Кровь, Молоко и Шоколад. Часть вторая (ЛП)

— Ангел, — сказала я, — не нужно нагружать этого хорошего человека нашими проблемами.
— Все в порядке, — ответил мужчина. — о ваших проблемах мне известно все. Я все знаю про Локи Ван Хельсинга.
— Так ты знаешь, как достать ему сердце? — снова спросил Ангел. — Возможно ли раздобыть ему такое сердце, которому будет под силу воскресить его?
— Это возможно, — сказал мужчина. — Но вы не захотите отдавать ему сердце.
— Почему? Я пообещал его отцу, — возразил Ангел.
— Знамо, что пообещал, и я знаю, что его отец и мать пожертвовали жизнями, чтоб только мальчик был жив. Мальчик, которого укусил твой отец.
— Тогда с чего ты взял, что мы не отдадим ему сердце? — спросила я.
Мужчина сделал затяжку из трубки и вздохнул.
— Ну, во-первых, называйте меня Глиммер. Чармвилль Глиммер.
— Это честь, познакомиться с тобой, Чармвилль, — сказала я. — Какое у тебя чудное имя. Но ты не ответил на наш вопрос. С чего ты взял, что ты не подарим мальчику сердце?
— По многим причинам. И самая безобиднейшая из них, мальчика можно воскресить и без сердца.
Ангел состроил скептичную гримасу.
— Обряд прост, кто угодно подтвердит, — сказал Чармвилль.
— Я верю тебе, — сказала я ему. — А что на счет самой главной причины?
Чармвиль улыбнулся мальчику в гробу, сделал еще одну затяжку, а затем повернулся обратно к нам.
— Потому что уж лучше хранителю вашей дочери быть бессердечным охотником.
Глава 42
Дневник Королевы
Ангел заерзал при упоминании об охотниках, поэтому Чармвилль услужливо разъяснил нам все. Наши охотники будут отличаться от охотников Ночной Скорби. Наши будут лучше, сказал он. А Локи станет Охотником за Сновидениями, воином о, котором Леди Шалот нам рассказывала.
— С какой стати нашей дочери понадобится хранитель? — спросил Ангел.
— Об этом пока рано говорить, — ответил Чармвилль. — Ведь у вас пока еще даже нет дочери.
— Значит, ты воскресишь его прямо сейчас? — спросила я.
— Не сейчас. Лучше подождать, пока вашей дочери не исполниться семь лет, — он посмотрел на нас обоих. — Это будет важный этап в ее жизни. Так что не будем тратить время на будущее. Давайте разберемся с настоящим. Поздравляю с островом. Вам предстоит много работы.
— Ты поможешь нам? — спросила я.
— Поначалу, потом мне нужно будет совершить несколько путешествий, главным образом для того, чтобы защитить Книгу Прекрасной Лжи. Еще есть вопросы?
Я рассмеялась.
— У меня много вопросов, но большинство из-за тех детей, что нас просили спасти. Теперь, пока Локи не нужно Сердце, а дочь Леди Шалот возродится на острове, я полагаю, Семеро Потерянных прибудут один за одним. Еще Лунная Девушка просила меня спасти ее дочь. Тебе известно об этом что-нибудь, Чармвилль?
— Лунная Девушка, — улыбнулся он. — Она всегда была готова пожертвовать собой, лишь бы пойти против воли Крысолова. Интересно, что творилось бы в Семи Морях без такой луны. Но неужто она и вправду просила позаботиться вас о своей дочери?
— Да. Ее имя Мармеладка.
— Мармеладка? Интересное имя. Вам ведь известно, что она — потомок Семи Потерянных?
— Она рассказала мне, и я едва ее поняла. Как это произошло?
— Это долгая история, — сказал он. — Все, что вам нужно знать, так это то, что Лунная Девушка однажды была русалкой.
— Русалкой?
— Давным — давно на этом острове.
Вот теперь я была просто ошарашена.
— Я думала остров новый. Я думала, он только что поднялся из недр морских.
— Этот остров был землей русалок, давным-давно, еще до того, как некоторые из них обратились в сирен, — объяснил Чармвилль. — Это было целую жизнь назад. Русалки — существа, красивей которых было не сыскать в целом мире, обладали изумительными голосами. Им были известны мелодии, которых никто в мире не знал.
Я подумала, что для острова истории прекрасней не найти. Я лишь еще сильней полюбила его. Я продолжила слушать.
— Но какое отношение это имеет к Крысолову?
— Чтобы объяснить вам это, придется напомнить о вечной вражде между Карнштейнами и Сорроу.
— Об этом мы уже знаем, — сказал Ангел. — Сорроу — потомки Крысолова, а Карнштейны…
Ангел понял, что никогда не знал, кем были потомки Карнштейнов. Я помню, как отец рассказывал мне о нашем деде, первом из Канштейнов. Тому, кто первым вырвался из лап Крысолова. Впрочем, он не был одним из Семерых Потерянных.
— Видишь? Не все тебе известно, молодой человек, — подмигнул Чармвилль. — Но, чтоб не затягивать историю, я — потомок Карнштейнов.
Глава 43
Дневник Королевы
— Это Вы? — произнесла я, сердце пустилось в галоп. Это означало, что Чармвилль — мой предок. Быть может, поэтому я так быстро нашла с ним общий язык. Я не знала, следует ли мне обнять его, поэтому я неподвижно стояла, не зная, что ответить.
— Видишь ли, моя дорогая Кармилла, ты наихрабрейшая из всех моих родных, — сказал он. — По многим причинам, ты совершила большое путешествие, чтобы повстречаться со мной, и…., очевидно, покончить с Ночной Скорбью и наследием Крысолова.
— Погодите минуту, — вмешался Ангел. — Мы ведь говорили о русалке, которая превратилась в луну. Что у Вас с ней общего?
— На этот раз Вы правы, молодой человек, — ответил Чармвилль. — В стародавней схватке с Крысоловом, нам обоим хотелось заполучить один артефакт.
— Какого рода артефакт?
— Тот, который может гарантированно разрушить семью другого навечно. О таком вы слышали лишь в сказках, но это правда. Артефакт, коим обладаешь и используешь верно, может уничтожить целый мир.
— Какой же артефакт обладает подобной силой? — удивился Ангел.
— Флейта, — прямо ответил Чармвилль. — Флейта, созданная на заре времен.
— На заре времен? Когда это? — Скептично поморщился Ангел.
- Точно неизвестно, но флейте суждено играть две песни, — сказал Чармвилль. — Одна дарует жизнь, другая обращает в ничто. Песня, которая перекликается с новой силой и жизнь разгорается с новой силой.
— А вторая песня?
— Она зовется Лебединой. Когда лебеди погибают, они исполняют нечто подобное. В нашем случае, эта песня положит конец миру вокруг нас.
— А не этой ли флейтой воспользовался Крысолов в Гамельне? — спросил Ангел.
— Нет, — покачал головой Чармвилль. — Это могла быть лишь часть ее или нечто похожее, но Крысолов так и не нашел настоящую флейту.
— В противном случае, мы бы сейчас не разговаривали, — вставила я.
— Верно, — сказал Чармвилль. — Но на самом деле Крысолов нашел флейту. Лишь однажды. На несколько секунд.
— Правда? — Я вскинула бровь. — И что произошло тогда?
— Если отбросить детали, ее украли у него русалки.
— Русалки с острова? — я лишь подтверждала факты.
— Да, — кивнул он. — Она забрали ее, и, как Лунная Девушка, пожертвовали своими жизнями, чтобы противостоять Крысолову.
— Что они сделали? — спросил Ангел.
— Они потопили свой остров вместе с флейтой на дне Семи Морей, чтобы никто ее не нашел.
— Боже мой, — произнесла я. — И поэтому Луна каждую ночь тонет?
— Да, моя дорогая Кармилла.
— Так что же произошло с русалками? Как они превратились в луны?
- Русалки охотились на Крысолова, который замучил их своей дьявольской мелодией, той самой, которую они поют в море, и которая так сильно воздействует на Ангела. Именно эта мелодия обратила большинство из них в злобных сирен.
— И их всех обратили?
— Не всех. Но те русалки, что выжили, оказались в огромной опасности. Леди Шалот пришлось защитить их, и единственный способ сделать это, превратить их в нечто совершенно иное.
— Луны, — догадалась я. — Чтобы Крысолов не узнал их.
— А Лунная Девушка, которую вы повстречали была не просто русалкой, а потомком одного из Семерых Потерянных. Впрочем, я даже понятия не имею где сейчас ее дочь.