Удары жизни (ЛП)

Парень, обливаясь потом, идет по направлению к раздевалке. Он кивает Деклану в знак приветствия и вытирает лицо полотенцем, затем бросает его в ближайшее ведро для грязного белья.
Мой босс опрокидывает корзину рядом со мной, и я смотрю на растущую кучу белого махрового белья. Даже тут я могу учуять запах мужского пота, мои губы непроизвольно кривятся.
— Похоже, тебе есть, чем заняться. — говорит он, похлопывая меня по спине.
Я смотрю ему вслед, как он удаляется, размахивая в такт шагам своими большими татуированными руками. Белый хлопок его простой футболки облегает его спину словно вторая кожа, растягиваясь на невероятно широких плечах. Его походка удивительно изящна для кого-то настолько огромного.
Я прогоняю эти мысли из своей головы и возвращаюсь к корзине. Со стоном беру в охапку полотенца и засовываю их в гигантскую стиральную машину с фронтальной загрузкой. Фу-у, они влажные.
— Ужас, — бормочу себе под нос.
Это маленькая цена, которую приходится заплатить, учитывая преимущества. Итак, я согласна возиться с этими вонючими полотенцами сейчас, если не буду пахнуть так же позже.
Я заканчиваю загрузку белья в машину. Так как она только наполовину полна, возвращаю корзину обратно в спортзал, чтобы скопить больше.
Замираю, когда вижу спину Деклана на ринге, работающего в спарринге с парнем, которого я наблюдала вчера. Черные шорты моего работодателя сидят низко на бедрах, обнажая манящий V-образный торс, который, кажется, имеют все супернакаченные парни. Мой взгляд скользит по мощному прессу и каменной груди в то время, как он совершает один-два быстрых удара, его мышцы напрягаются и расслабляются под кожей. Когда спарринг-партнер заносит руку, Деклан откидывается назад, едва уходя от удара, затем слева наносит хук в корпус, сбивая противника на пол.
Кажется, что все происходит за доли секунды.
Я стою, разинув рот, и, хоть убейте, не могу отвести от него взгляд. То, как его мышцы сжимаются с каждым движением, ручьи пота покрывают кожу, целеустремленность — это все делает его таким мужественным.
Он поворачивается и ловит на себе мой взгляд. Его грудь вздымается, пот стекает по бровям, когда тлеющие, как угольки, глаза опаляют меня, пригвождая к месту. Мне следует смутиться, что я открыто пялюсь на него, но нет. По крайней мере, не сейчас. Возможно, позже.
Хорошо, это ложь. Я уже в поисках камня, под который заползу от смущения.
Но сейчас мне все равно, потому что в эту секунду, я клянусь, на его лице такой же взгляд, как и у меня. Он начинается со слова «хочу» и заканчивается словом «тебя», но середина состоит из воображаемого раздевания.
Он сохраняет со мной зрительный контакт, пока его голова не запрокидывается назад от быстрого удара кулака, который заставляет его отступить. Удивление отражается на лице Деклана, когда он дотрагивается до своей окровавленной губы. Оно сменяется свирепостью так быстро, как он замахивается, и его форхенд приходится прямо в нос сопернику.
Я моргаю, чары рассеиваются, когда смотрю на его огромную спину с черными и серыми татуировками. Это пара рук, сжимающих четки, сложенные вместе, как при молитве. Детали и оттенки удивительны. Это больше похоже на фото, чем на что-то, нарисованное руками.
Кто-то, очевидно, провел часы над созданием шедевра на его безупречной коже. Каждый штрих и мазок воссоздан тщательно и трепетно, ведь страсть художника к своей работе очевидна.
Под руками каллиграфическим почерком написано «Микки Великий» и две даты: рождения и смерти.
Имя кажется знакомым, и мне достаточно секунды, чтобы понять, откуда я его знаю. Это имя боксера из газетных вырезок в фойе.
 Деклан 
— Ты сегодня несобранный.
Чувствуется, будто мое сердце объявило войну ребрам, по тому, как оно бьется прямо сейчас внутри моей грудной клетки.
Я не могу сказать, это от нагрузок, что дает мне Маркус, или от непосредственной близости великолепной цыпочки, которую нанял на работу, будучи достаточно глупым. Вытираю пот с лица и бормочу:
— Я знаю.
Пересекая ринг, вынимаю капу изо рта и хватаю бутылку воды, усаживаясь в стороне. Я делаю большой глоток, чувствуя взгляд Саванны на мне все это время.
Целый день она не проявляла ко мне интерес, и это прекрасно, здорово. Она мой сотрудник, в конце концов, так что последнее, что мне нужно — это ее большие серые глаза, устремленные на меня, потому что, вероятнее всего, из-за них я совершу глупости. Такие, как затащить ее к себе в кабинет, согнуть над столом и трахать до изнеможения.
Мне следует попытаться сохранить хоть капельку профессионализма, не так ли?
Хорошо, что ей пришлось уйти, и мои фантазии были разрушены. Но я ощущал на себе ее взгляд, пока тренировался со своим тренером, Маркусом. Эти темно-серые глаза, которые еще вчера выглядели такими холодными, сегодня светились теплом и желанием, и черт меня побери, если это сильное влечение на ее лице не было самым горячим, что я когда-либо видел. Придурок Маркус ударил меня кулаком, пока я отвлекся, а к тому времени, когда я снова посмотрел на нее, похоть исчезла и взгляд стал строгим, что она делает с легкостью.
Похоже, Саванна не хочет, чтобы я знал, что она находит меня привлекательным, и я не могу понять, почему. Может быть, потому что желает оставить все на профессиональном уровне, или, возможно, у нее есть парень. Я пока не разобрался.
Маркус подходит ко мне.
 — А она горячая штучка, — говорит он, следя за моим взглядом.
Я хмурюсь и беру следующий напиток, наблюдая, как она протирает оборудование и собирает оставленные полотенца.
— Но не по этой причине я взял ее на работу.
— Тогда для чего же? Она такая тощая, что не сможет поднять все это дерьмо вокруг.
Я не собираюсь лгать и говорить, что между нами возникла какая-то связь, потому что это не так. Саванна — миленькая девушка, которая нуждалась в помощи, а парни запрограммированы таким образом, что всегда хотят подставить плечо хорошеньким девушкам. Все просто.
Кроме того, я не бессердечный ублюдок.
Вчера она была в отчаянии, а я был в состоянии помочь ей. И так и сделал.
Я пожимаю плечами, бросая взгляд на Маркуса:
— Ей нужна была работа, мне — сотрудник. Конец истории.
Саванна нагибается вперед, и Маркус склоняет голову, рассматривая ее попку.
— Собираешься ею воспользоваться?
Закатывая глаза, ударяю его в грудь.
— Заткнись, чувак. — Маркус должен учиться думать головой на плечах, а не тем, что у него в трусах. У него уже есть ребенок от его бывшей, и пару месяцев назад он испытал страх от возможной беременности партнерши.
Один уголок его рта поднимается вверх в дерзкой усмешке.
— Я воспринимаю это как нет… Может, тогда я?
Я ставлю на место бутылку с водой и, свирепо глядя ему в глаза, отвечаю:
— Держись от нее подальше. Последнее, что мне нужно, это отправлять ее в декретный отпуск.
Его улыбка исчезает:
— Неприкольно, братан. Последнее, что мне нужно, чтобы ты накаркал мне очередную мамочку.
— Есть такие штуки, которые называются презервативами. Может, тебя научить, как ими пользоваться?
Он показывает мне средний палец и одаривает ехидным взглядом:
— Ха-ха.
Я только вставил свою капу обратно, когда увидел Блейка, входящего в зал. Его карие глаза становятся мрачными, когда они фокусируются на мне.
— Черт, — бормочу себе под нос, снова вынимая кусок пластика изо рта. — На сегодня хватит, — бросаю Маркусу, который неодобрительно качает головой.
— Это неправильно.
Я наклоняюсь, чтобы захватить бутылку воды, затем стаскиваю футболку с каната:
— Нет.
Маркус лучше всех знает, что Блейк не имеет никакого желания находиться в этом зале. Итак, если он здесь, значит снова вляпался в дерьмо, и собирается попросить меня все убрать за ним. Снова.
Пока я задаюсь вопросом, кому он должен и как много, Блейк обходит ринг и направляется в мой кабинет, держа голову опущенной. Маркус ударяет меня по руке, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.