Феникс: Выход из сна (СИ)

— Мы столько лет знаем друг друга, что я больше не вижу смысла в фамильярности. Вы научили меня жить в этом мире. Показали путь. Благодаря вам я здесь, а не привязанный к кровати и облитый святой водой.
Заметив улыбку Морлоу, Оливия смутилась. Раньше он был более сдержанным. Возможно, это все переходный возраст. Гормоны.
— Как вы справляетесь? — Маркус размял шею, издав хруст. — Я даже представить не могу. Каждый день приходить на работу, слушать слезливые истории детей. А потом, возвращаться домой и строить из себя образцового родителя для собственного чада. Наверное, это сложно. Эмоционально я имею в виду. Ваш муж вам помогает?
Парень взглянул на безымянный палец психолога. Вместо обручального кольца он увидел белую полоску незагоревшей кожи. Оливия это заметила. Она совсем недавно пережила тяжелый развод, который сильно ударил по ее психическому здоровью.
— Моя личная жизнь тебя не касается, Маркус, — голос Оливии дрогнул.
— На протяжении многих лет вы лезли мне под ребра. Пытались докопаться до сокровенных тайн. Притворялись другом, в надежде узнать мой секрет. Почему же я не могу познакомиться с вами поближе? Понять, что вы за человек. Мне кажется, это справедливо.
За прошедшие полгода Оливия сильно похудела. На лице прибавилось множество морщин. В волосах начала проглядываться седина. Она выглядела так, словно из нее методично высасывали жизнь. День за днем. Капля за каплей.
— И какой же по твоему мнению я хочу узнать секрет? — Оливия облокотилась на стол, но ее кресло больше не издавало до боли знакомого скрипа.
— Тот же что и все остальные.
Маркус встал со стула и подошел к окну. Отодвинув жалюзи, он выглянул на улицу, посмотрев на машину сестры Мередит. Она по-прежнему привозила его к доктору Уэллс, но сама больше никогда не поднималась в ее кабинет.
— Тот из-за которого мы с вами познакомились, — добавил Морлоу.
— Неужели, спустя столько лет, ты созрел и решил поделиться со мной тем, что тогда произошло?
Оливия пошла в атаку. У нее совсем не было настроения играть в его психологические игры. Морлоу цеплялся к ней. Пытался задеть. Ненавязчиво, исподтишка, но она это чувствовала. В мальчике просыпались повадки манипулятора. Социопата, преследующего только свои интересы.
— Оливия, ответьте честно, — Морлоу обошел женщину сзади и положил руки ей на плечи, намерено вторгнувшись в личное пространство. — Одержимость: правда или вымысел?
  
ГЛАВА 5
 
Луч света. Тонкий, почти незаметный. Но для меня он является спасательным кругом в бурлящем океане. Той хрупкой надеждой, на которую я уже не рассчитывала.
Ползя вперед, по колено в ледяной воде, окруженная густой тьмой, я чувствую, как забилось мое сердце. Неужели не все потеряно. Неужели шанс есть? Я вижу свет! Я действительно его вижу!
Он проникает сквозь маленькую щель, похожую на замочную скважину. Я касаюсь его руками. Пытаюсь ухватиться за тусклую полоску, словно это возможно. Но кровоточащие руки натыкаются на враждебный металл. Дверь! Железная преграда, которую мне ни за что не сдвинуть.
Вот чего хотел мой надзиратель: дать несколько секунд надежды. Наблюдать за тем, как я буду хвататься за свет, словно за спасительную соломинку.
Я слышу лязг железа. Чувствую поток свежего воздуха на своем лице. Это неверно! Похоже на сон! Но кто-то решил открыть дверь с той стороны.
***
Перегоревшую лампочку в коридоре так и не починили. Джой шла к дверям лифта, словно тень. Она хотела лишь одного: быстрее попасть домой и включить компьютер. Во всемирной паутине можно найти все что угодно, а учитывая то, как сильно наследил Маркус Морлоу, Джой собиралась прочитать всю подноготную убийцы. Ей было необходимо знать. Впервые в жизни она желала понять преступника, а не поймать или покарать его.
Стоя в палате Морлоу, смотря в испуганные глаза мужчины, ей открылся сломленный человек, не понимающий что происходит. Через нечто подобное прошла и сама Джой. Когда девушка очнулась после нескольких месяцев заточения, не зная где она, как сюда попала и что, собственно, произошло, ее одолевало то же самое. Она пыталась найти ответы, скрытые глубоко в памяти, но все попытки оказывались тщетными.
— Закурить не найдется?
Обернувшись, Джой увидела новую соседку Дженни. Женщина стояла возле двери, упираясь спиной о стену. Укутанная в невзрачный халат она больше смахивала на потерянного призрака. Игра светотеней еще больше придавала ее образу правдивости.
— Здесь нельзя курить, — ответила Джой.
— Извините.
Дженни потерла виски, сдув челку с лица. Она выглядела смертельно усталой. Словно за один день ей удалось постареть на десять лет. Заходя обратно в квартиру, ее озарил свет и Джой смогла заметить небольшой синяк под правым глазом соседки.
Еще одна жертва домашнего насилия со стороны отмороженного сожителя. За годы службы в полиции Джой насмотрелась на подобное. Женщинам посчастливилось встретиться ни с тем человеком. В попытке бегства от строгих родителей, попасть в лапы кое-кого похуже. У каждого своя история. Но так или иначе, по мнению Джой, в большинстве случаев виноватыми в сложившейся ситуации оказывались сами жертвы. На определенном отрезке пути они свернули не в ту сторону. Видимо, Дженни была одной из них.
Поднявшись в свой лофт, Джой скинула куртку, ботинки и, налив кружку горячего кофе, села за компьютер. Ей до зуда в кончиках пальцев хотелось узнать, кто же такой Маркус Морлоу. Каким человеком он был до того, как превратился в чистый лист. Что заставляло его двигаться вперед, совершая все более изощренные и чудовищные деяния.
Но каковым было удивление Джой, когда она обнаружила одно большое ничто. Поисковик пестрил яркими заголовками об убийствах Морлоу, но касательно его самого, информации оказалось очень мало. Кроме того, что он вырос в приюте при церкви святой девы Марии, интернет молчал. Десять лет назад журналистов гораздо больше интересовали кровавые подробности его зверств, нежели прошлое преступника.
Джой прочла пару блогов романистов, решивших написать книгу о похождениях монстра, но все проекты замораживались на стадии разработки. Вердиктом всегда служило одно: слишком мало информации. Кроме известного факта о том, что Морлоу отмотал год в тюрьме, в его биографии не было ничего интересного. Неудивительно, что через пару лет, все плюнули на некогда внушающего ужас Дьявола, и стали обозревать более насущные темы.
— Зачем тебе сдался этот придурок, коза? — Линдси стояла за спиной, внимательно смотря в монитор. — Джой, у тебя своих тараканов в башке полный дом, ты что, решила пополнить коллекцию?
Просматривая статьи из интернета, Джой молчала. Как бы сильно она не боролась, но Линдси всегда оставалась рядом. С того самого рокового вечера, когда Джой потеряла титул, призрак мертвой подруги не переставал преследовать ее.
Джой вела поединок. Она могла расправиться с соперницей в любую секунду, но жажда крови заставляла растягивать экзекуцию. Смотря в разбитое лицо бразильянки, Джой кормила внутренних церберов. Ведь единственные ночи без кошмаров и ужасов были лишь после жестоких побоищ в клетке. Только так Джой ложилась в кровать, зная, что ей не пригодятся ремни с каппой. Зная, что она не проснется с диким криком, отражающимся от стен.
Соперница стояла напротив, готовая принять поражение от руки чемпионки, но именно тогда появилась Линдси. Семнадцатилетняя подруга, так и не выбравшаяся на свободу, схватилась за клетку и, посмотрев на Джой, надула пузырь из жвачки, словно ничего не случилось. Словно она всегда была рядом.
Улыбка Линдси. Ее карие глаза. Очаровательное лицо с выразительными чертами. Она вновь вошла в жизнь Джой, окончательно нарушив ее душевное равновесие. Никакие таблетки, медитации и прочие ухищрения не помогли. Джой знала, что она мертва, но все равно продолжала ее видеть. Как и прежде, Линдси говорила все что взбредет в голову, приправив высказывания острым словцом. Она шутила и подкалывала. Своей харизмой Линдси по-прежнему могла затмить любого. Единственным нюансом было то, что она не существовала на самом деле. Жила лишь в голове Джой.