Агата (СИ)

— А скажи мне, Агата, кто твои родители?
Я с удивлением перевела взгляд на Артёма Игнатьевича. Оказалось, что всё это время они с Мишей наблюдали за мной. И Игорем.
От неожиданности я смутилась. И, кажется, даже покраснела.
— У меня нет родителей. Вообще никого нет, — ответила, поняв, что ответ ждут и молчать некрасиво.
— Как же это так? — удивился мужчина.
— Просто. Детдомовская я. Так получилось, что все мои родные и близкие умерли. А почему вы спрашиваете?
— Да так, деточка, — задумчиво пробормотал мужчина, почёсывая затылок, — напомнила ты мне кое-кого из моего прошлого.
— Да Агата дочь бывшего беты нашего Яна. Стая Чёрных, — пояснил молчавший до этого Миша.
Услышав это, мужчина стал расспрашивать о моём отце. Но узнав, что того нет в живых, совсем сник. И не знаю, чем бы вся эта беседа по итогу закончилась, не появись в доме хозяева — отец и мать Игоря.
Из опыта общения с дядей парня и его мамой на празднике, я уже морально приготовилась на такое же лёгкое и дружелюбное с его отцом, но здесь меня ждало серьёзное разочарование.
Отец парня, быстро узнав, кто я такая, стал нести совершенно нелепые, по моему мнению вещи. И общая суть их сводилась к тому, что раз я сама пришла к Игорю, значит, вопрос решён. Я — пара его сына. И все мои попытки хоть что-то возразить, успеха никакого не имели.
На Мишу, который попробовал было за меня вступиться, наорали и вообще упрекнули в том, что он «вообще не оборотень, раз не обращается добровольно. И ему, якобы, нужно заткнуться и молчать. А ещё лучше зарыться в свои университетские бумаги как крыса и сидеть там помалкивать».
От такого грубого оскорбления Миша пошёл пятнами, но скандала устраивать не стал. Просто предложив во всём разобраться как следует. На совете двух кланов.
— Да что там разбираться?! — взревел Бесонов-старший, — багровея, словно разъяренный бык на ринге, — девчёнка — наша! Беги, жалуйся Яну. Собирайте ваш совет. А мы, Белые, так и быть, тоже придём. И не потому, что Григорьев скажет. А вообще чего это я здесь перед вами распинаюсь? Всё-равно ведь не поймёте ничего!
— Милый, как так можно?! — наконец-то подала голос молчавшая до этого жена Бесонова.
— А ты вообще молчи, женщина! Ваш удел — рожать нам, оборотням, наследников. Ну ещё в постели развлекать. А говорить и решать серьёзные дела мы будет без вас! И мы ведь с тобой уже не раз говорили о том, что эта рыжеволосая ведьма будет женой нашего Игоря. Раз уж она так сыну понравилась. Не спорю — мордашка у неё смазливая. Хотя, как по мне, так лучше бы ты, сын, чистокровную оборотницу себе в супруги выбрал, чем эту полукровку. Тем более ведьму.
— Но отец! — попытался возразить сам «жених».
— А что отец, Игорь? Зачем тебе этот груз на шею? Или ты хочешь тех же проблем, что Архангельские с Григорьевыми? И это я уже не вспоминаю про Ярослава, который вообще неизвестно из-за чего и как отдал свою жизнь.
— Милый, прекрати! — почти умоляла Алина Львовна, поглядывая с тревогой в мою сторону, — девочка же здесь и всё слышит!
— Да плевать мне на всё! Пусть слышит! Пусть привыкает. Терпеть ей теперь такого меня придётся постоянно.
— Да с чего вы это решили?! — возмутилась я, устав слушать весь этот бред, — кто вам дал право распоряжаться чьей-то судьбой, жизнью?
— Что?! — взревел этот ненормальный, неумолимо сокращая между нами расстояние.
— То! Прекратите орать! И командовать нами тоже! Если ваши члены семьи вам это позволяют, то не думаете, что это можно проделать со всеми.
— Да как ты посмела открыть свой рот, маленькая дрянь?! И почему на тебя моё внушение не действует?!
Внушение? Я только сейчас обратила внимание, что все остальные, кто в это время были в комнате, сидели, словно воды в рот набрав. При этом по их лицам было явно заметно, что они не в восторге от всего этого. Но, видимо, они в самом деле находились под воздействием сил этого ненормального. Они даже подняться на ноги не могли.
На одну меня не подействовало. Поняв это, я сначала удивилась. Потом обрадовалась.
И только когда отец Игоря остановился всего в нескольких миллиметрах от меня, нависнув бушующей грозовой тучей, я взяла себя в руки.
— Не нужно меня пугать! Не боюсь я вас!
— Да кто ты такая?! Почему?! — рычал Бесонов.
А потом прямо на глазах стал превращаться в оборотня.
Я же за всем этим сначала просто с ужасом наблюдала. Но в какой-то момент осознала, что в моих руках есть сила. И не малая. А ещё я как-то почувствовала, что я этой силой могу управлять.
— А ну стоять! Замри!
Миг, и превращение Бесонова в огромного грязно-серого волка приостановлено. Вот как был — наполовину человек наполовину зверь, так и застыл.
А я всего-то слегка огня в его сторону своими ладонями направила.
— Не всё в ваших силах! — бросила прямо в лицо этому ненормальному, которого сейчас всего ломило и выкручивало. Ещё бы: застыть прямо посреди трансформации. Врагу такого не пожелаешь. И хотя сама я обо всём этом знала пока только понаслышке (Филипп рассказывал и объяснял), имела представление, каково ему сейчас.
— А мы уходим! Ещё раз прошу извинить нас с Мишей, если своим визитом мы как-то вас расстроили. Обещаю — больше такого не повториться. Ноги моей больше в вашем доме не будет.
Заканчиваю свою спокойную, но уверенную речь и поворачиваю в сторону выхода. Замечаю, что Миша и сдвинуться с места не может — отец Бесонова в это время вперил в него свои безумные зелёные глазищи.
Делаю тяжёлый вздох и подхожу к Архангельскому. Всего несколько движений руками, пара фраз и Миша словно сбрасывает с себя этот нелепый морок повиновения прихоти (или придури?) Бесонова.
Ещё пара минут и мы с ним на улице. Кн иг о ед . нет
Ещё немного и уже отъезжаем от дома этой ненормальной семейки. Хотя нет: один из них всё же внушает к себе уважение — Артём Игнатьевич.
В салоне авто висит угнетающая тишина. Это начинает действовать на нервы и я не выдерживаю:
— Миш, скажи, а почему Артём Игнатьевич не дал отпор отцу Бесонова? Он же старше?
— Он старше. Но он, так же, как и я никогда не оборачивался. Он всю свою жизнь посвятил науке и преподаванию. Он один из всей их родни нормальный.
— Я заметила.
— А больше ты ничего не заметила? — как-то грубовато спросил Миша, бросая на меня колкие взгляды.
— Ты о чём?
— Сама хорошо подумай, — ответили мне в том же духе.
А вот это вообще очень странно и непривычно. Первый раз Мишу таким злым и (взъерошенным?) вижу.
— Если ты о том, что отец Игоря нёс чушь…
— Нет, Агата! Я о том, что ты пользовалась магией, чёрт возьми! — возмутился мужчина. При этом даже съехал на обочину дороги и заглушил мотор.
— Ну, пользовалась. И что здесь такого, не пойму?
— Не поймёшь?! А скажи, часто ты вот так делала до этого?
— Нет, не часто. И только когда совсем маленькая ещё была. Тогда ещё была жива бабушка Аграфена и мы с ней жили в тайге. Потом моя сила и способности куда-то пропали. Я уже думала, что навсегда и смирилась с этим. Почти смирилась. Но это, понимаешь, это словно ты лишился возможности, например…
Договорить я не успела — зазвонили телефоны. Причём сразу у меня и у Миши. А потом выяснилось, что у каждого из нас по сотне пропущенных. И по стольку же смс. Только вот непонятно: когда всё это произойти успело? Ведь ни я, ни он ничего не слышали?
— Едем домой, — холодно бросил Миша, — Ян с Грегом срочно совет двух стай собирают.
— Это всё из-за меня, да?
— Ой, Агата! Не бери слова Бесонова-старшего близко к сердцу! Ты меня, конечно, извини за грубость и прямолинейность, но ты здесь — всего лишь пешка, которой пытаются прикрыть ходы более серьёзных фигур.
На том разговор прекратился. Ехали вообще в полной тишине.
Только у меня в голове били эти последние слова: «пешка». Я — пешка? Ну и ладно! И вообще — я не просила меня сюда забирать! Я совсем не хотела ввязываться во все эти ваши волчьи клановые разборки.