Лорд с Холмов (СИ)
Сомовый Омут встретил нас алхимической вонью, страдающим дварфом и беснующимся старостой. Старосту понять было легко — взрыв не только развалил кузницу, но и вышиб окна в половине домов, включая и стеклянные у самого старосты… Дварфа понять было не труднее — мало того, что кузница в хлам, так ещё и борода обгорела под корень. Ну а вонь… Вонь тоже не удивила — что бы алхимики не делали, воняет оно почти всегда.
Спор полыхал жарче кузницы, так что ни один, ни второй нашего появления не заметили, пока я не остановился почти вплотную. Да и отреагировали…
— А тебе, добрый человек, что надобно? — хмуро осведомился староста. — Трактир в другой стороне…
— А мне, добрый человек, надобно вот что, — я развернул перед носом старосты императорскую грамоту. — Ты же староста?..
— Простите, лорд, не признал сперва, — поклонился староста. — Да сами видите, что тут творится…
— Пока что я вижу сгоревшую кузницу и, как я слышал, это уже не первый раз.
— Шаман уже рассказал? Ну да, — вздохнул староста, — не первый. Только на этот раз он, подлец, ещё и горн разворотил!
— Да откуда ж я знал, что оно рванёт! — возмутился дварф.
— Да у тебя всё взрывается!
— Так, тихо! — прикрикнул я. — Собери все свои рецепты и отдай мне — может, что-то полезное найдётся. Времени тебе — до утра послезавтра.
И отправился прямо к дому старосты — ревизию никто не отменял, даже если староста вором не выглядел. Мне, в конце концов, надо знать, что здесь творится…
Ничего особенного, впрочем, не творилось. Подати собирались исправно, в записях был полный порядок, а писарь старосты землю рыл из-за каждого медяка… И почти всегда находил пропавшее. Никакого сравнения с Замостьем…
С другой стороны, здесь был Бренор, и это накладывало отпечаток. Например, однажды он смешал каменное масло с эльфийской солью — и оно, конечно, взорвалось. Чего бы ему не взорваться… У отца шахтёры эту смесь для особо крепкой руды используют. Так-то вот… Ну да ладно, что-то я отвлёкся, но про траты на Бренора лучше даже не вспоминать.
Впрочем, траты эти худо-бедно, но окупались — одни только лампы на каменном масле стоили немало. Ну, про оружие с бронёй и говорить нечего — тут пьяный слепой дварф лучшего кузнеца переплюнет… Так что польза, пожалуй, всё-таки перевешивала вред.
Так я и сказал старосте, отложив книгу. Староста просиял и осведомился, не угодно ли нам перекусить. Нам, разумеется, было угодно, и слуга немедленно приволок копчёного сома… А сомы в Сомовом Омуте — это нечто. Они и разбогатели-то на них, а Бренор — так, приправа.
Деревня стояла на Краснокаменке, и омут тут действительно имелся. А в омуте имелись сомы… И стофунтовая рыбина редкостью никак не была — тут, бывало, и двухсотфунтовых ловили.
В общем, принесли нам сома… И как раз про такое отец и говорит: "попал". Нет, сам я к рыбе равнодушен, но Хели её просто обожает — а еды ей надо, как всякому магу, раза в два больше, чем обычному человеку. В итоге успокоилась моя жена только тогда, когда пришлось пояс расстёгивать, а служанка на неё начала коситься. Ещё бы не косилась — маги же не толстеют…
Всё остальное я решил оставить на завтра — всё-таки, приехали мы довольно поздно. Да и облопавшаяся Хели — плохой помощник, а рыться в учётных книгах без неё мне не хотелось, поскольку считает она куда быстрее. И я уже было собрался пойти выпить с шаманом, но тут появился Бренор с кипой кусков пергамента, бересты и даже бумаги. Всё это было исписано типичным дварфским почерком — мелким и корявым, едва читаемым, так что пришлось зажигать лампу…
И вот тут мне стало нехорошо. Не сказать, чтобы я был знатоком алхимии, но кое-что смыслил, да и несколько рецептов узнал… И это был полнейший ужас. Например, однажды ему пришло в голову смешать мыльный щёлок со жгучей водой… Ну что сказать — разорванную реторту потом у старосты во дворе нашли, а она из толстой меди была.
Ну и ещё много всякого. Прочитав это, я обругал Бренора, категорически запретил заниматься алхимией в деревне, велел записать рецепты по правилам и отпустил. Заниматься чем-нибудь серьёзным уже не было смысла, поэтому я достал чистый свиток и принялся записывать всякие замечания, возникшие сегодня. Пригодятся, не сейчас, так позже. А то понадобятся для чего-нибудь — а я уже не помню, что и как.
Хорошо хоть, стражники тут наличествуют и дело своё знают — шестеро отставных легионеров, чей начальник тоже словил стрелу в колено. Свет и все боги, вот бы отец ржал… Вот ведь далась ему эта стрела!
На следующий день мы засели за книги вплотную. Писарь, как я и говорил, своё дело знал назубок, считать умел и считал старательно. Не упуская ни единого медяка, как я уже говорил, а медяков хватало… И самое удивительное — если где-то что-то не сходилось, он так и писал: недостача такая-то, объяснения не имею. Расследование результатов не дало.
Как по мне, так расследовать пропажу каждого гроша — это уже перебор. Но писарь у старосты был дотошным… И, конечно, оказался он дварфом — братом "духами стукнутого коротышки" Бренора.
Встречаться с ним я, честно говоря, не рискнул — с меня и одного братца хватило… А больше здесь делать было и нечего. Поэтому, распрощавшись со старостой и забрав копчёного сома, мы отправились домой.
Разумеется, по дороге я опять сочинял отчёт наместнику и очень жалел, что у меня нет амулета для записи голоса. Полезная штука… Но дорогая, а мне всё время денег него жалко, да и что-нибудь нужнее всегда находилось. Жаба давит, как отец скажет, хотя причём тут жаба?.. В общем, сочинял я, а ещё прикидывал, что делать дальше. Надо было пройтись по хуторам, проверить лесных орков и эльфов, наведаться к шаману… В общем, дел много, но спешить некуда, и можно будет сделать всё тихо и спокойно, без всяких приключений…
Само собой, я ошибался — без приключений не обошлось, но это уже совсем другая история…
Находки
Я сидел в кабинете, читал письмо наместника и представлял, как убиваю его разными ужасными способами. Наместник вроде бы не был идиотом… Но теперь я в этом сомневался. Надо же было до такого додуматься — требовать от меня ловить "эльфийских лазутчиков", бросив все дела! И где, интересно, я их возьму?
Нет, на самом деле лазутчики Серебряной Луны здесь бывали… Но никогда не задерживались. Проезжали по тракту в столицу, и всё… Нет, бывали, конечно, всякие случаи, но редко — и уж точно не в этот раз. Поэтому письмо отправилось в камин, а я спустился в подвал — как раз должен был прийти шаман со своими травами…
Шаман явился вскоре после полудня, притащил рысёнка — чуть старше месяца, и отдал его Хели.
— Духи велели тебе отдать, раз мать олень забодал, — объявил шаман.
Рысёнок мяукнул, Хели восторженно взвизгнула — и все её претензии к шаману исчезли окончательно. Она и так-то с ним смирилась, а уж теперь…
Кроме трав и рысёнка принёс шаман и новости, а поскольку уболтать он мог почти любого, то и новостей было немало. Само собой, изрядная их часть была просто слухами — но и слухами пренебрегать не стоит…
Мы спустились в подвал, я развёл огонь под кубом, уложил травы в бочку и спросил:
— Из-за гор слышно что-нибудь?
— Слышно-то много, только духи знают, что из этого не враньё, — буркнул шаман. — Эльфы ж… Всё у них не как у людей. Дварфы, опять же, осерчали — полаялась с ними Леди…
Ну, это не новость — нынешняя Леди Серебряной Луны какая-то совсем уж сволочная, и перессорилась она со всеми, с кем не успела разругаться её предшественница. Ну а к нам Серебряная Луна не первый век лезет…
— Так что слышно-то?
— Да вот, — шаман принюхался к потёкшей в бочонок струйке и поморщился, — говорят, что Леди лесных эльфов прижать решила. Ежели правда…