Город разбитых надежд

Боже, да это уже кахектическая стадия анорексии! От подкожной жировой клетчатки не осталось никаких следов, сердцебиение редкое, сил у девчонки не хватало даже самостоятельно удерживать себя на весу. Температура тела снижена, на коже сини разводы, как следствие снижения периферического кровообращения. Как она выжила?
Но в больницу везти ее нет смысла. Домой! Срочно! Нужна капельница с питательными белками, нормальная еда и условия.
Опустила девочку обратно, завернув в одеялко, оборачиваясь к Доминику.
— Если ты хочешь, чтобы девочка выжила, то будешь предельно четко отвечать на мои вопросы. Понял? — он поднял на меня взгляд, полный ненависти и безысходности. Он что, думает, что я уже начала им манипулировать шантажируя девочкой?
Не знаю уж, что он увидел на моем лице, но кивнул.
— Кто следит за девочкой? Находится кто-то постоянно при ней? — начала задавать вопросы, не обращая внимания на прожигающий меня взгляд.
— Нет никого, госпожа. — сквозь зубы проговорил Доминик.
— Хорошо. Чем ты ее сегодня пытался накормить?
— Подливкой, госпожа. Но я ничего с Вашей кухни не брал, клянусь вам. — обеспокоенно затараторил парень.
— Подливка из чего была? — мрачно спрашиваю в ответ, игнорируя его стенания.
— Говядина с овощами, — сообщил неохотно, а потом нарвавшись на мой взгляд, добавил. — перец, горох, кукуруза и мятая картошка.
— Сколько она съела? Объем? — закрыв глаза и поражаясь идиотизму некоторых уточнила я.
— Несколько ложек всего..
— Доминик, точно скажи! Сколько ребенок съел этой дряни? — уже почти орала на него.
— Почти целую суповую тарелку. — несчастно ответил парень.
— Блииин!!! Бери ее на руки, закутывай по плотнее в одеяло и быстро за мной. — скомандовала я. — Ну? И чего ты застыл-то? Вроде же с первого раза раньше не плохо доходило.
После этого парень наконец-то начал действовать. Укутал девчушку в все тот же старинный плед, взял на руки и выжидающе посмотрел на меня.
— Поехали в больницу. Тут нужен гастроэнтеролог. Моих знаний явно недостаточно для этого. — сообщила ему и пошла вперед.
В машине продолжила допрос Доминика.
— А вчера ты тоже ее кормил этой дрянью?
— Да, госпожа. — на эту его реплику похоже я зарычала.
— А кто ее кормил пока нас не было в городе? — задала следующий вопрос, после того как выполнила комплекс успокаивающих дыхательных упражнений.
— Она сама питалась, госпожа. — ответ был еле слышен, а Доминик был явно в ужасе от происходящего и держался только благодаря малышке на руках.
— Доминик, ты идиот?! Ты мне не мог сказать сам и раньше, что у тебя тут ребенок голодной смертью умирает! — уже орала я, но бросив взгляд на этих двоих резко осеклась. И совсем другим голосом попросила: — Проверь пульс, на ее запястье. И дыхание.
Доминик очень осторожно сделал так как я попросила.
— Дышит? Пульс есть? — спустя минуту его манипуляций начала уточнять я, заранее прибавляя газа.
Девчонка при дневном свете выглядела как полотно, призрак. Все ее кости и прожилки можно было легко увидеть сквозь практически прозрачную кожу. Сердце кровью обливалось. Как вообще можно было так довести ребенка?!
Решила везти девчонку не в свою больницу, а в платную элитную клинику доктора Крауфа. Позвонила Ричарду, их главврачу и по-совместительству владельцу, быстро договорившись о срочном приеме, без огласки общественности. Мы с ним были в хороших отношениях и пару раз даже делали шаги навстречу к каким-то более близким отношениям, но так как времени на личную жизнь у обоих особо не было, то эти шаги так и остались легким флиртом.
Когда только доехали до клиники и вносили девочку в кабинет, седовласый статный мужчина, что числился здесь гастроэнтерологом был в ужасе от увиденного. Но комментировать себе не позволил, профессионально задал ряд вопросов по питанию и противопоказаниям для пациента, а также уточнил статус этой девочки, на что я сообщила, что это моя «племянница», а Доминик удивленно подвис от такой новости. Получив всю нужную ему информацию, врач быстренько выдворил нас с Домиником за дверь, сказав, чтобы даже не смели скрестись в нее, пытаясь отвлечь.
Осмотр длился долго, уже больше часа мы сидели в комнате ожиданий. И я и Доминик извелись от неизвестности. Ну, я точно. А вот парень был неприступной каменной глыбой, поэтому там мне сложно было однозначно что-то сказать.
Когда я уже начала ходить взад-вперед, нервно заламывая руки, парень не выдержал молчания.
— Госпожа, позвольте один вопрос? — в своей учтивой манере обратился он.
— Ну? — скрестив руки на груди, посмотрела в его сторону, остановившись.
— Что вы планируете дальше с нами делать? — явно переживая, уточнил Доминик, смотря на меня своими ясными голубыми глазами.
— Истязать и насиловать, что же еще. — серьезно сообщила ему я. Да, я на него была зла, очень. Он чуть не погубил ни в чем неповинного ребенка. За это ему реально по башке надо настучать. — И в очередной раз напоминаю, Доминик: мы при людях общается по именам. Неужели уже сложно запомнить?! А обо все случившимся дома поговорим.
Ну я и сволочь! Самой от себя противно. Парень и так переживает, все-таки у него сестра еле дышит, а еще я глумлюсь тут.
— Прости, нервы уже ни к черту… — повинилась я. — Давай потом поговорим, когда будем наедине, ладно.
— Как прикажете, Изабелла. — принял мой ответ Доминик, опять повесив голову.
Наверное, прошло еще около часа, когда, наконец, врач вышел из кабинета и позвал меня за собой. Я поднялась с места, обернувшись к Доминику.
— Пойдем, Доминик. Пора выяснить как дела у нашей малышки. — не ожидавший такого парень, аж подпрыгнул с места, вставая. А его взгляд выражал крайнюю степень признательности.
Собственно, дела были скверными, у девочки практически атрофировался желудок, уже не воспринимая большинство пищи, да и кишечник тоже… Так что ближайшее время ей прописали особую диету и питание специальными кашками для восстановления микрофлоры.
На счет за услуги и недельный рацион для ребенка было страшно смотреть. А когда, так не вовремя подошедший Доминик его увидел, тот просто побледнел.
Домой мы возвратились уже затемно. Доминик нес на руках несчастную девочку. Я уже еле несла себя. Отправив их всех в комнату Доминика, строго наказав тому следить за состоянием девочки, кормить ее в определенные часы кашками и растворами, и будить при любых изменениях, пошла в душ и баиньки. Сил моих больше нет.
  
Глава 13. Откровения
 
Следующее утро началось у меня со стука в дверь. Открывать эту дверь и тем более возвращаться в ужасную реальность — желания не было никакого. Хмм, Доминик же никогда не стучался ко мне в дверь раньше, спокойно ожидая, когда сама проснусь. А вдруг что-то случилось с девочкой?! Быстро накинув халат, открыла.
Доминик мялся на пороге.
— Что случилось? Девочке стало плохо? — без предисловий начала я, немного хриплым спросонья голосом.
— Все в порядке, госпожа. Я хотел… Вы сказали, что дома поговорите со мной, — немного неуверенно сообщил парень, а я стала усиленно вспоминать, что я вчера успела ему наобещать. Память видимо еще не проснулась, поэтому в голову ничего путного так и не пришло.
— А это не могло подождать еще пару часов? — уточнила я у своего будильника.
— Простите, госпожа, я не подумал… Просто не хотел, чтобы Мили услышала… ммм… что-нибудь. — выдал Доминик смутившись. — Но если вы прикажете, то я приду в другое время.
— Да уж теперь-то заходи. Поздно спохватился, — хмыкнула я, отойдя от двери и запуская его внутрь.
Парень прошел в середину комнаты и снова упал на колени. Похоже, от только зарождающихся нормальных отношений опять не осталось и следа. Я опять "госпожа", он — снова каменное изваяние… Ну ё-мое!
— Доминик, напомни-ка, о чем мы с тобой хотели поговорить? Спросонья никак не могу вспомнить, — решила узнать у него, чтобы не ломать мозг, я.