Мерле и Стеклянное Слово

— Зря я тебе рассказала, — огорчилась Юнипа.
— Нет, ты правильно сделала.
— Не хотелось тебя пугать.
— Я рада, что знаю это.
Но разве она что-то знала?
Юнипа покачала головой.
— Возможно, мне померещилось. Просто представилась какая-то картина. Мы обе не представляем, что она значит.
Мерле вздохнула и хотела снова спрятать зеркало, но внезапно вспомнила о заключенном в нем призраке, чья молочная тень металась по волнистой поверхности.
Она осторожно кончиками пальцев дотронулась до зеркала, стараясь не взбаламутить воду.
— Здесь кто-то есть, — сказала Королева Флюирия.
Но вокруг все было тихо.
— Они повсюду, — сказала Королева Флюирия, и в ее голосе слышалась паника. — И он… он здесь!
— Здесь? — прошептала Мерле.
Фермитракс услышал их шепот, склонил голову, но не обернулся, чтобы не привлекать к девочкам внимание Сета.
— Кто там? — прошептала Мерле.
Какое-то слово прозвучало у нее в мыслях, потом звук превратился в легкий свист и шипение.
— Это была ты? — спросила она Королеву, уже зная, каков будет ответ.
— Нет.
Она снова спросила, кто там, и снова не разобрала ответа. Голос был слишком нечеток, потому что ее пальцы то и дело попадали в воду зеркала. Во время спуска по лестнице невозможно было удержать его так, чтобы лишь чуть-чуть касаться поверхности. Как жаль, что она не может услышать голос призрака. Она разозлилась на себя за то, что не попыталась сделать это раньше. Но когда? Со времени бегства из Венеции у нее не было ни одной свободной минуты.
— Потом, — прошептала она, вынула из воды пальцы и положила зеркало в карман. — Здесь не получится, слишком большая тряска.
— Что-то не так, — внезапно сказал Сет.
Фермитракс замедлил шаг.
— Что ты имеешь в виду?
— Почему нам никто еще не встретился?
— Значит, народ сфинксов не так уж многочислен, — сказала Мерле, пожимая плечами.
— Это правда, — сказал Сет. — Сотни две-три. Они больше не размножаются.
— И никогда не размножались, — добавила Королева.
— Откуда ты так много про них знаешь? — спросила Мерле.
— Слухами земля полнится. — Мерле впервые почувствовала, что Королева лжет.
— Но их достаточно, чтобы населить собственную крепость, — продолжал Сет.
— В последнее время каждой лодкой управляет только один сфинкс. Значит, их точно не хватает, — сказала Мерле.
— Даже если не считать тех, кто остался в Венеции или при дворе в Гелиополисе, в крепости их должно быть больше сотни. Странно, что как раз здесь, наверху, все как будто вымерло.
— Может, нам следует радоваться, а не корчить такие кислые мины, — предложил Фермитракс, который критиковал все, что бы ни сказал Сет.
Жрец понизил голос.
— Да, может быть.
— Но ведь снаружи были патрульные, — сказала Мерле. — Сфинксы наверняка где-то прячутся.
Сет кивнул и пошел дальше. Они уже спустились вниз метров на пятьдесят, но лестница все не кончалась. Пару раз Мерле удалось посмотреть за балюстраду, но снизу ей навстречу мерцали только зеркала. Где кончается лестница, понять было невозможно.
А потом, совершенно неожиданно, она кончилась.
Лестница вывела их в зал, облицованный зеркалами, как и все в крепости. Стены состояли из многочисленных зеркальных пластин, как фасетные глаза насекомого.
— Интересно, кто их тут чистит, — пробормотала Мерле, скрывая страх, который внушала ей вся обстановка.
Наверное, зал был круглым и пустым, но из-за тысячекратно отражавшихся друг в друге зеркал невозможно было установить его точные размеры. С таким же успехом он мог оказаться лабиринтом с узкими коридорами. Ослеплявшее их сияние Фермитракса полыхало со всех сторон, ничуть не помогая делу. Лишь Юнипе оно не доставляло беспокойства. Ее зеркальные глаза смотрели и видели сквозь яркий свет и иллюзию бесконечности.
Вдруг раздался страшный рев.
В первое мгновение Мерле подумала, что кричал Сет. Потом она увидела, что их окружает сотня сфинксов.
Потом оказалось, что ревел один-единственный сфинкс: темноволосый мужчина с львиным туловищем песочного цвета.
В плечах он был шире, чем любой портовый грузчик на набережной Венеции. В руке он держал длинное, в человеческий рост, меч-копье. Лезвие меча отражало сияние Фермитракса. Это было похоже на факел.
Сет выступил вперед и сказал что-то по-египетски. Потом, чтобы все поняли, добавил:
— Ты говоришь на языке моих., друзей?
Сфинкс кивнул, взвешивая в руках меч-копье. Он не опускал наконечника и не сводил опасливого взгляда с Фермитракса.
— Ты Сет? — спросил он жреца Хоруса на языке Мерле.
— Да. И я имею право здесь находиться. Только слово Фараона значит здесь больше, чем мое.
Сфинкс фыркнул.
— Слово Фараона! Фараон приказал схватить тебя при первой же возможности. Каждый знает, что ты предал Империю и сражаешься, — он запнулся, — на стороне наших врагов.
Его короткая заминка объяснялась тем, что он уже не мог себе представить, какие враги еще остались у Империи после войны, длившейся десятилетия.
Сет склонил голову. Но то, что показалось сфинксу смирением, на самом деле было приготовлением к… Вот именно, к чему? К магическому удару, который разорвет противника на куски?
Мерле не суждено было этого узнать, поскольку в этот самый момент к сфинксу подоспела помощь. За его спиной через почти незаметную щель между зеркалами появился отряд воинов-мумий. Их отражения тысячекратно разошлись по стенам, как гирлянда вырезанных из бумаги фигурок, растянутая невидимой рукой.
На мумиях были доспехи из кожи и стали, которые, однако, не могли скрыть, что бессмертные воины необыкновенно сильны. Несмотря на пепельно-серые лица и круги под глазами, они не выглядели такими изнуренными и наполовину истлевшими, как остальные мумии Империи. Вероятно, когда их вытащили из могил для будущей службы в армии Фараона, они еще не успели долго пролежать в земле.
Воины встали позади сфинкса. Зеркала не давали определить, сколько их было. Мерле насчитала четырех, но она могла ошибиться. Вокруг золотой сетки на затылке Сета замерцал, заискрился воздух. Такое марево иногда стоит над землей в жаркий летний день.
Магия Хоруса, сообразила Мерле. А вдруг жрец направит свои чары на них самих, а не на их врагов?
В то же мгновение старший воин поднял серповидный меч. Сфинкс обернулся к Фермитраксу и девочкам. Он не сразу понял, что жрец склонился перед ним вовсе не в знак почтения. Увидев над головой Сета кипящий воздух, сфинкс обнажил копье, чтобы броситься на жреца… И тут меч мумии вонзился ему в спину.
Воины подскочили к лежащему на полу сфинксу и зарубили его насмерть. Убедившись, что сфинкс мертв, предводитель мумий медленно обернулся. Его взгляд скользнул по Фермитраксу и девочкам, а затем остановился на Сете.
Золотая сетка на голове жреца раскалилась добела, а в руках появились огненные шары, сделанные, казалось, из лавы.
— Нет, — сказал воин. Его голос звучал на удивление живо. — Мы не из этих.
Сет колебался.
— Оставь их, Сет, — крикнула Мерле.
Она не рассчитывала, что жрец послушает ее, но тот почему-то не пускал в ход огненные шары.
— Они ненастоящие, — сказала Королева внутри Мерле.
— Мумии?
— Они тоже. Но я имею в виду шары. Они только иллюзия. Во лжи и обмане жрецы Хоруса разбираются лучше всех. И, разумеется, в алхимии и в воскрешении мертвых.
— Значит, он не сможет сжечь воинов?
— Только не с помощью этого дешевого фокуса.
Мерле глубоко вздохнула. Она видела, как старший воин-мумия поднес левую руку к лицу и потер его. Серый цвет исчез, темные круги под глазами смазались.
— Мы не более мертвы, чем вы, — сказал он. — Но прежде чем мы друг друга перебьем, может, стоит, по крайней мере, выяснить, не лучше ли нам поработать вместе?
Мужчина говорил с сильным акцентом, его «р» звучало странным образом резко и раскатисто.
Огненные шары Сета погасли. Воздух над его головой успокоился.