Ярче звёзд (СИ)

Открыла глаза, перевернулась на бок. Поймала локон и стала играть им, выпрямлять, накручивать на палец. Что делать мне, если мама заберёт документы? Даже если восстановлюсь в академию, когда достигну совершеннолетия, то упущу шанс стать капитаном этого крейсера. Может, умаслить её как-то? А как? Она ясно сказала не общаться с Шалортом. Тяжёлый выбор. Не общаться — значит предать его дружбу. А с ним так спокойно на звёзды смотрится. У меня никогда ещё не было такого друга, если только дедушка Эдвин.
Прикрыла глаза, чтобы не видеть зелёный, еле заметный свет аварийных стрелок, нарисованных внизу каждой стены. Мерный гул, тихие шаги в коридоре, а перед глазами яркий серп Нептуна. Тревога не давала покоя и я, дотянувшись до коммуникатора, написала сообщение Яну, в котором скинула статью, недавно найденную в сетях, о новейших разработках унжирских военных инженеров — лёгкий истребитель с разными скоростными режимами, способный стартовать с поверхности планеты сразу в гиперпространство. Правда, меня смущало, а что будет с теми, кто остался на этой планете, когда откроется гиперворонка, но, надо думать, рекламу придумали не сами инженеры, а пиарщики.
Ответ пришёл незамедлительно. Ян прислал статью о манаукском истребителе, который был больше по размеру и мог бы показать такую же скорость, как и новая унжирская модель. Я написала в ответном сообщении, что «мог бы» и подчеркнула это два раза. В итоге мы зацепились языками, от сообщений перешли к разговору и проговорили практически часа три. Потом я начала зевать, и Ян приказал спать. Сам отключился, но сообщение с пожеланием сладких снов прислал. Я улыбнулась, прочитала его пожелание раз пять, не понимая, что со мной не так. Другая, наверное, уже бы навыдумывала себе невесть что, ну а я точно знала, что он просто заботится обо мне и только.
Последний день перед экзаменом прошёл в какой-то суматохе. Он был выходным, для самостоятельной подготовки. Мама больше не звонила, и никто не пришёл и не выгнал меня из академии. Я очень обрадовалась, что мама остыла, но поговорить ей побоялась.
Студенты носились по академии как шальные, заседали в библиотеке, в столовой и комнатах особо одарённых. Например, в моей. Я не выдержала наплыва друзей, которых впервые видела, и сбежала в ангары, где встретилась с Яном, чтобы полетать и сбросить напряжение. Мы еще немного поспорили об истребителях, доказывая друг другу свою точку зрения.
Мне казалось, что я из-за нервотрёпки растеряю все знания. Яндор заметил это и предложил пообедать. В столовой мы, как всегда, разделились. Я подошла к Елене, которая даже во время обеда пыталась прослушать чьи-то лекции. Но стоило мне сесть под заинтересованные взгляды однокурсников, как подруга тихо шепнула мне:
— Скажи, мы с тобой дружим?
Я нахмурилась, не понимая, откуда ветер дует. Что-то впервые она задаёт подобный вопрос.
— Вроде до этого момента дружили, а что?
— А то, — ворчливо шепнула Елена, сгружая передо мной тарелки, которые принёс робот-официант. — Почему ты мне не сказала, что твой отец мафиози?
Зря я попыталась утолить жажду. Сок пришлось выплюнуть, чтобы не подавиться. Извинившись перед Анджеем, которому не посчастливилось сидеть напротив меня, протянула ему салфетки, гневно шепча Лене:
— Ты в своём уме? Какой ещё мафиози? Мой папа был капитаном…
— Да, да, это я уже слышала. Но мне тут по секрету рассказали, что это неправда. Ты мне подруга и я должна тебе верить. Но я подумала, а вдруг ты не могла об этом рассказать, поэтому и скрываешь.
Я села, еле сдерживая гнев. Вы послушайте её. Мой папа мафиози!
— Лен. Ещё раз услышу от тебя что-то подобное, обижусь. Мой папа Эмет Сандерс, он погиб на рубеже. И я горжусь им, понимаешь? Он до последнего спасал экипаж, он не покинул борт корабля, исполняя свой долг.
Лена опустила глаза, покраснела.
— Прости, — пробормотала она.
На мой комм вдруг пришло сообщение и разрядило обстановку. Я подняла руку и с удивлением оглянулась на Яндора, который сидел среди манаукцев через два стола от нас. Он попросил уточнить у Лены, кто конкретно рассказал ей про моего отца. Ян рукой показал, чтобы я пошевеливалась. Я же никак не могла понять, как он узнал, о чём мы разговаривали?
Толкнув Лену, спросила у неё то, что требовал Ян.
— Прости, я поняла, что сглупила.
— Нет, говори кто конкретно, я должна знать, кто распускает про меня небылицы.
Лена еще тяжелее вздохнула, но сдалась:
— Марти и Жерар, они меня попросили узнать, правда это или нет.
Я снова обернулась на Яна, тот улыбнулся в ответ. Недолго думая, написала сообщение.
— Ты кому пишешь… а, понятно, — Лена заглянула мне через плечо в коммуникатор и смогла прочитать набранный текст.
— Ты не знала? — удивилась Лена. — У манаукцев слух лучше, чем у землян.
Я снова обернулась на Шалорта, который уже скучал в гордом одиночестве и скалился, глядя на меня. Значит, слух у него лучше, чем у меня. Ну надо же.
— Не знала, — пробормотала в ответ, глядя на веселящихся парней. Если об этом было известно всем, то почему они так бесстрашно обсуждали манаукцев, если знали, что те их слышат?
— Мне тут один унжирец сказал, что тебе не одолеть Шалорта, что манаукцы искусственно усовершенствованы унжирцами, — сообщила подруга.
— Что? — опешила я от такого признания.
— Ты что, не знала? Их поэтому и называют модифицированными, потому что унжирцы их усовершенствовали, чтобы они не вымерли на своей планете.
— А там что, опасно? — проявили интерес парни, а Елена приосанилась и с улыбкой кивнула.
— Очень, — затем шёпотом добавила: — Смертельно, в том числе для унжирцев. Мне Леали так и сказал, что ни один унжирец в здравом уме на Манаук и Шиянару не сунется, и мне не советовал.
— А с чего у тебя такой с ним разговор был? — как можно тише спросила я у Лены. Парни поняли моё стремление быть неуслышанной Шалортом.
— Да я ему про своё желание сказала. Вот он и решил меня отговорить. Вещал, что унжирцы лучше, и что дети от него будут и умнее, и красивее.
— А, ну понятно, — я выдохнула и попыталась переварить то, что услышала, парни тоже замолчали, поражённые новостями.
— То есть унжирцы усовершенствовали землян? — вдруг еще раз переспросил Анджей.
— Да, — услышала я от Лены, а сама читала сообщение от Яндора.
«Проект этот засекречен и если Лена продолжит распространяться о нём, её могут упечь в тюрьму!»
Я показала сообщение подруге, та закрыла рот и резко обернулась на Яндора, который сложил руки на столе и с прищуром нас рассматривал.
— А как…
— Всё, нам пора, — так толком и не поев, сообщила я Лене, понимая, что больше нельзя давать ей возможности болтать на эту тему. Я направилась к Яну, усаживаясь напротив него. Лена робко заняла место рядом со мной по правую руку.
— Как далеко ты слышишь? — решила прояснить момент.
Яндор улыбнулся, тихо шепнув:
— Обиделась? Я думал, ты знаешь. Это ведь не государственный секрет, как, например, то, о чём рассказывала мисс Локоткова.
— Я не знала, что это секрет, — пролепетала она, боясь смотреть на манаукца.
— Об этом мало кто знает, — кивнул Яндор, не отводя при этом взор от меня. — А в академии на каждом столбе, в каждом углу камеры. За нами ведётся неусыпная слежка. Так что следи за тем, что и кому говоришь, Елена.
Я с трудом дождалась, когда Ян закончит отчитывать подругу. То, что за нами следят, было и так понятно. Куда интереснее узнать другое.
— Как далеко ты слышишь? — меня это злило. Почему я узнаю об этом только сейчас?
Яндор обернулся, комментируя:
— Нонарцев еще слышу.
Я проследила за его взглядом. Нонарцы сидели за четыре стола от нас.
— А вот девчонок за ними уже нет.
Я прикинула в уме — расстояние метров шесть. Впечатляет.
— В чём ещё вас усовершенствовали унжирцы? — решила давить, чтобы исправить свой пробел в знаниях.
— То, что мы сильнее и выносливее, ты, надеюсь, знала? — чуть насмешливо уточнил Ян, а я кивнула, не видя причин для смеха.