Под лунным светом (СИ)

— Я скоро вернусь, любимая. А пока что, задания требуют их выполнения.
Рыцарь умчался куда-то вдаль, затем вернулся, чтобы пофорсить на прекрасном белом коне. Он размахивал мечом, показывая навыки владения им. Я улыбалась, радуясь тому, что мой бывший селянин, настоящий рыцарь, достиг такого успеха. Но, тут же, заметила, что моя подруга детства, которая была одного со мной возраста, и которую я не видела с пятнадцати лет, уже выглядит лет на тридцать. Я мимо воли, посмотрела на своё отражение в блестящем корпусе кареты, стоявшей неподалёку. Заметила, что годы никак не отразились на лице, зато теперь мне было не семнадцать. Отражение показывало молодую, изящную, счастливую женщину. Я почувствовала, что меня куда-то влечёт, и дальше, вовсе забыла, что происходило.
Грейс проснулась от призыва к молитве. Приятный сон не отпускал, и вставать с лежанки не хотелось. Заметив, что послушницы странно поглядывают на неё, леди опомнилась. Оказывается, она лежала и улыбалась чему-то своему, чем вызвала любопытство остальных.
Грейс поднялась, накинула свою жёсткую колючую одежду, и отправилась читать утреннею молитву со всеми послушницами. Она не могла сосредоточиться, просто рефлекторно повторяла заученные слова. Девушка думала, что было бы замечательно, будь Алекс хотя бы рыцарем. Она могла бы приблизиться к нему хоть бы немного. И о чём она только думает? Какие-то нереальные мечты. Очень скоро ей придётся вернуться домой к своим страхам.
Ещё, мисс Уолкер тосковала по лютнисту. Ей так хотелось слышать перед сном его музыку, что она снова плохо засыпала. Куда он подевался и кем он вообще был?
По окончанию молитвы, Грейс вернулась к своей постели. Оставалось ещё пару часов до рассвета. Но спать ей теперь не хотелось, хоть она и надеялась увидеть такой же, переполненный радостями, сон. Сама того не осознавая до конца, девушка ещё больше стала думать об Алексе Томпсоне. У этого мужчины, вероятно, сотни женщин, которые не против разделить с ним печали и радости. Зачем ему вообще вспоминать о недосягаемой леди? Конечно, он даже не вспомнит её, когда всё закончится, и придётся вернуться домой в Борней.
Грейс, всё же, забылась сном до самого утра. Когда пришла пора просыпаться, ей не хотелось вставать. Сон не повторился, и она не помнила, что теперь ей снилось под утро. Но ночная рубашка была куда приятнее к телу, чем грубая одежда послушницы. Только от одной мысли, что придётся снова раздражать нежную кожу, девушка не хотела вставать с постели. Но, только она успела сесть на имитируемой кровати, как к ней подошла аббатиса.
— Надень вот это сегодня. Не хочу, чтобы в городе тебя рассматривали. Ты не монахиня, а послушница, — женщина положила на край ложа свёрток одежды.
Дотронувшись до мягких одеяний, Грейс мысленно обрадовалась, что на день освободилась от зуда на коже, вызванного шерстяными тканями. Хоть в комплекте присутствовал не очень любимый нею чепец, она была рада и такой перемене. Быстро надев всё на себя, мисс Уолкер подумала, что выглядит вполне прилично. Откуда у аббатисы взялись эти вещи?
Затем, Грейс пошла до кельи Гвендолин, чтобы спросить, когда ей отправляться и кто с ней пойдёт. Она постучала в тяжёлую дверь, и аббатиса тут же открыла.
— Сложи переписанные тома, которые лежат на столе и тот, что ты успела переписать. Я сейчас схожу в библиотеку, возьму ещё кое-что. Это передашь лично господину Эдвину Морису.
Грейс ушла собрать книги в сумку, а аббатиса отлучилась за той особенной книгой. Когда Гвендолин её принесла, девушка невольно залюбовалась обложкой. Твёрдый переплёт книги содержал на себе узоры из настоящего золота. Это была Библия на латыни. Ей не доводилось видеть ещё такие красивые обложки. Даже в библиотеке её отца — любителя книг, не было такой драгоценности в коллекции.
— Только неси её осторожнее. Она бесценна.
— Да, удивительная, — затем девушка вспомнила, что её кто-то должен сопровождать. — С кем вы меня отправляете в путь?
— Увидишь, дитя. Поспеши, чтобы вернуться до ночи. Тебя ждут на улице.
Грейс вышла со всем этим богатством к воротам аббатства. Затем поставила тяжёлый груз на пень за калиткой, и осмотрелась, ища своего сопровождающего. Ещё не полностью рассвело, и она сквозь дымку тумана не могла ничего разглядеть. Пришлось ждать, пока к ней подойдут, ведь идти с такой кучей книг, сама она не сможет. Где же её помощница?
  
Глава 9
 
Алекс пришёл вовремя, как велела аббатиса. Он предпочёл остаться за воротами аббатства, чтобы не попадаться на глаза послушницам. Заметив из своего укрытия за углом, что Грейс вышла за калитку, он мигом подошёл к ней, забрав с пенька сумку.
Девушка не поверила своим глазам.
- О, Боже! Алекс, ты!
— Я, сладкая Грейс, — она и забыла, как приятно слышать его голос и эту самую значительную фразу для неё.
— Как ты здесь оказался?
— Аббатиса Гвендолин велела мне сопровождать тебя в город, поскольку надо отнести тяжёлые книги, — он улыбался, и девушка залюбовалась им. Она скучала, видимо, сильнее, чем думала.
- Как она тебя допустила к аббатству?
— Я думал, ты сразу спросишь, где я обустроился и почему больше недели не объявлялся. — Алекс всё так же улыбался, и предложил взять его под руку, направляя девушку к главной дороге.
— Да, расскажи мне всё, — он засмеялся от горевшего в глазах Грейс любопытства.
— Ты права, мне есть, что рассказать. У нас почти сутки на дорогу, мы успеем многое обсудить. Не торопись.
Алекс начал рассказ с того, как обустроился в деревне, как нашёл подход к Гвендолин, поэтому и не мог раньше объявиться, чтобы всё не испортить. Он заметил, что девушка рада его видеть, отчего сам радовался всей душой. Пусть она просто привыкла к нему, или пусть это обычная симпатия (на что он не смел надеяться), главное, что он не противен ей. Она идёт рядом, смеётся, держит его под руку. И, какой же у неё забавный вид в этом чепце. Словно перед ним не леди, а обычная девушка. Как сияют её глаза, когда она вспоминает о красоте пейзажей, которые повидала по пути. И эта новая Грейс, совсем не походила на ту прежнюю опечаленную.
Порой, в разговоре о Саффолке, или любом намёке на дом, во взгляде красавицы появлялись грустные нотки, поэтому, Алексу приходилось переводить тему, подбадривать её, говорить, что всё хорошо, и она сумеет многое повидать. Теперь, аббатиса разрешит им видеться, только с условием, что они не попадутся на глаза послушницам. Она, кажется, обрадовалась тому, что сможет видеть своего возлюбленного так часто. Ещё многое они обсуждали по пути.
Грейс показывала дорогу, как ей объяснила Гвендолин, и разглядывала новые пейзажи с таким восторгом, что он передавался и Томпсону. Глаза девушки светились от любопытства, и она почти тащила за собой Алекса, пытаясь поближе подойти к удивительному растению или пруду. Он только улыбался её рвению и интересу ко всему, про себя думая, как же она мила и прекрасна.
Ему не хотелось расставаться с этим удивительным райским цветком. Она для него была воплощением всей женственности и грации. Мягкие, слегка завитые волосы, спрятанные под чепцом, тоненькие ручки, светлая кожа, пухлые губы. Это всё сводило с ума, и Алексу казалось, что Грейс становится для него всё больше недосягаемой.
— Грейс, как тебе живётся в монастыре? — она сорвала по пути цветок, и глядела на него, словно никогда раньше не видела ничего подобного.
— Неплохо. Если не считать ужасной одежды, то вполне сносно, — она рассмеялась, и этот звонкий звук разлился по всему пространству.
Алекс остановился, и девушка, дёргая его за рукав, пыталась заставить идти дальше.
- Алекс, ты чего остановился? Нам ещё идти далеко.
— Грейс. Я могу попросить тебя о чём-то? — она удивилась такому вопросу.
— Попросите, мистер Алекс Томпсон, — она хихикала, и нюхала сорванный цветок, кокетливо бросая взгляды на мужчину.
Но, он ничего не сказал. Только притянул к себе хрупкую фигурку одной рукой, второй гладил её шею, и поцеловал в губы. Грейс слегка удивилась, но не отстранилась. Она, наоборот, поддалась настойчивым губам молодого мужчины. Вновь, испытав жгучий огонь по всему телу, Грейс пришлось отстраниться, чтобы не потерять рассудок окончательно.