Везунчик из Пекла или в поисках золотой жемчужины (СИ)

— Все, что есть, — Сергей протянул бинты, — могу еще маек чистых дать.
— Да не, не нужно. Хватит пока. Баламут, меняй повязку.
— Боюсь, не довезем. Крови он много потерял. Да и контузило его капитально, — пулеметчик срезал ножом старые бинты, — И снарягу всю просрали… Эх, спека бы ему вколоть.
— Бинтуй молча, — нервно рыкнул камуфлированный. Командные интонации в голосе выдавали явного лидера группы.
— Может быть, это поможет, — Сергей достал и протянул новому знакомцу футляр.
— Хорошо подумал? — командир вперил в Сергея тяжелый взгляд. В глубине отсека удивленно охнул Баламут, разглядев содержимое футляра.
— Ты возьмешь или будем дальше разговоры разговаривать? — Сергей придавил интонацией, заставляя мужика отвести глаза.
— Возьму. Баламут, лови, — шприц попал тому в руки, и он ловко уколол раненого, вдавливая поршень до упора.
— Все, командир. Теперь точно доедем. И Халка довезем. Это как же повезло-то, — запричитал Баламут, продолжая хлопотать над товарищем. Здоровяк облегченно выдохнул и замолчал, погружаясь в наркотическую нирвану.
— Должники мы твои теперь. А Халк — так дважды. Спасибо огромное! — Мужик выбрался из машины и протянул руку для рукопожатия, — я Седой. Этот, говорливый — Баламут, наш механик-водитель. Кто Халк, ты уже понял. Пулеметчик он у нас, ну и специалист по тяжелому вооружению.
— Сергей.
— Как, как? — Лицо Седого вытянулось и приняло недоуменное выражение.
— Да стебется он, командир, — в голос заржал Баламут, он уже закончил с раненным и успел перебраться за руль бронемашины, — Сергей. Вот уж насмешил, так насмешил.
— А что не так? — нахмурился Сергей, подобравшись и сделав шаг назад.
— Подожди, не кипишуй, — Седой вскинул ладони в успокаивающем жесте, — ты что, свежий что ли? В смысле новичок. Ну, недавно провалился.
Непонимающий взгляд был ответом на его вопрос. Сергей отошел еще на пару шагов, подбирая рюкзак. Ситуация откровенно стала его напрягать.
— Да подожди ты. Я просто понять хочу. То есть ты новичок. Трёшься один, с крутым стволом в преддверии Пекла. Да еще и пешком. Мимоходом спасаешь команду бывалых рейдеров от матерой элиты, не заикаясь о доле в трофеях. Отдаешь просто так дозу лайт-спека, даже не представляя ее стоимости. Я ничего не пропустил? — Седой вопрошающе поднял брови.
— Ничего не пешком, у меня машина есть, — пробормотал в ответ Сергей.
— Пипец, ты жуткий, — Седой сокрушенно покачал головой.
— Да ты его, считай, окрестил, — Баламут, до этого внимательно прислушивавшийся к разговору, снова захохотал.
— Выходит, что так, — Седой развел руками и продолжил рассуждать вслух, выстраивая логическую цепочку, — жуткий и смертоносный, в преддверье Пекла. Адский демон какой-то. Во, нашел я тебе имя подходящее. Ракшас. Ракшасом будешь. Теперь, дружище, ты мой крестник. А про Сережу забудь: лишнее это, ни к чему. Ну и предлагаю тебе присоединиться к нашей команде.
— Ракшас, — Сергей покатал на языке новое имя, пожал плечами, — хорошо, если иначе нельзя. Я сейчас.
Сергей, теперь уже Ракшас, убежал в дом. Через несколько минут ворота открылись, выпуская пикап на улицу. Увидев такую красоту Баламут восхищенно крякнул. У всех нормальных мужиков одинаковые страсти. И любовь к мощным красивым автомобилям стоит не на самом последнем месте.
— Давайте раненого в мою машину. Ему тут поудобней будет, — Ракшас распахнул переднюю пассажирскую дверь. Втроем перетащили тяжеленного Халка и устроили на разложенном сиденье.
— Ничего, что мы как на пикнике себя ведем? — вдруг спохватился Ракшас, — может хоть наблюдателя выставить?
— Не боись, — Баламут беззаботно отмахнулся, — тут недалеко кластер перегрузился с неслабым таким городишкой. Твари со всей округи там. Здесь еще минимум сутки будет спокойно.
— А эта? — Ракшас показал глазами на жемчужника, — или она не местная?
Это другая история, потом расскажу, — нахмурился Баламут в ответ на безобидный вопрос.
— Так, хватит болтать, — Седой вернулся к обязанностям лидера, — сутки не сутки, тут бабка надвое сказала, а нам еще километров сто киселя хлебать. Я потрошу элитника, вы — ангар. Все разговоры потом, когда в стабе будем. Вперед.
— Это что? — спросил Баламут, с интересом разглядывая воткнутый в асфальт лом.
— Что, что, лом это, не видишь разве? Замок я собирался сбивать, а тут вы приехали.
— Пипец, ты отмороженный. Вот этим пробуй, — Баламут передал Ракшасу болторез.
Мощные челюсти инструмента без труда, а, самое главное, без шума, перекусили толстую дужку замка. Калитка скрипнула, открывая доступ в темные недра ангара, как в пещеру Али-бабы. Особых сокровищ не было, но вскоре в кузов пикапа перекочевали двухсотлитровые бочки с топливом: две с соляркой, одна с бензином. Ракшас уже заканчивал их увязывать, когда подошел довольный Седой. На вопросительный взгляд Баламута показал пухлый пакет.
— Делить как будем? — обратился он, с улыбкой, уже к Ракшасу, — поровну или по-честному? Считай, твой трофей: без тебя нас бы уже переваривали.
— Как считаешь правильным, — Ракшас пожал плечами, — так-то я в команде уже, вроде как, а ты командир. Вот и решай.
— Хорошо, выберемся — разберемся. Баламут, свою рацию отдай ему и поехали.
Через минуту маленькая колонна выбралась из деревни и углубилась в поля по направлению к стабу.
  
Глава 4
 
— Оставляйте, ему восстановиться надо, — жилистый мужик в белом халате вытирал руки спиртовой салфеткой, — я его подлатал, осколки убрал все. Он и сам оклемается, но это недели две займет, если будет на усиленном питании. А тут за день-два в форму приведу. Два гороха за операцию, десять споранов за день восстановительного лечения…
— Ни хрена себе у вас расценочки, доктор, — Баламут не утерпел и влез в разговор, услышав озвученные суммы.
Первым делом по прибытии в стаб нашли знахаря и определили раненого. Пока Халка пользовал местный эскулап, Седой ждал в приемной, а парни носились по поселку, определяясь с постоем. Знахаря кстати так и звали — Эскулап. По неведомой прихоти Улья бывший военврач получил Дар знахарства и осел в здешнем стабе штатным медиком. Один из частных домов переделали под больничку, приспособив комнаты под нужные помещения. Завезли и установили необходимое оборудование и принадлежности, так что местная лечебница соответствовала самым высоким медицинским стандартам. Седой как раз беседовал с доктором в приемной, когда вернулись Баламут с Ракшасом.
— Уймись, Баламут, — отрезал Седой, отсчитывая на столе оговоренную плату.
— Я его какое-то время специально в беспамятстве подержу: в искусственной коме, так сказать. Завтра загляните, там более точно определимся.
— Спасибо, доктор. Да, и вот еще. Новичок у нас, — командир подтолкнул Ракшаса вперед, — посмотрите, пожалуйста, раз уж пришли. По срокам, вроде, Дар Улья уже проявиться должен. Осталось выяснить, какой он у него.
Эскулап усадил Ракшаса на стул, наложил руки на голову, явно придавливая какие-то нервные узлы. Точки под пальцами пронзило, словно мгновенным уколом. По спине забегали мурашки.
— Ваш Дар — увеличенная физическая сила, — знахарь взял новую салфетку, — уже сейчас она на начальном уровне желтой шкалы зараженных. Если будете грамотно развивать, сможете подобраться к фиолетовой. Как минимум. Еще горошина с вас, кстати.
— Грамотно — это как? — Ракшас с удивлением, как будто впервые увидев, начал рассматривать свои руки.
— Это вам ваши товарищи расскажут. Они бывалые. Знают.
— Еще раз спасибо. До встречи — Седой рассчитался и вытолкал собравшегося было возмущаться снова Баламута за дверь, — Ракшас, пошли.
— Не, Седой. Ты где видел такие расценки? — Баламут кипел искренним негодованием, — горошина за Дар? Да это ни в какие ворота…
— Ты лучше скажи, как устроились? — вопрос Седого перевел фонтан красноречия Баламута в другое, более конструктивное, русло.