Кровь, Молоко и Шоколад. Часть вторая (ЛП)

Старуха шагнула к Ангелу. Она была гораздо ниже его, поэтому ей пришлось поднять голову, чтобы взглянуть на него, на ее шее показались вены.
— Доверься решениям Вселенной. Вселенная пытается помочь нам победить Крысолова.
— Но все это бессмысленно.
— Послушай, молодой человек, твоя жена — настоящая загадка, противоречивая женщина, которая может поднять мир до Небес или похоронить его в глубинах Ада.
— Кармилла? — Ангел недоверчиво рассмеялся. — Конечно же, нет. У меня такое чувство, будто ты говоришь обо мне. Это у меня есть склонности к темной стороне.
— Это лишь ты так думаешь, — ответила старуха. — Как думаешь, почему Ночная Скорбь до сих пор не убил ее? В твоей жене сокрыто так много зла, о котором ты даже и не подозреваешь?
— Довольно, — произнес он, отпрянув от нее.
— Даже она сама не знает, как много зла в ней сокрыто. — Старуха шла следом, запугивая его. — Если все это зло одержит верх, она убьет Мармеладку, чего бы это ни стоило.
Ангел не мог поверить своим ушам, держа в руках лунное дитя. Честно говоря, и я сама не могла поверить в то, что старуха говорит обо мне. Серьезно, я? Я настрадалась как никто в этой жизни. Почему она так плохо обо мне думает?
— Я ухожу, — Ангел отвел глаза. — Спасибо за лунное дитя. Обещаю, что никогда не расскажу Кармилле.
Старуха напряженно наблюдала за тем, как уходит Ангел. Но это был не злобный взгляд. То был опасливый взгляд женщины, которая знала слишком много, и это пугало меня лишь сильнее. Кем же я была на самом деле? Ангел ушел из башни, но я задержалась. Не слишком надолго. Лишь для того, чтобы узнать имя той женщины. Но опять же, имя мне ни о чем не сказало. Лишь годы спустя, пока она сама не стала жительницей Королевства Скорби. Ту женщину в плаще звали Бабуля Мэдли.
Глава 48
Дневник Королевы
Пока я тайно следовала за Ангелом до самого Королева Скорби, в голове роилось множество вопросов. Я хотела знать, как появились на свет эти дети? Кто та женщина, что пожертвовала собой, лишь бы дать отпор Крысолову? Неужели ей и вправду сто лет? И, конечно же, я желала узнать, что за дитя станет солнцем.
Уже в замке, я притворилась, будто ничего не знаю. Я не хотела тревожить Ангела своими открытиями. Он уже приложил достаточно усилий, чтобы я ничего не узнала. Это я уважала… по-крайней мере, так я пыталась себя обмануть. Он показал мне ребенка, а я притворилась, будто не знаю ее имени. Я подыграла и полюбила ее в мгновение ока. Она оставалась с нами в замке на протяжении трех дней, и у меня едва не разбилось сердце, когда мы отпраздновали день рождения нашей маленькой луны в Скорби, потому что нам предстояла долгая разлука вдали друг от друга. Пока люди радовались луне, я думала о солнце: девочка это или же мальчик? Неужели я никогда не узнаю об этом? Это озадачивало.
Среди всей этой неразберихи, я поняла, что когда увидела Ангела с младенцем на руке, то захотела собственного ребенка еще сильнее. Желание стать матерью снедало мою душу. Я желала этого всем сердцем, я была рождена стать матерью, а образ Ангела с ребенком лишь усилил мою агонию. Настало время зачать ребенка, родить Избранную, и я молилась Господу, чтобы она была прекрасной, как луна. Но беременность так и не наступала, я продолжала пить отвар, что приносил мне Ангел каждую ночь, чтобы успокоить меня. Напиток и вправду успокаивал, этот рецепт Ангел раздобыл у одного из жителей острова — Джорджи Порджи.
— Думаешь, нам нужна помощь? — спросила я у Ангела. — Почему я не могу забеременеть?
— Все дело во времени, — неохотно ответил Ангел. — Всему свое время, Кармилла, — он снова поцеловал ее в лоб. — Скоро у нас появится Избранная.
Я было хотела возразить, что прошло уже три года на острове. Что Леди Шалот пророчила нам лишь шестнадцать лет безопасности. Но после я поняла, что не вполне уверена, про какие шестнадцать лет она говорила. Начиная со дня рождения дочери, или со дня нашего прибытия на остров? Почему Леди Шалот всегда так загадочна касательно всего?
Вопрос не давал мне покоя всю ночь. Я надела королевскую мантию и вышла на балкон, полюбоваться красивой луной, сияющей над королевством. И в это самое мгновение я поняла, что Леди Шалот была таинственной лишь касательно меня. Очевидно ведь, что Ангелу она рассказала куда больше, чем мне. А что если она тоже считала меня сосредоточием зла, как и Бабуля Мэдли.
— Лицемерная ткачиха, — пробубнила я. — Как можно рассуждать, что зло — это лишь точка зрения и в тоже самое время считать меня сущим злом?
Почему, черт подери, я не могла забеременеть?
Вдалеке я увидела, как на Потерянную Милю приплыл Корабль — Дракон. Очередная партия людей, которых прислала Леди Шалот. А значит, на корабле был Чармвилль. Поэтому я покинула замок и села в свою карету, чтобы встретиться с ним. Каретой правил молчаливый лохматый человек, по имени Манагарм. Ангел выбрал его для меня. Молчаливый возничий, который потакал всем моим прихотям. Единственной его странностью была одержимость луной…, иногда не в очень хорошем смысле.
Уже на берегу я нашла Чармвилля Глиммера, который приветствовал и напутствовал прибывших. Попугай по имени Пиквик, также известный, как Красивая Книга Лжи, восседал у него на плече, Чармвилль всегда защищал его.
— Чем я могу помочь Вам, моя обожаемая Королева? — Чармвилль одарил меня своей очаровательной улыбкой. Она сразу же напомнила мне Бабулю Мэдли, но я перешла у делу.
— Прошу, не зовите меня Королевой, — рассмеялась я. — Уж Вам-то виднее.
— Но ведь ты — Королева Скорби, — сказал он. — Быть может, я и показал дорогу к острову, но остров твой, а не мой.
— Как скажете, Чармвилль, — улыбнулась я в ответ. — У Вас найдется лишняя минутка? Мне нужно спросить у Вас кое-что.
— Одно твое слово и я подчинюсь, моя Королева, — он показал мне на холм, подальше от посторонних глаз. — О чем ты желаешь спросить меня?
Я опасливо взглянула на Пиквика, боясь, что он подслушает.
— Не тревожься, он немой. — Сказал Чармвилль.
— Я — Пиквик и я немой. — Проскрипел попугай.
— Это обнадеживает. — Я закатила глаза.
— Не бойся Пиквика, — заверил меня Чармвилль. — Так чем я могу помочь?
— Стесняюсь спросить, но больше мне узнать не у кого, — начала я. — Мы с Ангелом пытаемся завести ребенка, Избранную. Но этого не происходит. Я никак не могу забеременеть.
— Понятно. — Чармвилль пригладил бороду.
— Вы знаете гораздо больше, чем мы. В пророчестве не сказано о времени, когда я смогу родить ее?
— Ну, конечно, — ответил Чармвилль. — Она уже должна была появиться на свет.
Его ответ поверг меня в шок, впрочем, он сам не выглядел сердитым или взволнованным.
— Так почему же этого не произошло?
— Пророчества — лишь ориентиры, ничтожные штрихи на палитре жизни, — ответил он. — Они не всегда происходят в установленные сроки. И могут случаться, когда им будет угодно.
— Но мне кажется это неправильным. Думаю, Ангел что-то скрывает от меня. Он постоянно говорит с Леди Шалот, но ничего мне не рассказывает.
Чармвилль немного встревожился, не слишком, но я тут же поняла, что ему известно о том, что происходит.
— Вы позволите мне высказаться свободно, моя Королева?
— Ну, конечно. Прошу.
— Есть некая причина, почему у вас нет ребенка.
— И Вам она известна?
— На Вас наложено заклинание, моя Королева.
— Заклинание? Хотите сказать, это колдовство?
Он кивнул. Пиквик тоже кивнул.
— Думаете, это сделал один из крестьян? — спросила я. — Так и знала, что не нужно было углубляться в изучение этого ремесла. Знала ведь, что это навредит мне. Я лишь хотела убить время, проводя большую часть времени в одиночестве в замке.
Чармвилль и Пиквик обменялись взглядами. Затем Чармвилль сказал.
— Дело не в крестьянах.
— Тогда в ком? Скажите же! Кто хочет, чтобы я не имела детей? Ночная Скорбь?