Магия (СИ)

— Она тебе всё рассказа? — более грубым голосом спросил павший король.
— Угу, почти…
— Объясни тогда, зараза, нахрена ты убил моего друга?!
— Ч-что друга? Скелеты это же зло. Они все кидались на меня… думал, и ваш этот такой же. Вот я и запустил огненный шар, — растеряно объяснил мальчишка, — так это чё был хороший скелет?
— Да. Лучший из нас. Это ведь он тебя спас. А так, стал бы ты призраком…
— Простите, я ж не знал, — виновато проговорил скелетик.
— Я могу тебя развязать, если ты пообещаешь не колдовать против меня. Идёт?
— Никакой магии, обещаю, — согласился мальчишка, но было заметно, что доверием он ещё не проникся и держит ухо востро. — Почему у тебя фиолетовые глаза?.. Я никогда такие не видел.
— Ты мне не тыкай, и вообще имя короля должны знать все, — гордо произнёс он и развязал последний узел.
— У короля золотая корона, он сидит в замке и всеми командует! — ответил мальчишка с недоверием, он вообще мало что знал про короля и его род.
— Ты откуда? — удивлённо спросил Олдор.
В мире не так уж и много мест, куда не добралась известность короля: топи монахов и остров архимагов. Впрочем, и там, и там, жили люди, которые держали дипломатические отношения с «короной». Но для большинства тамошних жителей король виделся просто образом, они не знали его имени, рода и уж тем более не видели лично.
— Со Скельмгофа. Ну, остров архимагов, — уточнил мальчишка, припомнив, что именно так его родной остров называют во всём мире, — я там учился в школе магов, был отличником.
— Интересно… И как же ты умер? — с любопытством спросил Олдор.
Ему казалась смерть мальчика очень подозрительной, при его-то способностях. Также павший король прекрасно знал, что на острове хорошие условия и высокий уровень жизни. В этом он точно не сомневался, ведь власть «короны» не распространялась на Скельмгоф, а дипломаты, возвращавшиеся с острова архимагов, твердили, что там царит идиллия и порядок.
— Я сдавал экзы. Эм, надо было убить мелкого мурги, используя магию, но вместо него какой-то урод выпустил здоровенного тролля. Я запустил в него огне-шар, но монстра это только разозлило… — мальчику было трудно рассказывать историю собственной смерти. Казалось, что он до сих пор с ней не смирился.
— Ладно, можешь не продолжать, — ответил Олдор и сел рядом, — так как тебя зовут?
— Я Икатоб, — назвал своё имя мальчишка.
— Олдор, — ответил падший король и пожал костяную кисть.
После чего он пошёл к источнику, чтобы сварить волчатины, а мальчишка сидел на месте и рассматривал всё подряд. Они остались с Даффи только потому, что Олдор не видел в ней угрозы, а быстро поправиться она вроде как не должна. Также ему не терпелось узнать всю правду, которую Даффи преподносила, как что-то невероятно важное.
* * *
После того, как скелета Хмошэ разорвало на крохотные кусочки, он потерял (1) человечности. Затем переродился и утратил разум; превратился в безумную нежить. Он очнулся около леса, на нём не было, ни брони, ни одежды. Любимый топор остался в Бочке. Можно сказать, что Хмошэ начал всё заново, но с практически полным отсутствием интеллекта.
— Е-е-еже… — безумный Хмошэ попытался что-то сказать. Но ничего членораздельного из его рта не вылетело, лишь страшное рычание.
Да он и сам не понимал, что творит, даже не пытался что-то сказать. Вот захотелось ему рот открыть, что-то рявкнуть, он так и сделал… Как и в речи, так и в его разуме творилась полная неразбериха. Он стал глупее двухлетнего ребёнка, мог только управлять своим телом и что-то рычать, угугкать, не больше.
Однако его разум ещё не поработила слепая агрессия, направленная на всех разом. По сути, это всё тот же Хмошэ, только невообразимо отупевший. Всё, что его сейчас интересовала это всякие блестящие или двигающиеся штучки. Либо другие опустошённые, которые, несомненно, привлекали внимание любой безумной нежити. Причём, важно, что не всегда это внимание основывалось только на агрессии. Например, сейчас Хмошэ вовсе не хотел кому-то навредить. Лишь детское любопытство двигало им.
Он напоминал маленького несмышлёного ребёнка, который попал в новое незнакомое место. Сначала внимание Хмошэ привлекли высокие деревья с серыми листьями, ведь на ветру они так заманчиво шуршали. Он подбежал к дереву и попытался на него залезть. После нескольких падений он всё же забрался на большую ветку. Достал до листьев и начал их срывать.
Накидав на землю достаточно шуршащих серых листьев, он спустился с дерева и начал сгребать их в кучу. Затем собрал их и стал подкидывать в воздух. Листья шуршали, рассыпались и летали, храмовник продолжал их собирать и подкидывать. Через какое-то время ему надоело, и он умчался в глубь чащи.
Безумный Хмошэ гулял по лесу и любовался деревьями. Рассматривал ямки, корешки, торчавшие из земли. В какой-то момент он зашёл в глухой участок леса. Серые кроны деревьев сверху, практически полностью закрыли всё небо. Под такими зарослями вечно царили сумерки. Но храмовника это нисколько не смутило, ему становилось только интереснее: светло и тут вдруг стало темно… Он шёл дальше. Но и кусты росли всё чаще, пробираться через них становилось сложнее.
Вдруг ему навстречу вышли два скелета. Оба носили на шейных позвонках чёрные ленты, верный знак того, что они дали обещание Жусару. Впрочем, это скорее значило, что у них должны быть относительно хорошие броня и вооружение. Понятно дело, что они легко могли и не выполнять свою клятву. А вот не пользоваться полученными от Жусара подарками, было бы крайне глупо и неуместно.
Скелеты заметили безумного Хмошэ раньше, чем он их. Они остановились и начали ждать; пытались понять сохранился ли в незнакомце разум. Хмошэ заметил двух скелетов, они привлекли его внимание, буквально овладели его мыслями. Вернее не мыслями, а их жалким подобием с несчастной горсткой едва ли работавших синапсов. В итоге храмовник сменил направление и пошёл на скелетов:
— Е…е гы-гы… хр… — безумному Хмошэ хотелось потрогать скелетов, взять их оружие…
Он вытянул руки вперёд и пошёл прямо на них. Разумеется, ни о каком убийстве или чужих душах он не думал. Просто не мог думать. В его действиях не было и капли агрессии, чистое наивное любопытство.
Но стоит только вжиться в зловещую атмосферу это места, представить себя на месте двух опустошённых с чёрными лентами и безумный Хмошэ уже не будет казаться добрым любопытным скелетом. Древнее Кладбище, не самое дружелюбное место, оно переполнено злобой, как ничто другое в Лонэхов. А тут навстречу, вытянув руки, идёт скелет и что-то злобно пытается прорычать. Конечно, любому здравомыслящему покажется, что он жаждет чужой смерти, как минимум настроен агрессивно.
Два скелета переглянулись. Затем внимательно взглянули в глаза Хмошэ.
— Не фифалетовые, — сказал скелет, с обломанным на половину мечом в руках.
— Неа, — помотал черепом второй.
Хмошэ находился всего в паре шагов от них. Он увидел, как они достали оранжевые «палки» и вытянул руки. Хотел потрогать, схватить сразу две интересные штуковины.
…хрыкс…хукс…
Они одновременно рубанули по правой и левой рукам храмовника. Он увидел, что его хваталки сломались и отвалились:
— О…а-грха… — разумеется, боли он не чувствовал.
Но что-то сродни понимания того, что больше будет нельзя хватать интересные штуковины, он ощутил. Затем Хмошэ увидел, что скелеты снова замахнулись своими оранжевыми штуками, больше они не казались ему такими интересными; от них захотелось держаться подальше.
— Аха-аха… вот дурной! — засмеялся скелет.
— Мда… видно в край отупел, — гыкнул второй.
Хмошэ в этот момент взглянул на свои хваталки, которые валялись на земле. Поднять их, конечно, нечем. Тогда он развернулся и просто побежал куда глаза глядят. Вооружённые скелеты бросились в погоню.
— Мои души бехут! — кричал тот, что держал сломанный меч.
— Кто догонит, тово-ные и души, — ответил второй и поднажал.