Крио Ген (СИ)

Он сделал паузу, будто вспомнил что-то страшное, глаза его наполнились грустью, но он перевел дух и продолжил свой рассказ:
— В тот день я был на окраине города. Обычная подработка для тех, кто не гнушался убиться прямо на рабочем месте, зная, что выплатят страховку, которой хватит на пять лет оплаты Хранилища или пары лет безбедной жизни родственников. Соглашались немногие. — Он горько ухмыльнулся. — Много ли людей с родственниками найдешь в наше время? А по окончанию Тайм-Аута многие и вовсе перестали видеть смысл в содержании криокапсул. Но я был один из немногих, кого такая работа не пугала, в любых исходах я видел плюсы.
На его лице появилась ироничная, но полная смысла улыбка. Кажется, все ребята его очень хорошо понимали, и ни у кого это не могло вызвать ни грамма насмешки или желания съязвить. Они внимательно слушали, не думая даже на секунду прервать его рассказ.
— Так вот, наша ремонтная бригада монтировала новые рефлекторы на противотайфунные волнорезы. Могу с гордостью сказать: там мало вообще кто бывал и тем более видел то, что видел я. Можно вот так и провести всю жизнь и не знать, на какие грандиозные творения способен наш вид, и, тем более, на что способна наша матушка Природа.
Он взял в руки бокал: у него изрядно пересохло во рту. Погоняв последнюю каплю по дну, Крио допил и ее.
— А работать надо было на высоте почти в триста метров и все это в доисторических экзоскелетах.
— Офигеть! Ты работал в экзоскелете? — поразилась Крис и протянула ему свой бокал.
— Конечно, и не раз.
Он отпил глоток и сморщился. Пойло оказалось на редкость сладким и ему еще больше захотелось пить.
— Я таким образом, считайте, и на первом уровне побывал.
Он широко улыбнулся, будто ребенок, хваставшийся дорогой игрушкой.
Глаза у Дарса округлились.
— За пределом, конечно… В общем, за ту смену я деньги так и не получил. В самый разгар рабочей ночи прозвучал тревожный звонок. Звонила моя девушка. Я не хотел отвечать, потому что работа требовала максимальной концентрации. Но она не прекращала звонить. И страх, что у нее что-то случилось, взял свое, и я ответил. К сожалению, опасения подтвердились, она рыдала. Рыдая, она просила скорее приехать к ней. — Крио тяжело вздохнул, будто ее голос реально раздался в его голове. — Вскоре я спускался с волнореза, как чертова обезьяна: сам не понимаю, как не сорвался. Уже через пятнадцать минут я садился в свой байк. Сердце выпрыгивало из груди. В ушах до сих пор звучал ее надорванный голос, я чувствовал, что ехать в таком состоянии — не лучшая идея.
— Но, естественно, поехал, — подытожил Ларс.
— Да, она хотела, чтобы я был рядом. И я помчался к ней на встречу. Я ехал по трассе, совсем не обращая внимания на скорость и начинающийся ливень. В ушах звучал «Ночной звонок» — это последнее, что я помню. Видимо, грузовой шаттл возник передо мной так неожиданно, что я не успел отреагировать. Следующее воспоминание уже было в больнице, я очень долго приходил в себя. Потом мне рассказали, что я пытался затормозить, но скорость была такой большой, что я просто вылетел из седла головой вперед. Если бы не шлем с костюмом, то меня бы просто размазало. Сказали, что легко отделался еще в общем.
— Шаттл? Он же тоже на автопилоте, я так и не поняла, из-за чего произошла авария. И скорость, и траектории — все контролируется. Система так создана, что все двигаются с оптимальными параметрами и сохранением наибольшей безопасности движения. Но ты говоришь так, будто байком управлял лично ты. Модуль траектории был взломан на байке, да?
— Ну, я же сказал, что вина целиком лежит на мне. Я это признаю. Во мне тогда еще был этот юношеский максимализм, желание идти против системы. Но после этой аварии его выбило начисто. Я лично взломал свой байк еще в День Плача. На душе было так скверно, что хотелось сделать что-то плохое, что-то нелогичное. Пойти против системы, из-за которой я не смог увидеть вновь своих родителей. Тогда это еще было возможно, новая власть еще не взяла все в свои руки.
В его словах было некое воодушевление, от которого ребята немного напряглись.
— Думаю, если бы я ограничился просто ручным управлением, то успел бы затормозить. Максимальная скорость рассчитывается всегда так, чтобы успеть остановить транспорт до столкновения. Но… я взломал и ограничитель скорости. Обычно я смотрел на спидометр и сильно не превышал скорость, но тогда я на него и не взглянул.
— Извини за вопрос не к месту. Но что с девушкой-то случилось той ночью, она тебе рассказала?
Крио рассмеялся. Ухмыльнувшись, он ответил Ларсу.
— Не знаю или не помню, после аварии память зло шутит со мной. Да я ее с тех пор и не видел. Мне сказали, что она даже в больницу не приезжала ни разу.
— Может, с ней что-то случилось? — решила уточнить Крис. — Или вы недолго встречались на тот момент?
— Нет и нет. Встречались мы почти год, а то, что она была жива и здорова, я уверен. Она звонила в больницу. Но, видимо, узнав, что со мной все плохо, испугалась. Я хотел написать ей, но удалил сообщение до того, как она его прочла. Я подумал, что так ей будет легче, не хотел, чтобы у нее был груз на душе.
— А она тебе не писала после этого?
Тут вмешался здоровяк, выражение его лица была такое, будто рассказ Крио расстроил его даже больше, чем Крис.
— История стара как мир. Зачем ей писать, к чему драматизировать, и так все понятно. Такой банальный конец любовной истории.
— Может, все было и не так, как вы думаете. Может, у нее были причины. Хотя чего говорить, мои прошлые отношения тоже закончились в самый нелегкий для меня час, — задумчиво сказала Крис.
С ней уже было хотел поспорить Дарс, но пока подбирал вступительное слово, его опередил Крио.
— Я думаю, что это уже не столь важно. Все это в прошлом.
— Грустно, конечно, но, думаю, ты прав. А что тебе сказали про лечение?
— Ничего нового вы не услышите. От сильного удара проломило шлем, а за ним и череп. Как результат — сильное повреждение мозга, потеря головного импланта, я уж не говорю о банальных переломах и гематомах по всему телу. По страховке мне сделали операцию по регенерации поврежденных участков мозга, поставили последнюю модель головного импланта, выплатили очень солидную компенсацию, которая мне позволила очень быстро встать на ноги и поднять свой уровень жизни. Единственное, что меня тогда удивило, что моей страховки хватило на все это. Но тогда я решил не акцентировать на этом внимание, боялся, вдруг что-то всплывет, и заставят все оплатить.
— Еще что-нибудь необычное ты заметил?
— Ну, разве что подключенный максимальный рекламный пакет на импланте.
Он улыбнулся.
— То есть про второй имплант тебе вообще никто не сказал ни слова?
— Нет, я впервые от вас о нем и услышал. И если честно, до сих пор не понимаю, откуда он у меня и зачем его поставили. Во всем должен быть какой-то смысл, в данном случае никакой логики я не вижу. А такие серьезные вещи не делаются просто так.
— Это мы еще узнаем, я надеюсь. Копать надо явно в больнице, — сказала Крис, потирая лоб. — Больше, в общем-то, и негде.
— Ты о том, о чем я подумал? — спросил Ларс с обычной серьезностью.
— Ларс, из нас двоих, вроде бы, ты самый умный. Конечно, она хочет взломать базу данных больницы, — съязвил Дарс и закинул ногу на ногу. Разговор входил в привычное русло, и на его лице опять появился азарт.
— С ума сошли? Это нереально. Больницы с развитием имплантологии стали самыми надежно охраняемыми объектами. Это вам не имплант какого-то клоуна взломать.
Все посмотрели на Крио, который, сам того не заметив, повысил тон.
— Это ты про себя, что ли? — решила разрядить обстановку Крис. — Самокритично. Однако никто и не говорил, что это будет легко. Без подготовки мы туда так просто и не зайдем. Потребуется время, возможно, много времени и главное — четкий план действий.
— Опять будем устраивать мозговой штурм у нас? — спросил Дарс.