Четвертый дракон Амели (СИ)

Амели достала из кармана крохотный магический кристалл. В закутке стало чуть светлее. Она присела, чтобы оказаться поближе к девочке.
Из-под шерстяного капюшона, накинутого на лохматую детскую головку, глянули на нее огромные зеленые глаза.
  
24. Слабость ведьмы
 
— Ты кто? — спросила принцесса.
— Я — Амели, сестра твоего отца и подруга твоей мамы.
— Они умерли, и Вероник осталась одна, — грустно сообщила девочка и закашлялась.
Амели взяла принцессу за тонкую дрожащую руку.
— Ты не одна, Вероник, — она не назвала девочку ее королевским высочеством, посчитав, что в этой ситуации придворные церемонии ни к чему. — У тебя много друзей, которые пытаются тебе помочь.
Вероник кивнула с серьезным видом.
— Да, мадам, я знаю.
Напряжение оказалось слишком велико для нее, и она с тяжелым вздохом откинулась на солому. Дыхание стало прерывистым, а ручонка уже была мокрой от пота.
— Ах, ваше высочество, — всхлипнула Грета, — ей становится хуже. Не представляю, что с нею будет, если она проведет здесь еще хоть одну ночь. Мне даже кажется, что стоит обратиться за помощью к герцогу Ламанскому. Даже если он замешан в гибели ее родителей (ах, надеюсь, что это не так!), то может, он сжалится над маленьким ребенком. Я уже почти решилась отдать ему и «Подлинную историю Анагории» — если книга представляет для него опасность, он может уничтожить ее — Вероник еще не успела ее прочитать. Да, в таком случае мы никогда не узнаем правду, но разве жизнь принцессы не стоит этого?
Амели задумалась ненадолго, а потом согласилась:
— Думаю, ты права. Но давай сначала попробуем другой вариант — я перенесу девочку в мои апартаменты. Там тепло и уютно. Мы с Жюли будем поить ее теплым молоком и делать компрессы.
Грета захлопала, было, в ладоши, но радость быстро прошла.
— Ах, ваше высочество, но как же мы сможем провести Вероник к вам? В коридорах полно придворных, стражи и слуг.
— Я кое-что придумала, хоть и не уверена, что это получится. Пусть Натанэл донесет девочку до выхода из погребов, а дальше я попробую сама.
Для высокого сильного мужчины Вероник была легкой как пушинка, и Натанэл осторожно вынес девочку из каморки и зашагал между заполненных бутылками стеллажей.
— Тихо! — зашептала Грета. — Кажется, кто-то идет.
Они остановились, прислушались. Кто-то шел от дверей в их сторону. Натанэл передал ребенка Грете, а сам схватился за нож.
— Ох, и напугала ты меня, твое высочество!
Никогда еще Амели так не радовалась, услышав голос мужчины.
— Я, как положено верному рыцарю, пришел на рассвете, чтобы сопровождать свою принцессу, а оказалось, что ты предпочла пойти одна.
Впрочем, его негодование быстро прошло, стоило ему увидеть, в каком состоянии находится девочка. Но план Амели не вызвал у него одобрения.
— Допустим, мы не встретим никого на лестнице для прислуги. Но как ты думаешь пройти с принцессой мимо стражи в том крыле, где находятся твои апартаменты?
Она зашипела:
— Доверься мне!
Фернан взял Вероник на руки. Девочка металась в бреду. Амели отправила Грету и Натанэла обратно в укрытие, пообещав, что сообщит им о здоровье принцессы на следующий день, и двинулась к выходу.
— Я пойду по лестнице и по коридорам первой. Я заморожу каждого, кто попадется нам на пути. Нет, не волнуйся, это вполне безобидное заклинание — человек просто становится неподвижным на несколько минут, а потом уже не может вспомнить, что с ним произошло.
Фернан с сомнением хмыкнул, но спорить не стал.
Заклинание ей пришлось применить трижды — сначала в узком коридоре, где они едва не столкнулись с рыжим поваренком, направлявшимся в погреб с большой корзиной. Потом — на лестнице, где им навстречу попались две горничные-хохотушки. И еще раз — в широком коридоре, ведущем к комнатам гостей — там уже бодрствовала дворцовая стража.
Во всех трёх случаях шедшая первой Амели успевала заметить встречных прежде, чем те замечали ее. Это давало надежду на то, что принцессу никто из них так и не увидел.
И с каждым примененным заклинанием сил у Амели оставалось всё меньше и меньше. Она даже не сразу сумела отворить дверь в свои апартаменты. Закружилась голова, и во всём теле ощущалась такая слабость, что ей едва удалось переступить через порог.
Когда они ввалились в спальню, Жюли ахнула и бросилась к Фернану, чтобы помочь ему опустить девочку на кровать.
— Ваше высочество, принцессе плохо?
— У нее жар, — вместо Амели ответил Фернан. — Ее нужно переодеть, накормить и укрыть чем-нибудь теплым.
— Не беспокойтесь, сударь, я сделаю всё, что нужно. А вы пока сходите на кухню, пусть принесут горячей каши и молока. Ах, да, и потребуйте вина! Для согрева нет ничего лучше теплого вина!
Жюли осталась с принцессой в спальне, а Фернан вышел в гостиную к Амели.
— Ты тоже плохо себя чувствуешь? — испугался он.
Она из последних сил покачала головой:
— Нет, всё в порядке. Иди на кухню! Девочку нужно чем-то накормить.
Он вернулся через полчаса в сопровождении лакея с заставленным едой подносом. Слуга поставил поднос на столик у кресла, в котором сидела Амели, молча поклонился и бесшумно удалился.
Принесенные вместе с кашей и молоком булочки выглядели такими аппетитными, что Амели не удержалась, потянулась к ним. Но тут же рухнула обратно.
В тот же миг Фернан был подле нее.
— Тебе самой нужна помощь!
Она вздохнула:
— Этому не поможешь, Фернан. Заклинания забирают столько энергии, что после них трудно восстановиться. Я очень слабая ведьма. Ты разочарован?
Он посмотрел на нее с изумлением:
— Да ты лучшая ведьма на свете! Знала бы ты, как я тобой горжусь!
Он помог ей сесть поудобнее, налил в бокал немного вина, подал булочку.
— Тебе, как и принцессе, нужно поспать.
А она смогла прожевать только маленький кусочек. На большее просто не хватило сил.
Жюли унесла в спальню и кашу, и молоко. И через пятнадцать минут сообщила, что принцесса немного поела и уснула.
— Ах, ваше высочество, какое счастье, что вы смогли привести Вероник сюда! Страшно представить, что было бы с ней в холодном сыром погребе, — взгляд горничной заскользил по бледному лицу хозяйки. — Вот только как же вы сами пойдете сегодня на испытание?
Это был тот вопрос, который Амели задавала самой себе уже на протяжении многих минут. Ей было трудно даже пошевелить рукой. Что же было говорить о присутствии на обеде и, тем более, о прохождении экзамена?
Ее глаза наполнились слезами. Она не могла позволить себе проиграть! Не сейчас! И дело было вовсе не в принце. Если она не пройдет испытание, то участие в отборе невест для нее закончится. А значит, она должна будет покинуть дворец. Покинуть одна, без Вероник.
— Помогите мне встать! — потребовала она. — Мне нужно привести себя в порядок до обеда.
Жюли и Фернан подхватили ее под руки, но даже при такой помощи ее попытка подняться не увенчалась успехом. Комната закружилась у нее перед глазами.
— Ничего, — попробовала утешить ее Жюли. — До обеда еще есть время.
Амели попробовала взять с подноса недоеденную булочку, но та выпала у нее из рук. Она беспомощно посмотрела на Фернана, на лице которого не было и следа обычной насмешливости, и заплакала.
  
25. Бойтесь невест, дары приносящих
 
В столовую Амели пришла, когда остальные девушки уже сидели за столом. Присутствовал за обедом и незнакомый молодой маг, которого баронесса Дюамель представила как распорядителя предстоящего девушкам испытания.
— Это будет весьма серьезная проверка, — почтительно поклонившись, стал рассказывать маг. — После этого экзамена на отборе должны остаться только три невесты.
Девушки ахнули.
— Но зачем же так строго? — почти шепотом спросила Элинор. — Разве нельзя разрешить всем невестам дойти до финального испытания? И разве не правильнее позволить его высочеству самому сделать свой выбор? А он с нами еще так мало знаком.