Кровный враг (ЛП)

«Они пожалеют о том дне, когда они посмели восстать против своих повелителей, прежде чем я отправлю их кричать в ад!»
  
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
 
СТРАСБА
 
Страсба была небольшой деревней, расположенной в уединенной долине и, возможно, состояла из дюжины лавок и двух десятков грубых крестьянских хижин. Двухэтажные деревянные лавки занимали центр деревни, у грунтовой дороги выстроились лачуги с соломенными крышами. На противоположном конце улицы находилась скромная каменная церковь, как будто основатели города выбирали это место, чтобы сделать как можно большее расстояние между Богом и Мамонной.
Деревня спала под светом полной луны, её узкие улочки были темны и пусты. Закат давно пришёл и ушёл, так что вся Страсба погрузилась в сон на ночь. Двери были закрыты на засов, окна закрыты ставнями, весь свет погас. Вывески торговцев раскачивались на холодном зимнем ветру. Только слабый свет фонаря ночного сторожа рассеивал тени, окутавшие ничего не подозревающую деревушку.
«Они и не подозревают, что их ждет», — думал Луциан.
В облике волка, он смотрел вниз на Страсбу с западного склона долины. Сейчас был февраль, целый месяц, как был погребён Маркус, и луна еще раз освободила его звериное Альтер— эго. Ощетинившийся черный мех покрывал внушительные формы. Когти, как кинжалы, торчали из пальцев его рук и ног.
Компания конных вестников смерти, во главе с самим Виктором, тоже смотрели вниз на деревню. 
Серебряные копыта их лошадей с нетерпением рыли землю, и пар струёй бил из ноздрей боевых коней. Бронированные вампиры ждали команды старейшины. Обнаженные мечи и копья сверкали в лунном свете.
«Это и есть то место?» — лукаво спросил Николай. Как и другие воины, он носил малиновые сюрко поверх кольчуги. Но в отличие от них, он носил кольца с драгоценными камнями на перчатках. Он остановил свою лошадь рядом с Виктором. «Мне кажется, это не стоило стольких усилий».
«Мои информаторы говорят мне обратное «, — ответил Виктор. Сейчас, полностью восстановив свои силы, царствующий старейшина сидел верхом на угольно— чёрном боевом коне по имени Аид. Ожесточенные голубые глаза светились сквозь прорези его коринфского шлема. Литые крылья летучей мыши возвышались над его шлемом. Геральдический дракон украшал его сюрко. «Тот, кого мы ищем, находиться там».
Он наклонился в седле, чтобы обратится к Луциану. «Держись рядом со мной, оборотень. Мне вскоре может понадобиться твоя помощь».
Поскольку ему не удалось бы издать ничего кроме рычания, Луциан кивнул в знак согласия. Снова он был только оборотнем в компании вампиров, в которой среди воинов присутствовал и Крэйвен. Однако не было Сорена, его оставили охранять замок и принцессу, к очевидному раздражению надсмотрщика и удовольствию Луциана. «Это унизит Сорена», — думал он, — «и это меньшее, чего он заслуживает после того как бросил нас в крепости».
Виктор поднял могучий меч, легко удерживая его в воздухе одной рукой. Серебряное навершие меча носило ту же большую V, которая находилась на плоти под мехом Луциана. Кельтские руны были выгравированы на ярких отполированных ножнах клинка. Властный голос Виктора зазвучал в ночи. «Вестники смерти, свершите месть! «
Стук копыт прогремел вниз по склону на грязные улицы Страсбы. Боевые крики вырвались из кровожадных глоток вампиров. Луциан бежал вместе с лошадьми, стараясь не отставать от конного старейшины. Его горячее дыхание затуманило холодный ночной воздух. Пена стекала из его пасти.
Кошмарный шум разбудил Страсбу от мирного сна. На вторых этажах лавок, где жили ремесленники и их семьи зажглись свечи. Приглушенные голоса закричали в испуге. Деревянные ставни немного приоткрылись, но тут же захлопнулись, шокированные жители увидели грозный боевой отряд, скачущий в их город. «Боже сохрани нас!» — воскликнула испуганная хозяйка, — «Это же бессмертные!»
Виктор остановился на рыночной площади перед рядом лавок. Верхние этажи деревянных конструкций выступали над витринами ниже, заслоняя небо. Связка чеснока висела на грубом кресте, прибитом к каждой двери.
«Как будто это спасет их», — презрительно подумал Луциан. Его поразило то, что люди по— прежнему возлагают надежды на подобные талисманы. Видимо старые мифы умирают с трудом.
«Кто идет?» — седой ночной сторож скорее из чувства долга, чем здравого смысла, подбежал к ним, подняв фонарь перед собой. Шлем— котелок был одет на голову, он держал копьё в одной руке. Железный, не серебряный, наконечник увенчивал копьё.
«Я сказал, кто идет», — сторож замолчал, получше разглядев бронированных всадников и чудовищного оборотня около них. Он прищурился, разглядывая бледные лица всадников с их светящимися голубыми глазами и сверкающими клыками, и тут же побледнел: «Святая Матерь Божья! «
Его копьё и фонарь упали на землю, подняв сноп искр. Оставив свой ​​пост, сторож в панике повернулся и побежал спасать свою жизнь.
Николай весело засмеялся. «Позвольте мне, лорд Виктор», — вызвался он, направляя коня вперед. Он поднял своё копье и помчался в след несчастному смертному, который даже не успел дойти до конца дороги до того, как Николай насадил его на копьё. Принц вампиров поднял копьё вверх, осматривая нанизанного человека, как кусок мяса на банкете. «Если все солдаты в округе такие же, как этот несчастный», — отметил Николай, — «то сегодняшняя прогулка закончится даже большей бойней, чем я себе представлял».
Он небрежно бросил копье вместе со своей жертвой в грязь перед собой. Стоны, достигшие ушей Луциана, свидетельствовали о том, что умирающий сторож всё ещё цеплялся за жизнь.
Он ещё больший дурак.
У Николая, очевидно, был великий момент, но голос Виктора со всей серьезностью обратился к компании. «За своё вероломство смертные этой деревни утратили свою защиту в соответствии с Пактом. Сегодня и только сегодня вечером запрет на убийство людей снимается. Празднуйте, как вам угодно, вестники смерти. Утолите свою жажду жизненной силой этих недостойных смертных. Только помните: Монах мой! «
С энтузиазмом приняв эту новость, другие вампиры спешились, передав поводья скромному оруженосцу, только недавно принятому в ковен. Обнажив мечи, вестники смерти вторглись в лавки и жилые дома, выбивая двери, бросаясь вверх по лестнице. Через мгновение душераздирающие крики вырвались из окон за ставнями. Луциан слышал грохот падающей мебели и короткие звуки неравной борьбы. Пронзительные крики мужчин, женщин и детей сливались в какофонию страха и мучений.
Тяжелое тело вылетело из окна над пекарней, разбив ставни, словно брошенное катапультой. Тело, принадлежавшее полному человеку приблизительно сорока лет, описало дугу в воздухе, перед тем как рухнуть на землю недалеко от Луциана. У человека отсутствовало сердце, и его безжизненное лицо застыло с видом полной агонии. Сломанные ребра торчали из зияющей дыры в груди.
Мгновение спустя Николай появился в том самом окне, через которое вылетел мертвый пекарь. Мёртвый принц скинул шлем, обнажив свои гладкие золотые локоны. Кровь струйками стекала по его подбородку на малиновое сюрко. Нечестивое веселье светилось в его сверкающих лазурных глазах, когда он легко спрыгнул с верхнего этажа на улицу.
Своего рода трофей висел в его руке: отрубленная голова молодой женщины, чьи рыжие волосы были обёрнуты вокруг кулака Николая. «Посмотрите, что я нашел в постели пекаря»,— язвительно заметил он, подняв голову на всеобщее обозрение, — «Вам не кажется, что она слишком красива для этого жирного мешка сала?» Он поцеловала мертвые губы девушки, а затем бросил голову через плечо в грязь. «Здравствуй и прощай, моя сладкая! «
Николай, очевидно, рассматривал налёт как необыкновенную забаву. Без сомнения, догадался Луциан, пресыщенный принц видел в убийстве людей просто ещё одну форму гедонистических желаний, как пьянки или блуд.
Но он был далеко не единственным вестником смерти, живущем сегодня в своё удовольствие. Всё больше тел летело из окон выше, скатывались вниз по разбитой грунтовой дороге, как помои из ночного горшка. «Полетаем!» — крикнул Вайе из другого окна, прежде чем выбросить оттуда пожилую женщину. Вопль умирающей старухи прекратился внезапно, когда она упала на землю вниз головой. Луциан догадался, что кровь худой и немощной старухи не могла соблазнить Вайе, в то время когда можно было свободно взять молодые и крепкие вина.