Дом Джерома (СИ)

Фильм продолжался.
Теперь голем вставил руку во влагалище девушки по самый локоть, затем резко вытащил руку вместе с блестящими и тёплыми кишками. Голем положил их в рот, жуя как сосиски, и то, что не доел, обвернул вокруг шеи матери девушки и задушил женщину кишками её дочери. От этого фильма у Джерома в штанах, точнее в его изгаженных экскрементами памперсах, встал колом. А тем временем голем выдавил глаза девушки, отчего они лопнули, превращаясь в вытекающую жижу. Затем голем поставил девушку на колени и начал бить её по лицу членом, и после этого избиения вставил головку члена в её пустую глазницу и наполнил её густой субстанцией спермы. Потом фильм закончился, и начались титры. Мужчина сидел, вытирая сопли. Джером думал что-то сказать, но воздержался. Рядом с мужчиной, на диване, появился тот самый голем из фильма. Он улыбнулся мужчине и произнёс:
- Твоя жёнушка и маленькая дочурка были хороши, я классно их отъебал и отъебу ещё, и буду это делать снова и снова, а пока, чтобы наш фильм полностью закончился и повторился снова, ты должен мне отсосать. Давай, мужик, ты справишься, как и всегда.
Мужчина потянулся к промежности голема и взял его ствол в руку.
- О, да, давай, Ларри, начинай! - сказал голем и подмигнул Джерому.
Мужчина принялся сосать, пока голем поглаживал его по голове.
- Хороший мальчик, очень хороший. Твоя жена и дочь гордились бы тобою.
Джером почесал свою огромную деформированную голову и пошагал прочь.
Повсюду кого-то пытали, насиловали и убивали. Одна женщина-сороконожка, с головой красивой женщины и туловищем мерзкого насекомого, обхватила своими лапами ковбоя из Дикого Запада и проламливала ему череп. Ковбой пытался стрелять в неё из револьвера, но пули проходили сквозь. А где-то стая голодных демонических собак набросилась на беременную девушку и вгрызалась пастями ей в живот, пока одна из собак не вытащила в зубах окровавленный эмбрион, и вся стая не сожрала его. Рядом безглазый демон с лицом, словно сморщенный анус, насиловал щупальцами двух мужчин в кожаных байкерских куртках. Мужчины, вопя, стояли раком, пока щупальца демона рвали им жопы. Джером наступил ногой на что-то хрустящее и, посмотрев под ноги, увидел раздавленного краба с расплющенной лысой головой младенца. И так как Джером проголодался, он отломил кусок крабового мяса и, засунув в рот, принялся жевать его. На вкус мясо было сочное и вкусное.
Впереди появился дом, и Джером сразу его узнал - это был его дом. Джером не сомневался, что нужно идти к нему, что именно в этом доме его ждёт его собственный ад. Подойдя к дому, Джером увидел крылатых горгулий, сидящих на крыше. Дверь сама по себе открылась, запуская его внутрь. Зайдя в свой дом, Джером осмотрелся и увидел, что в доме всё было как раньше, только все стены были багряно-красные от крови, а также у телевизора в зале сидел бородатый толстый старик в фартуке мясника. Увидев Джерома, он помахал ему рукой, призывая к себе. Джером подошёл к старику и увидел на его глазах слёзы радости.
- Привет, сынок! - сказал старик беззубым ртом. - Как же ты вырос. У тебя, наверное, много вопросов ко мне и, наверное, главный из них - почему я не жил с тобой и твоей мамой?
Старик облизнул пересохшие губы, глядя на своего сына, и продолжил:
- Видишь ли, меня убили чёртовы копы, когда я разделывал на своей фабрике очередную тёлочку. Видел бы ты её ноги от ушей, сиськи четвёртого размера и отличную узенькую щёлочку. Именно с её щёлки я и начал распиливать её. Но эти мудилы не дали мне до конца развлечься с ней и расстреляли меня, выпустив все патроны из обойм. Они сделали из меня сраное решето, сынок. Но я не жалею о выборе своего хобби. Слушать, как скулит девка под разделочным ножом, мочась и обсираясь, одно удовольствие. Ну, ты и сам это знаешь, верно? - сказал старик, подмигнув, и Джером пробрался чувством симпатии к своему старику.
Затем старик уставился в одну точку, зависнув и не двигаясь, словно поймав приход. Его морщинистое лицо искривилось в гримасе ужаса, потом он резко схватил дробовик, вставил дуло в рот и нажал на курок. Голова старика взорвалась на кровавые ошмётки, которые разлетелись как конфетти. Частички мозгов попали Джерому в лицо, он вытер их широкой ладонью руки и уже через пару секунд увидел, что голова старика вновь восстанавливается. На Джерома смотрела голова из сухожилий.
- Это происходит каждый час, сынок, - сказал старик.
- Где моя мама?
- О, она, думаю, в подвале. Иногда я слышу её крики, если сижу тихо и прислушиваюсь.
Джером развернулся и посмотрел в подвал, в котором прошло его детство, где он играл, насиловал пойманных женщин и расправлялся с мамочкиными ухажёрами, которых она меняла как перчатки.
- Будь осторожнее там, сынок, - сказал старик и, после ухода сына, принялся яростно дрочить на раздутые трупы коров на экране телевизора.
Дойдя до двери подвала, Джером увидел свою кувалду. Она лежала, прислонённая к стене, и её могучий металл был покрыт кровью. Джером взял её в руку и открыл дверь, спускаясь во тьму за своей матерью.
На ступеньках лежали вверх пузом мёртвые опоссумы и еноты. Джером вспомнил, как мать пекла ему вкусные пироги из этих грызунов. Стены подвала тоже были окрашены кровью, и на них были словно прибиты скрюченные трупы, точнее, это были все те несчастные жертвы, которых убили Джером и его мать. Мёртвые лица молодых девушек смотрели на Джерома с ненавистью и презрением. Их рты шептали проклятия и приветствовали. Одна мёртвая девушка сорвалась со стены и плюхнулась на пол. Поднявшись на гнилых ногах, она крикнула:
- Эй, урод! Помнишь меня? Помнишь, как ты убил меня, а затем трахнул? Я была популярна и могла бы стать моделью, а теперь я проклята! Ну что, теперь хочешь меня? - мёртвая девушка задрала грязную мини-юбку, обнажив две гнилые полоски половых губ и сморщенный, покрытый копошащимися опарышами клитор. - Что, я уже не так привлекательна, да?
Мёртвая девушка прыгнула на мощные плечи Джерома, отчего он схватил её за лицо и швырнул на пол. От удара об пол лоскуты кожи на лице девушки словно отклеились. Череп, покрытый большими, толстыми опарышами, начал хихихать. Джером взмахнул кувалдой и размозжил череп. Другие мёртвые девчонки, прибитые к стене, увидев это, начали срываться с гвоздей и кольев. Джерома окружила толпа мёртвых, давно сгнивших пизд. Джером принялся хуярить их кувалдой, раздалбливая кости и черепа. В итоге Джером стоял на костях мёртвых блядей и ползающих опарышах. Оторванная голова одной мёртвой девки высунула язык, изображая куннилингус. Джером встал ногой ей на макушку, и её череп с хрустом треснул.
Джером потопал дальше.
Подвал стал длиннее, он превратился в туннель из воспоминаний. Видения представляли собой прошлое Джерома: как маленький Джером в три годика вспарывает брюхо большой серой крысе и играет с её кишками. В другом углу происходит видение про то, как четырёхлетний Джером вешает на ветке старого дуба бродячего пса. Пёс скулит и лает, но затем верёвка на его шее делает своё дело, и пёс замирает с высунутым наружу языком. Дальше идёт видение того, как в ночь на Хэллоуин пятилетний Джером в костюме Бэтмена насилует в задний проход женщину, пока её муж сидит рядом под дулом пистолета его матери. Образы и видения становятся всё быстрее, словно видеокадры на перемотке кассеты. Затем они заканчиваются на смерти Джерома, и опускается тьма. Во тьме Джером видит клетку. В ней сидит его мать, но только сейчас она снова красивая и молодая. Рядом с клеткой стоит десяток демонов. Каждый из них внешне отличается друг от друга. У одного демона рыбья, чешуйчатая голова с гвоздями вместо зубов. Другой демон похож на ящерицу, скрещённую с быком. У другого демона морда была в виде головки члена. Один из демонов, у которого кабаньи бивни росли из ноздрей, открыл клетку и вытащил молодую Монику. Демоны облизывали слюнявые рты и потирали эрегированные промежности.
- Отпустите меня, свиньи! - закричала Моника, и за это получила мясистым кулаком по лицу.