Дорога мёртвых (СИ)

— Ты… чуешь? — еле слышно прошептала она.
Фредерик медленно выдохнул и кивнул. В крови эльфийки магии было на десять профессоров-Сморчков. Дикой, сияющей, первозданной магии, не скованной обетами, законами и правильным магическим образованием. Чистой и бурной, как горный ручей, отравленной лишь страхом и невыносимой болью.
— Неужели они… не видят? — рука Лизы чуть подрагивала от волнения.
— Видят, — еле слышно ответил ей брат. — Но она эльф. Двойная угроза.
Двойная! С потенциалом пойманной дикарки угроза была десятикратная, а следствие в первую очередь было склонно оценивать именно потенциал, а не добрые или злые намерения. Пленница вдруг шевельнулась, насколько позволяли стягивавшие её плечи путы, подняла небольшую голову с растрёпанными рыжеватыми волосами и посмотрела поочерёдно на обоих мистиков. Выбрала Лизу, чуть прищурилась. Тёмные глаза, обведённые тенями усталости, стали похожи на заострённые угольки.
— Фред! — вдруг дёрнулась девушка, отпрянув назад. — Пойдём, скорее… Пойдём отсюда!
Брат схватил сестру за руку и повлёк за собой, пробиваясь через гудящую толпу. Отовсюду слышались негодующие выкрики о том, что ведьму следует казнить немедленно, распять, поджечь, облив маслом, что все, дескать, уже вполне убедились в её реальности и нечего зря пугать людей тварью. Кто-то предлагал набрать камней и перед сожжением как следует проучить проклятую дикарку, кто-то, напротив, желал увидеть её совершенно голой и убедиться в схожести женских признаков эльфийских и человеческих баб. Не будь эти признаки одинаковыми, то каким же, по-вашему, образом нечистые ведьмы соблазняют деревенских парней, чтобы после использовать их тела в грязных ритуалах? Кто-то даже сунулся было к помосту, желая немедленной расправы, но был остановлен приставленной рядом охраной. Четверо молодцев в золотящихся на солнце кольчугах и красных накидках лениво перекидывались односложными фразами и время от времени отгоняли уж слишком любопытных зевак. Их гордый и уверенный вид внушал народу доверие. Эльфячья ведьма, да. Нечисть, да. Ошивалась возле самого посёлка, верно, но уж можете быть спокойны, Орден со всей этой пакостью разберётся. А ваше место, мол, в зрительном зале.
Лиза бежала так быстро, что брат едва поспевал за ней. У самой клиники выдохлась, сбавила шаг, закашлялась. Фред беспокойно заглянул в её лицо, несмотря на бег, отчаянно бледное, с синеватыми губами, сжатыми в тонкую полоску.
— Ну же, что? Лиза!
Она с трудом разлепила рот:
— Это не… невербальная магия. Не проклятия. Она телепатка. Дикари общаются телепатически! Поэтому и считается, будто они не знают разумную речь! Она говорила со мной.
— С тобой? — опешил Фред. — Но ведь это невозможно! Люди не способны к магии разума, если только у них не…
— Знаю, — перебила девушка. — Прошу тебя, умоляю, не говори никому!
— Что же она тебе сказала? — ещё больше заволновался брат.
За его спиной открылась дверь клиники, и на крыльце появилась молодая ещё светловолосая женщина в одеждах целительницы. Лиза испуганно ойкнула:
— О, боги, мама вышла! Заклинаю тебя — ни слова!
Фред поспешно кивнул, и они направились к матери.
  
Глава 2
 
Согласно полувековым исследованиям специалистов Отдела магического контроля Университета Сюр-Мао, способность к некромантии, равно как и дар магии разума, в большинстве случаев носит наследственную природу. Случаи обращения взрослых квалифицированных магов к тёмной стороне искусства единичны и имеют случайный характер, в то время как подавляющее большинство задержанных и преданных справедливому суду некромантов, теневых магов и телепатов являлось потомками и родителями таких же носителей проклятой крови. Своевременное выявление и уничтожение обладателей вышеупомянутых «талантов», а также их наследия в виде письменных источников и так называемых «конкрементов памяти» позволит со временем свести угрозу распространения учения о некромантии к минимуму. (Вольдемар Гвинта, Учебник для искателей первого года обучения)
Сония всплеснула руками, беспокойно разглядывая детей. Растрёпанные и запыхавшиеся отпрыски совсем не походили на завтрашних студентов. Наверняка бегали к часовне узнать, по какому поводу звонили в колокол, собирая народ, вместо того, чтобы спокойно пообедать и садиться за уроки. Привычным движением женщина проверила цепочку на шее дочери и коснулась прохладного камня, скрытого тканью школьной мантии. Амулет был на месте, но вот лицо Лизы выглядело белее больничных простыней, а под глазами уже обозначились сероватые тени. Хоть сейчас укладывай её в постель и отпаивай снадобьями, вот только не согласится ведь ни за что, упрямая! Сидит над книжками ночи напролёт, да и весь день бы сидела, если бы не шебутной братец. Только с ним Лизабет и готова была отрываться от учёбы, подружкам разлучить её с учебниками было не под силу, и они быстро махнули рукой на скучную «заучку».
Фред тоже выглядел не на шутку взволнованным — оно и понятно, на завтра назначен был экзамен в присутствии комиссии от трёх магических академий страны, и сын надеялся попытать счастья и оказаться среди выпускников в свои неполные шестнадцать. Сония невольно вздохнула: расстаться сразу с двумя старшими детьми она всё ещё не была готова. Представить, что уже не сможет каждый день любоваться серьёзной тихоней дочерью, целовать в лохматую каштановую макушку сына, заставляя прежде наклониться вымахавшего за последний год парня.
Целительница усадила детей за стол в маленькой больничной кухне, налила по чашке наваристого бульона, порезала хлеб и села, придерживая рукой большой живот. Если бы только ещё один мальчик родился, думала про себя Сония, точно зная, что чуда не случится. Снова будет доченька, четвёртая и, наверное, уже последняя. Должно быть, простым людям живётся куда интереснее: они вынуждены обращаться к лекарям или гадалкам, чтобы узнать пол будущего ребёнка, а любому магу изначально известно, кто появится на свет. Ну ничего, каждый раз с улыбкой успокаивала себя женщина, пусть девочка. Главное, что очень нескоро придётся её от себя отпускать, отрывать от беспокойного сердца. Как и младшеньких — шестилетнюю Молли и восьмилетнюю Элин.
— Там ведьму лесную схватили, жечь хотят, — не выдержал, наконец, Фредерик, орудуя ложкой в миске и закусывая хлебом.
Лиза, конечно же, вяло крошила свой ломоть и ждала, когда бульон совсем застынет. Мать сложила руки на животе и нахмурилась:
— Ты б лучше к Сморч… к господину Ильсену сходил, пока не поздно, да попросил его разъяснить охранные руны.
— Если хочешь знать, Сморчок на площадь прибежал ещё раньше нас, — парировал Фред, не улыбаясь.
Если сын не улыбался каждую минуту и не придумывал какие-нибудь новые шутки, то это означало что-то очень нехорошее. Несмотря на огненный дар, взбалмошный характер и безудержное юношеское хвастовство, Фредерик взял от старшей сестры привычку прятать концы в воду, если дело было серьёзным. Когда брат и сестра сговаривались о чём-нибудь, разузнать об их секретах было не под силу не только мягкой и добросердечной Сонии, но и отцу, который умел быть суровым и добиваться своего ещё со времён службы в Солнечной страже. Именно благодаря репутации Эдвина и его решительной натуре инспектор Ордена Инквизиции не смел даже приближаться к дому, где жило семейство Сандбергов. Лишь однажды нужда привела эту мерзкую канцелярскую крысу к дверям клиники, где он, зеленея и заикаясь, попросил Сонию приготовить ему мазь от болей в спине.
Сония украдкой наблюдала за тем, как многозначительно переглядывались её дети, и думала, что в Академии, далеко от дома, крепкая дружба послужила бы Лизе и Фреду хорошим подспорьем. Если бы только это было возможным… Отец прав: ну как сейчас сказать дочери? Как накануне выпускного школьного экзамена объявить полной надежд девчонке, что никакой Академии или Университета в её жизни не случится? Что уже украдкой, по-тихому, приезжали сваты, и судьба её, и будущий муж её уже ждут по ту сторону реки, в большом и просторном доме. Вот отпразднует выпускной в день Великого солнца, получит свой законный школьный диплом юного мистика, а уж потом уберёт его на дно сундука, под платья и расшитые узорами рубашки, чтобы никогда больше не доставать на свет. И с магией придётся распрощаться навсегда, а в Заречье, где магов не рождалось от начала времён, ей будет легче позабыть и смириться.