Самые трудные дни (Сборник)

  
САМЫЕ ТРУДНЫЕ ДНИ
   
 
 
 
 В. И. Чуйков, 
 
 Маршал Советского Союза 
 
САМЫЕ ТРУДНЫЕ ДНИ
 
Родина у человека там, где он родился. Я родился в селе Серебряные Пруды. Когда-то село относилось к Тульской губернии, теперь это Московская область. Родная земля… Но есть в нашей огромной стране и еще земля, к которой всегда влечет мое сердце, — город на могучей реке Волге.
Каждый раз, когда я подъезжаю к этому городу, меня охватывает волнение — годы войны отдалены стремительным бегом времени, но память властно возвращает меня к страдным дням битвы на Волге, и я все переживаю сызнова.
Сегодня город стал местом паломничества людей со всех континентов планеты. Здесь, на Мамаевом кургане, юношам-волгоградцам вручают комсомольские билеты, молодые воины принимают присягу, а машины с молодоженами из Дворца счастья обязательно приезжают к подножию кургана. Сюда, к братским могилам, идут и едут люди поклониться героическому подвигу тех, кто остановил войска Гитлера, сломал хребет фашистскому зверю, определил пути истории.
1
Меня часто просят более подробно рассказать о битве под Сталинградом, когда немецкие фашисты подходили к берегу Волги и были, казалось, совсем близки к победе и вдруг потерпели сокрушительное поражение.
Вот как это было.
К началу сентября немецко-фашистские войска, расколов боевые порядки 62-й и 64-й армий на южной окраине города в районе Купоросное и на северной — в районе поселков Рынок и Спартановка, вышли к Волге на флангах обороны Сталинграда. Образовав охватывающую подкову, они прижали войска 62-й армии танками, придавили с воздуха авиацией, город горел, а за спиной оборонявших его бойцов текла широкая Волга без постоянных на ней переправ.
Танковые части противника уже врезались в его окраины, в центре нашей обороны, им оставалось 5-10 километров, чтобы выйти к Волге по всему фронту.
Казалось, что 6-й армии генерала Паулюса и 4-й танковой армии генерала Гота достаточно совсем незначительных усилий, чтобы окончательно смять, отбросить, а точнее, утопить в Волге немногочисленные наши подразделения, защищавшие Сталинград.
Перед 62-й и 64-й армиями была поставлена необычайно ответственная задача — принять в пригородах и в городе на себя всю концентрированную силу ударов гитлеровских войск, навязать противнику изматывающие бои, сковать его и отстоять Сталинград. 64-й армией командовал генерал М. С. Шумилов, я принял командование 62-й армией 12 сентября 1942 года.
Вряд ли можно себе представить более тяжелую обстановку, чем ту, которая сложилась в десятых числах сентября. Обескровленные в двухмесячных боях части 62-й армии отошли непосредственно в город. В ее дивизиях едва насчитывалась десятая часть активных штыков против нормы, а на вооружении — лишь десятки пулеметов и считанные орудия. Танковые бригады имели по 6-10 танков. Танковый корпус генерала А. Ф. Попова имел лишь 30–40 танков. Многие из них были подбиты и могли действовать только в виде неподвижных огневых точек.
Надо отметить серьезные затруднения при маневре войсками по горящим улицам, среди рушившихся зданий.
Что касается снабжения наших войск, то чем ближе отходили они к Волге, тем труднее становилось обеспечивать их боеприпасами, горючим, необходимым снаряжением, ремонтом боевых машин, потому что противник с каждым днем все усиливал обстрел переправ и судов на реке.
  Маршал Советского Союза В. И. Чуйков за рабочим столом.  
Помнится, я добирался ночью до Мамаева кургана, где располагался тогда командный пункт армии. Начальник штаба армии генерал Н. И. Крылов (впоследствии Маршал Советского Союза) держал в руках телефонную трубку, отдавал командирам распоряжения на следующий день. Прислушиваясь к его словам, я одновременно изучал рабочую карту. Обстановка, как я сразу понял, была очень опасная.
В тот же час собрался Военный совет армии и я ознакомил его членов с поставленной армии задачей удерживать Сталинград до последнего человека и последнего патрона. Такова была воля народа, таково было требование Государственного Комитета Обороны, требование партии. Нами был выработан план действий на ближайшие два-три дня, намечены неотложные мероприятия, приняты важные решения, без которых нельзя было про должать борьбу за город. Они сводились к следующему:
1. Нам нужно было изменить имевшиеся настроения, что борьба за город безнадежна, сказать всему личному составу армии, что дальше отступать некуда, и убедить, что враг должен быть и будет разбит. Бой за город, как за последний рубеж обороны на Волге, должен стать беспощадным для врага, и мы, советские воины, обязаны выполнить требование партии и народа — должны отстоять этот рубеж или умереть. Третьего пути у нас нет.
Это решение в первую очередь было передано через командиров и политработников всем партийным и комсомольским организациям, всем бойцам армии.
2. Военный совет армии принял решение, по согласованию с партийными и советскими организациями, укрепить на крупных предприятиях города из рабочих и служащих вооруженные отряды, которые продолжали бы ремонтировать подбитую боевую технику, а в нужный момент выступали бы на защиту своих заводов совместно с красноармейцами. Эти отряды получали вооружение, снабжение наравне с кадровыми подразделениями армии. Трудящиеся города оправдали наши надежды и работали, несмотря на налеты авиации и артиллерийские обстрелы, и вступали в бои на ими же отремонтированных танках.
3. Военный совет поручил начальнику гарнизона — командиру 10-й дивизии НКВД полковнику А. А. Сараеву иметь в особо прочных домах гарнизоны войск или военизированных отрядов трудящихся с задачей оборонять дома и кварталы до последнего патрона, не боясь окружения.
4. Было категорически запрещено кому бы то ни было отходить с занимаемых позиций без ведома командующего или начальника штаба армии. Все переправочные средства были сосредоточены в распоряжении ее Военного совета.
5. Было решено Военному совету и штабу армии оставаться на правом берегу, в Сталинграде, и на левый берег или на острова ни в коем случае не уходить.
Эти решения Военного совета доводились до каждого бойца силами командного состава, политработников, коммунистов, комсомольцев и были правильно восприняты личным составом армии.
Не буду греха таить: почти в первый день мы столкнулись с тем, что один хороший командир не выдержал массированного обстрела противника и ушел с высоты 107,5, поближе к берегу Волги. Провинившийся был тут же вызван вместе со своими помощниками на командный пункт армии на Мамаев курган и там под адскую музыку фашистских мин, снарядов и бомб так «пропесочен», что запомнил на всю жизнь. Больше этот командир ни разу не делал попыток отойти без разрешения.
Все поняли, что об отступлении не надо думать. И поскольку на месте оставался Военный совет армии, и глядя на него и командиры дивизий, а на них равнялись командиры полков, то и все звенья командования, все штабы оставались на своих местах.
А когда солдаты убедились, что рядом с ними их командиры и руководящий состав армии, увидели, что командиры и политработники разделяют с бойцами смертельную опасность, несут те же окопные лишения, а в труднейшие моменты лежат с солдатами за пулеметами, бьют из винтовок или автоматов, то и приказы, и призывы командования становились действенными, и стойкость войск становилась непреодолимой для врага.
Каждый сталинградец понял, что на его город гитлеровцы нацелили главный удар и что каждый боец отвечает перед Родиной и народом за его оборону. Мы знали, что никто не хотел умирать, но мы знали также, что на нас идут отборные гитлеровские головорезы, от которых не жди пощады, и, только беспощадно уничтожая их, можно отстоять город и жизнь близких и свою жизнь, а если придется умереть, то «на миру и смерть красна».