Бойся своих желаний (СИ)

— Думаю, что ты тоже не сильно напрягаешься в классе английской литературы, из года в год рассказывая старшеклассникам о метаниях Холдена Колфилда*.
Гвен громко цокает языком.
— Ладно, черт с тобой, у тебя видимо эти дни! — она ехидно ухмыляется и наконец исчезает за дверью. Её темная густая челка, закрывающая прыщи на лбу, дерзко колыхнулась на прощание. Может нужно ей уже сказать, что такая челка делает её огромный нос ещё больше?
Я щелкаю выключателем и выхожу из своего кабинета.
Напоминание Гвен об «этих днях» с новой силой разжигает во мне жажду мести. Только три человека знают, что «этих дней» у меня уже нет десять лет и уже никогда не будет.
Припарковавшись у оружейного магазина, я никак не могу решиться и выйти из салона своей Хонды Сивик. Через полчаса мистер Харпер закроет магазин, мне нужно торопиться, но я продолжаю сидеть неподвижно, опустив голову на руль.
Стук в боковое окно заставляет меня вздрогнуть.
— Зои? С тобой все хорошо? — лицо мистера Харпера выдает явную обеспокоенность. Я нажимаю на кнопку и стекло опускается.
— Да, все хорошо, просто немного устала. — отвечаю я с улыбкой. Седовласый мужчина смотрит на меняю, прищурив свои голубые глаза.
— Что ты здесь делаешь, девочка? Хотела отовариться в моем магазине? — безобидный смех мужчины возвращает меня к понимаю всей абсурдности этой ситуации.
Черт, почему я сразу не подумала о том, что если я куплю оружие в магазине нашего соседа, мои родители будут знать об этом уже через пятнадцать минут?! Естественно, всем станет интересно для чего тихой, неприметной девушке, посещающей психотерапевта и принимающей антидепрессанты, понадобился пистолет? Об этом я как-то и не подумала. Видимо страдает не только моя память, но и мои мыслительные способности.
— Просто, я проезжала мимо и почувствовала лёгкое головокружение. — хорошо, что врать я так и не разучилась. — Поэтому решила припарковаться, пока не приду в норму.
— О, милая, может я тебя подвезу, а свою машину ты заберёшь потом?
— Спасибо, мистер Харпер, не нужно, я уже чувствую себя намного лучше! — я улыбаюсь своей самой обворожительной улыбкой и завожу мотор.
По дороге домой принимаю решение завтра же ехать в Луисвилл и купить пистолет там. Один из плюсов больших городов — тебя никто не знает.
*Холден Колфилд — главный герой романа Джерома Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи».
  
Глава 2
 
Глава 2
…Но горе одному, когда упадет, а другого нет,
который поднял бы его…
(Екклесиаст 4:9-12)
— Зои, это ты? — слышу я мамин голос, когда закрываю за собой входную дверь.
— Да. — отвечаю я и снимаю с ног свои черные балетки. Мама ненавидит, когда по ее коврам ходят в обуви.
Прохожу на кухню и падаю на стул.
— Как прошел твой день, милая? — мама не смотрит на меня, она достает из духового шкафа противень с золотистым пирогом.
— Как обычно, ты же знаешь! — раздражённо отвечаю я и потираю глаза. Надеюсь, это прозвучало не слишком грубо? Не хочу обидеть маму, она все эти годы поддерживала меня и именно по ее просьбе мистер Грант принял меня на работу в канцелярию, после того, как миссис Честер наконец ушла на пенсию.
Но по стуку противня об подставку, я понимаю, что маму задели мои слова.
— Зои Бриттани Барнет! Что за тон? — мама упирает руки в бока и сдувает, прилипшую к потному лбу, свою белокурую челку.
— Извини, ма! Я просто так устала за эту неделю! — я растекаюсь по столу, после чего слышу новую порцию негодования.
— Господи, Зои, это стол, а не кровать! Иди переоденься и спускайся к ужину, скоро вернётся твой отец!
Мама отворачивается от меня и начинает нарезать пирог. Шумно вздыхаю и иду выполнять мамину просьбу-приказ. Живя в двадцать восемь лет в родительском доме, приходится мириться со всеми их правилами. В восемнадцать лет я и подумать не могла, что всю оставшуюся жизнь проведу в этом захудалом городке, работая в ненавистной мне старшей школе, да ещё и жить буду в комнате, в которой прожила всю свою сознательную жизнь. Думаю, виновные за крах моих надежд заслуживают той кары, которая их вскоре настигнет.
***
Ужин проходит под девизом: «Джерри-самый лучший сын на всем белом свете!». Я без аппетита пережевываю мамин фирменный пирог с картофелем, мясом и брокколи. И почему меня сразу не напрягл то, что именно этот пирог она приготовила на ужин. Оказывается, жена моего младшего брата Джерри, беременна во второй раз. Просто отличная новость! Отец и мама светятся от счастья. Ещё один внук или внучка. Кусок пирога застрявает в горле, когда отец смотрит на меня и с укором произносит:
— Надеюсь, что ты тоже вскоре образумишься и найдешь приличного парня! Я хочу и твоих детей увидеть, пока ещё не сыграл в ящик.
Отец начинает звучно смеяться над своей шуткой. Мама опускает глаза, ковыряясь вилкой в своей тарелке. Только я, она и доктор Мейсон знает, что у меня уже никогда не будет детей. Я просила ее не говорить отцу. И вот уже десять лет она хранит этот секрет, за что я ей безмерно благодарна. Отец и так считает меня полным разочарованием, не хочу чтобы он узнал ещё и о том, что я была беременна в тот день, когда упала на баскетбольную площадку.
— Твой брат скоро станет отцом во второй раз. Через пару месяцев он открывает собственный стоматологический кабинет почти в центре Луисвилла. — продолжает отец, словно пытаясь, перечислениями заслуг Джерри, сделать мне больнее. Все внутри меня содрагается от каждого его слово, но на моем лице не дергается ни один мускул. Этому я научилась, учась в старшей школе. Никто не должен был знать, что на самом деле творится в моей душе. Я делаю глоток воды и нанизываю на вилку очередной кусочек пирога.
— Дастин Элиотт Барнет, оставь девочку наконец в покое! — голос мамы заставляет отца прервать свою словесную тираду.
Если честно, после того, как я приняла, пожалуй, самое важное решение в своей жизни, мне стало плевать на то, что ждёт от меня отец. Мне никогда не быть столь успешной, как его сын, мне никогда не увидеть в его глазах слезы, когда он услышит новость о моей беременности. Как говорит мой психотерапевт: не можешь изменить что-то- прими это. Долгие десять лет я не могла согласиться с этой фразой, но теперь я знаю, что скоро все изменится. И не только для меня.
Перед тем, как удалиться в свою комнату, я помогаю маме с посудой и между делом объявляю ей о моей завтрашней поездке в Луисвилл.
— Мы с Гвен решили пройтись по магазинам и присмотреть что-нибудь к вечеру встречи выпускников. — беззаботно вру я, составляя тарелки в посудомоечную машину.
— О, милая, это отлично! Тебе нужно хоть изредка выбираться из дома. — Мама улыбается и, подмигивая мне, добавляет. — Иначе ты никогда не встретишь хорошего мужчину.
— Мама, мы уже много раз говорили об этом! — я закатываю глаза и слишком рьяно нажимаю на кнопки, выставляя нужно программу на посудомойке.
Мама начинает быстро шептать:
— Зои, ты же знаешь, что в наше время отсутствие матки не может тебе помешать стать матерью. Твои яичники функционируют отлично. Сейчас многие голливудские звёзды прибегают к услугам суррогатных матерей.
Я молча ополаскиваю руки под струёй воды. Шумно вздыхаю и протираю их бумажным полотенцем.
— Не хочу об этом говорить. — произношу я, выбрасываю полотенце в мусорное ведро и ретируюсь из кухни.
Если я не уйду сейчас, мама снова начнет меня уговаривать вернуться к нормальной жизни молодой женщины. Но нормальной жизни для меня уже больше никогда не будет. После последнего обследования моего головного мозга, доктор Мейсон, как можно более деликатно, рассказал мне об необратимых изменениях, которые происходят в моей голове. Скорее всего, к сорока годам, мои мыслительные способности будут ни сколько не лучше, чем у миссис Колфред, которая в свои 75 лет страдает старческим маразмом. Только об этом маме я так и не решилась рассказать. Не хочу, чтобы она считала дни до того, как ее молодая дочь в один прекрасный момент не сможет без посторонней помощи вернуться домой.