Седьмой отдел - 1 (СИ)

— Перепуганные? Патрик плохой правитель? 
— Я с ним не знакома, это спорный правитель. Сейчас нет смысла об этом говорить. Да и будет много вопросов, если кто-то услышит, как рыцарь святого ордена говорить неугодные речи.
— Но я не…
— Тише ты, пока мы с этим караваном, ты- рыцарь и веди себя соответственно.
Карл ехал во второй из пяти повозок. Как почётного гостя и, как думали караванщики, хорошего бойца, его с радостью приняли и даже посадили в повозку, что бы беречь его силы на случай если на караван нападут. А нападение, на этих дорогах, по словам караванщиков и по словам Риши, могло произойти в любой момент.
«Например, вон в той роще, что видны в паре сотен метров впереди, отличное место для засады», — подумал Карл.
…
Они с Ришей ждали караван около обочины дороги ещё трое суток, с тех пор как ушли с поляны, где был их первый привал. Девушка уверяла, что в данных землях путешествовать вдвоём по торговым путям крайне опасно, а по лесам без специальных знаний и артефактов просто невозможно. И смотря на данный небольшой по словам спутницы караван, становилось ясно насколько всё плохо.
На пять небольших телег приходилось с десяток караванщиков и около тридцати воинов, которые были постоянно напряжены и внимательно смотрели по сторонам. Одеты войны были по-разному, но у всех были одноручные щиты и синяя повязка на левой руке. 
К тому же, между караванщиками ходили разные разговоры, байки и слухи, которые явно не несли в себе ничего хорошего. Довольно часто звучала фраза. — "..это мой последний поход на север...".
— Уважаемый рыцарь, — обратился к Карлу упитанный мужчина, отвлекая его от мыслей.
С телегой Карла поравнялись два наездников на лошадях. Один в легком дорогом доспехе, это был владелец каравана по имени Ильва. Вторым был неразговорчивый начальник наёмной охраны, сухой мужичок лет пятидесяти с тремя шрамами через всё лицо. Он постоянно смотрел на Карла своим единственным глазом, но кроме простого приветствия в начале встречи так больше ничего и не сказал, даже своего имени.
— Тот, что со шрамами, тебе явно не доверяет, прошептала еле слышно прямо на ухо Риша.
О её нахождении рядом знал только Карл, пара сразу решила, что так будет меньше вопросов. Риша продолжала шептать, подсказывая Карлу как правильно общаться, чтобы не выдать в себе простолюдина. 
— Уважаемые судари, я от лица ордена выражаю вам благодарность в содействии, — повторял Карл слова своей помощницы.
— Мы всегда рады помочь рыцарю святого ордена, как и каждый в этой стране, — слащаво заулыбался Ильва. 
— Могу я поинтересоваться, как часто сейчас ходят по этому пути караваны?
— Конечно уважаемый. На данный момент весь север в упадке, закрылись многие шахты, народ начинает жить хуже, стало больше бандитов которые во всём винят власть, — запнулся он и добавил. — Я уверен, что власть при святом Патрике очень хорошая и справедливая.
— Вы не ответили на вопрос...
— Уважаемый, сейчас редко ходят караваны, может быть один в месяц. Надо много охраны и много везения что бы пройти через эти земли.
— А почему вы тогда пошли?
— Где большие риски, там и большая прибыль, за меха, что были приобретены в северных поселениях, я смогу окупить все расходы на данный рейд и прожить пару лет безбедной жизни, — Ильва явно хвастался своей смелостью и умом.
«Значит север в упадке и народ уже идет в бандиты, грабить караваны», — обдумывал услышанное Карл.
Ильва же разошёлся на своей любимой теперь теме, посвящённой его храброй идее с походом на опасный север.
— Когда я продам весь мех и драгоценн.. драг.. дра. драаа.... — Стрела которая застряла в его шее заставила лишь непонимающе булькать кровью, пока он падал со своей лошади.
Еще пара стрел ударило в начальника стражи, но от него стрелы просто отлетели, при этом одна чуть не задела самого Карла, заставив его упасть за спасительный борт телеги, об который уже бились новые стрелы и болты. Схватился за медальон и после небольшого удара током, тело стало наполняться силой. 
— АААА! — Короткий вскрик рядом, и из марева выпала девушка с торчащей из руки стрелой.
Снаружи уже раздавались громкие и чёткие команды командира стражи.
— За телеги, идиоты! Поднять щиты! Достать арбалеты и мушкеты! Не рисковать! У них скоро закончатся стрелы!
…
— Риша! Риша, ты как!? — Обматывая руку выше раны веревкой, с края телеги спрашивал Карл. Ему было страшно потерять единственного человека, который его сейчас направляет в новом мире. 
— Жить буду, но тебе сейчас надо думать о себе и быть рядом с войнами, иначе, когда они отобьются, нам будет сложно объяснить почему ты не дрался, и кто вообще я такая.
— Я не могу тебя бросить тут.
— Выдача себя за рыцаря святого ордена, это преступление и наказание всегда одно - смерть, — она сделала серьёзное лицо, — Иди, пока идет бой. Никому не будет до меня дела. 
Девушка стянула ткань с ближайшего груза и полностью укрылась под ней, доставая из своей походной сумки какие-то амулеты и эликсиры. 
Ничего не оставалось, кроме как спрыгнуть с телеги и поймав грудью пару стрел по пути к основной группе защитников, всё же добрался до них. Стрелы оставляли синяки, рвали одежду, но не наносили смертельных ран носителю защитного медальона святого ордена. 
Защитники, которых стало раза в два меньше, образовали из трёх последних телег каравана треугольник, в центре которого и пряталась основная оборона. 
— С нами святой рыцарь! У них нет шансов! — Радовались его появлению войны, поднимая свой боевой дух.
Посреди толпы, двое воинов быстро что-то собирали.
«Ружья, вот тебе и индустриальный мир».
Два длинных мушкета были собраны и заряжены, войны с ними подошли к краю обороны и сделали залп. Начался процесс долгой перезарядки, после вновь два выстрела и всё по новой. Но и эффект не заставил себя долго ждать.
«Сила первого огнестрельного оружия была не столько в смертельной эффективности, сколько в подавлении боевого духа противника и поднятия боевого духа союзников. Сам звук выстрела, вызывал у врагов первобытный ужас и страх», — вспомнил Карл отрывок документального фильма, что он смотрел совсем недавно, ещё в своём мире.
Командир обороны оказался прав, спустя минут десять, град стрел и арбалетных болтов стал становиться реже. Ещё через пару минут из леса вокруг стали выбегать атакующие отряды противника, громка крича и размахивая, кто боевым топором, кто обычными вилами.
Очень быстро стало ясно, что войны с синими повязками в меньшинстве, даже при том что пару десятков атакующих удалось ранить или убить, пока те не вступили в рукопашный бой.
Вокруг Карла происходило то, что он мог видеть только в фильмах или читать в книгах. Люди рубили друг друга, получали увечья, падали в грязь прямо под ноги, где по ним топтались их союзники и враги. Но самым страшным был крик, криг боли, страдания и последней агонии, который разносился со всех сторон.
Защитникам каравана было некуда отходить, и каждый войн отдавался бою полностью, стараясь убить как можно больше тех, кто посягнул на его жизнь, не из-за идеи защиты каравана, а из первобытного ужаса перед неизвестностью смерти и желания отсрочить этот момент на как можно более далёкий срок.
Выбило Карла из этого состояния, мощный удар по спине. Когда Карл обернулся, его противник увидел на шее висящий амулет, а сам Карл увидел в глазах противника злобу и отчаянье. Мужичка с длинными волосами и топором в руках стоял прямо напротив него в паре метров.
— Грёбаный рыцарь ордена, душегубец! Убийца! 
Мужик сделал замах топором и бросился в атаку. Карл рефлекторно вытянул вперед руки в которых уже держал меч, пытаясь скорее оттолкнуть мужика, но длинноволосый сам налетел на острое лезвие, нанизывая своё тело в порыве животной ярости и ужаса на холодную сталь. Топор больно упал на плечо, оставив еще один синяк, а тело мужика медленно сползало с опущенного вниз клинка. Пальцы первого убитого карлом в этом мире, до последнего пытались дотянуться до него. Мужчина умер с открытыми глазами, полными боли и отчаянья перед неизбежным.