – произнес Киф, приняв решение за нее. – Зачем «Незримые» их забрали? Что в них такого особенного?
– Уверена, именно это они и пытаются выяснить. Хотя для Бранта это возможность отомстить. Твой побег выставил его в плохом свете, Софи. А потом ты с огромным удовольствием испортила остальные его планы – и с твоей же помощью он потерял руку. Он хочет расплаты.
Софи нахмурилась, глянув на Кифа и пытаясь понять, услышал ли он то же, что и она.
– То есть, «хотел»?
– Что «хотел»? – переспросила его мать.
Софи с Кифом вновь переглянулись.
– Ты не слышала, что Брант погиб в Люменарии? – спросил Киф.
Воцарилась тишина.
Если бы не помехи, Софи забеспокоилась бы, что связь прервалась.
– Случайно? – прошептала леди Гизела. – Или они обернулись и против него тоже?
– Ни то, ни то, – ответила Софи. – Он умер, когда напал на старейшину Орели.
Леди Гизела хохотнула.
– Она его убила? Мисс кудряшки и розовые щечки? Как-то не верится.
– Ей помогли, – и Софи ни за что не собиралась рассказывать, что произошло с мистером Форклом, когда он попытался помочь.
– Что ж, – произнесла леди Гизела, вновь помолчав, – интересный сдвиг сил. Особенно для Руя.
– Почему? – спросил Киф.
– Ты что, не жил с ними?
Киф глянул на Софи.
– Руй с Финтаном действительно часто спорили.
– А сейчас еще чаще, раз у Финтана появилась новая советница, – добавила леди Гизела. – На самом деле, это объясняет, почему они так неожиданно зашевелились.
Лишь через секунду Софи поняла, о ком может идти речь.
– Вы говорите про заключенного, которого они освободили из подземелья Люменарии.
Заключенного, который содержался там тысячи лет.
Заключенного настолько опасного, что старейшины стерли все воспоминания о нем – как будто проблема от этого исчезла.
– Она – настоящая легенда, – сказала леди Гизела. – Но больше я ничего не скажу, потому что она еще может мне пригодиться.
Киф с отвращением фыркнул.
– Как мило. Ведешь себя так, будто у тебя еще есть власть. «Незримые» тебя порезали, заперли в тюрьме и оставили умирать.
– Раз я так беспомощна, почему мы сейчас разговариваем?
Поколебавшись, Софи признала:
– Потому что моих родителей забрали в Сумрак.
– Ну разумеется. Для этого я его и создала.
– Значит… моя семья и правда часть вашего плана? – прошептала Софи.
– Все идет не так, как я хотела, – и это был единственный ответ леди Гизелы – который, в общем-то, ни на что не отвечал.
Но Киф задал более важный вопрос.
– Зачем Сумрак вообще нужен? Это какая-то тюрьма?
– Это будущее – хотя Финтан так и не понял идею до конца. И я не буду спрашивать, как он туда попал, Киф, потому что ответ мне явно не понравится.
– Это точно, – согласился Киф. – Может, скажешь, как туда добраться, и мы сами от них избавимся?
Гизела вздохнула.
– Я-то думала, ты будешь поумнее. Мне серьезно нужно напоминать, что я уже рассказала тебе, как туда добраться?
– С помощью звездного камня? – предположила Софи.
В единственном воспоминании Кифа о Сумраке его мать переместила их с Кифом к дверям с помощью гладкого, мягко светящегося камня.