История одного солдата (СИ)

Жалобно заржала лошадь, встала на дыбы и в следующее мгновение упала. Кажется подмяла всадника под себя. Альхе помятуя о том, что из жезла можно только стрелять, а не бить, вещь ведь ценная, отбросил его, позабыв что в нем осталось еще шесть выстрелов. Вместо того уже на бегу, нащупал за спиной топорище.
Но ему того и надо было. Не застрелить. Увидеть глаза той твари что убила Амина, перед тем как всадить между них топор. Бежал пусть и отмечая, но при том не обращая ни малейшего внимания на крики да ругань Коргина.
До цели оставалось всего несколько метров. Альх обошел жалобно ржущую, отчаянно бьющую ногами лошадь, так что бы не получить копытом по лбу. И правильно сделал. Этот паршивец уже выбрался из под лошади да собрался встать, что бы удрать, но не тут то было. Пинком ноги, ноги а не топора только потому что ногой бить удобнее, ополченец, повалил врага не землю, рывком, схватив за плече перевернул лицом к себе. Ведь он должен был видеть морду, мерзки глазки этой проклятой падали. Занес топор для удара, прижав второй рукой врага к земле, и тут морок спал.
В последний момент он успел отвести топор вонзив его в землю. Вонзив в раскинувшиеся по земле пряди цвета золота. Из голубых глаз брызнули слезы. Глаз на лице девчонки, почти ребенка. На вид ей было едва ли больше пятнадцати, правильный овал лица, тонкий нос, шея руки, едва ли не прозрачные.
Альхе ослабил хватку. Прошептал: «прости, я не знал…»
И тут на милое лицо обрушился приклад жезла.
— Ты, ты… зачем вы! — рядовой бессильно, уже ничего не понимая но при том обиженно взглянул на командира. Тот сплюнул и ничего не говоря, концом сапога показал на кулак девушки, все еще сжимавший тонкий, чуть изогнутый кинжал.
— Но почему… она ведь… она ведь девчонка…
— Что увидел красивую мордашку и сразу голову потерял? — наконец зло спросил Коргин.
— Но… нет… но она ведь девчонка, — снова повторил Альхер.
— Да только постарше твоего будет. Они ведь полкуровки Древних. Живут долго и взрослеют медленно. Ей лет двадцать пять, ежли тебя это успокоит. Но даже ежли и нет. Какая разница то. Она тебя прирезала бы даже не почесалась.
— Но я думал….
— Что думал?! — передразнил старый пират, — Что твой враг непременно жуткий, отвратительный гоблин с капающей изо рта слюной аршиными клыками да налитыми кровью глазами? Да только не-ет Малой, это жизнь, а не всякие псовы сказки. И тут враг это такой же человек как ты, ну или девчонка. Да и знаешь… гоблины совсем не плохие ребята, ежли к ним по человечески отнестись.
— Простите… я… — но тут вернувшиеся сознание Альхера пронзила страшная мысль, -
— К-как Амин. Он ведь… — не в силах выговорить последнее слово начал было Альхер, но ответ Когина был до безобразия спокойный.
— Жить будет, спасибо он должен сказать Госпоже жизни да тому мастеру, который не поскупился на такую толстую кожу для обложки книженции. А вот с одним глазом боюсь ему придется попрощаться. Но ежли до вечера им займется хороший знахарь может и повезет. Не кипяшись. А стоять то тут нечего. Может еще кто повылазет.
— Да, господин старпом, — сказал Альхер, только потому что что-то он сказать должен был.
— Красотку эту я заберу да свяжу. А ты, раз уж так хочешь кого нибудь прирезать иди лошадь добей.
— Лошадку… — с непритворным ужасом в голосе произнес Альхер, — но как же. Ведь ее то можно вылечить. Я ведь ей всего то круп подстрелил!
— Кто ее лечить то будет? Ты? — саркастически уточнил ефрейтор, но продолжил много мягче, — Сегодня и людей увечных хватит. Коль уж так беспокоишься то и не мучь животину то.
— Но ведь лошадка… — не в силах объяснить всю глубину этого слова, этой ценности, кормилице и поилице, попытался возразить Альхер.
— Да ульхаилову за ногу, ты крестьянин или нет. Никогда курам головы не рубил, — сорвался Коргин, — если начал стрелять то иди и добей, тыпылык.
— Сестра рубила…
В ответ ефрейтор лишь зло сплюнул.
Он был прав.
Во всем.
Альхер это прекрасно понимал. Раз он взял в руки жезл, раз он ее ранил. Обрек ее на смерть, а ее хозяйку на плен, то лучшее, что он может сделать так это добить.
Еще немного посидев, пока Коргин взяв пленницу подмышки пятясь задом потащил ее к окопу, Альхер наконец нащупал топорище. Сжал.
Вырвал топор из земли, встал, подошел к лошади, вращавший во все стороны глазом, обножая белок. Присел у головы. Лошадь потянулась к его руке, видно почувствовав запах хозяйки. Альх положил руку на морду, провел по носу, почесал за ухом и запустил пальцы в гриву с вплетенными в нее лентами и колокольчиками с затейливым узором.
— Прости, ты… это я тебя убил. Ты больше не сможешь жить.
Альхер не знал что еще сказать, да и не должен был ничего говорить, ведь она лошадь врага. Тоже враг. И все же должен сказать хоть что-то.
Лошадь его поняла, или ему только так показалось. Но хоть глаз все так же продолжал метаться, ржать да без толку сучить ногами она перестала.
Альхер встал, поудобнее взял топорище.
«Главное сразу», — только и подумал он, — «если бить над глазом то должно сразу выйти. Сразу».
Замах и удар что было силы. В лицо брызнула горячая кровь, а может и мозги. Тут же еще раз, для верности. Ноги пару раз дернулись но это все. Затихла.
И вправду вышло сразу.
* * *
— Слезы и кровь — прекрасное сочетания для настоящего героя, — прокомментировал возвращение Альхера Коргин.
1 Рубленая крона — самая мелкая из золотых монет Лендала, достаточна, что бы по номиналу хорошо поесть в приличном месте или снять команату в постоялом дворе не из лучших. Равна двум с половиной перье. По пирожковому курсу — чуть больше тридцати пирожков с мясом.
2Альфы — эльфы, Древние на гномий манер.
3Алибар — область на севере энгельских островов, населенная преимущественно гномами. Сейчас находиться в подданстве у Энгельской короны, что, понятное дело строптивых гномов не может радовать.
4Цвергенланд — гномье королевство к северу от Лендала. Сильнейшая гномье государство на всем континенте.
5Нерские горы — горы на востоке, близ Тверянского княжества.
6 Медия хладная — дочь Еганлы и сестра Ульхаила. Повиливает сумрачными введениями неспокойными снами, неупокоенными душами и поражениями астрала.
7 Коваль, — бог покровитель кузнецов. Зачастую так обращаются и к самими кузнецам, особенно если они столь внешне походят на своего покровителя как Гольвар.
8 Игра в кости — имеються ввиду кости судьбы в которые играют боги за души людей. Иными словами не стоит исптытывать судьбу.
  
Ч3:Лямка солдатская. Глава вторая: После боя, Освобожденный Завир
 
Глава вторая. После боя. Освобожденный Завир.
Тот ничего не ответил, вместо того сев на край окопа.
— Вниз бы спустился, а то мало ли что.
Вот только вряд ли что могло случиться. Если уж через них проскакала сотня, а то и больше, то, значит кочевники все же решили отступать. Да и спускаться то особо было некуда. С одного края лежал Амин вроде бы без сознания. Кровь у него уже не не шла. Вместо этого на месте раны, сквозь разорванную форму белела полоска как от ожога, от которой вроде бы даже шел дымок. С другого же края лежала связанная пленница с кляпом во рту. Она тоже еще не пришла в себя. Хотя, быть может просто притворялась. На скуле наливался синяк от приклада. Словом и для Ренинса да Коргина едва хватало места. Куда уж им еще и третий. Да и потом Альхеру сейчас было все равно, даже если его и убьет кто.
— Кочевники сапхонских равнин — потомки Древних, тех кто ушел на восток к псам морским то ли в поход то ли крепость какую дальнюю, боги уж ведают зачем, строить, — тем временем просвещал Коргин, — но верно пожечь да порезать, тех кто там обитает, дабы те не грозили Империи. Да только вернулись назад они поздновато, когда от самой Империи и след простыл как и от их Леса. Тогда, как говорят они разорили едва ли не половину королевств людей, да там и осели. Оставили при себе лишь тех в ком видели потомков Древних, а людей либо перебили либо прогнали. Правда с халифатом, то как-то договорились.