Демонический кузнец (СИ)

— Потому что деревня начала беднеть. Денег от продажи товара торговцам не хватает на покупку всего нужного, при этом каждый раз большую часть всего урожая приходится отдавать герцогу что сейчас ведет войну и ему нужно обеспечивать войско провизией. Некоторые семьи даже начали отводить своих детей в лес, самых младших, тех, которые ничего не могут сделать по хозяйству. Ночами можно услышать плач и мольбы о помощи, они зовут своих матерей, которые притворяются будто бы спят и не замечают этого, а на утро они даже не грустят о содеянном. Я видела в их глазах лишь облегчение, им стало легче жить, ведь теперь еды всем хватит, а детей еще можно родить когда все закончится, — ее голос задрожал, а из глаз полились слезы, — Когда мне было лет шесть, меня также отвели в лес. Привязала к дереву и заткнули рот кляпом чтобы не кричала громко, но мне удалось вырваться. Потеряв сознание от страха, я очнулась, когда услышала, как кабан точит свои рога об кору дерева и тем самым рвет веревку. Мне повезло, ведь я тогда считала, что меня украли из семьи и родители ждут меня. Но видел бы ты Роберт их удивленные лица, когда я вернулась. Голодная, грязная, но я бы счастлива вернуться домой. Побежала к маме думая, что она слезы льет… Но услышала лишь радостный смех. Они громко радовались, обсуждая как сейчас им станет легче жить. В тот момент любящие родители исчезли из моей жизни, и на их место встали они. Мать со мной не разговаривала и лишь била, отец все время приказывал и продавал каждому кто готов заплатить. При этом они винили меня в том, что это я виновата в их несчастьях.
— Ты их ненавидишь?
— Да, но в тоже время люблю всем сердцем! Они же мои родители! — она заплакала, опустившись на колени.
Видимо это первый раз, когда она смогла выговорится кому-то о том, что тяжелым бременем висело на ее душе. Единственное что я могу сделать это лишь побыть с ней рядом. Хотя странно для меня, реинкарнатора желающего стать злом этого мира жалеть девчонку. Но и я не бесчувственный, хотя и могу быть хладнокровным, но она по идее теперь принадлежит мне. И возможно схожесть с Лилиан заставляет меня мягче относиться к ней…
Моя ладонь легла на ее плечи, и она начала понемногу успокаиваться, шмыгая носом. От части я понимал поступок жителей деревни, потому как во многих мирах бедные крестьяне первым делом избавлялись от бесполезных ртов, потребляющих еду и не дающих ничего взамен. Жестоко, но именно так они выживали в суровые времена войн и засух. А потом рожали еще и еще, в надежде что следующий од будет плодороден и богат на урожай. Но в этой деревне… По рассказам Киры я понимаю, что люди привыкли делать подобное. Они без зазрения совести отводят детей в лес, а потом живут, дальше не чувствуя ничего по этому поводу. Они привыкли к этому.
— Сколько длится война герцога?
— Она шла еще до моего рождения, с перерывами, но никогда не заканчивалась окончательно.
Вот и весь ответ. За такой большой срок каждый человек привыкнет творить зло и будет чувствовать вполне нормально.
Блин, мне этот мир поработить надо, а не разбираться в его проблемах и помогать бедным. Помощь Кире пока что идет параллельно с моими планами, потому и помогаю ей. Хотя я всего лишь дал ей силы для того, чтобы она смогла решить свои проблемы, именно этим мы и займёмся, в ее деревне.
— Пора навестить твою деревню, — сказал я ей, и девушка удивленно посмотрела на меня.
Но затем ее заплаканное лицо исказила кровожадная улыбка.
— С радостью, мой господин.
В этот момент мне показалось, что я подарил этому миру кровожадную маниакальную личность в лице красивой рыжеволосой девушки. Хотя это можно считать маленьким шагом на пути моего злодейства.
  
Удар 5
 
Добро или зло? Что общего между ними? Даже не знаю почему я задался подобным вопросом в первые за всю свою жизнь. Казалось бы, всегда перед моими глазами была явная цель, спасти мир, в который меня отправили от зла. И я четко видел свой путь, так как меня учили этому в академии ОКР. Обучаться всему что может дать этот мир, разбогатеть, стать авантюристом или богатым лордом, найти верных компаньонов и возглавить армию перед финальным сражением. И так было всегда, это работало. А сейчас я понимаю, что подобный подход можно применить и к моей сегодняшней ситуации. Мне нужно стать злом для этого мира, но что есть зло? Ведь если есть общий вариант действий для обоих путей, то получается общего у них очень много, и для совершения своей мести мне просто нужно следовать тем же шагам что я совершал в прошлом. Обучиться, поднять свою мощь, окопаться в замке и пойти захватывать мир подчиняя и грабя его себе. Но разве это зло? В более развитых мирах такое называют освободительной войной, которое несет благо для них и беды для тех, на кого нападают. Получается мне нужно стать абсолютным злом что угрожает всему живому в этом мире? Полностью истреблять все разумные расы, населяющие этот мир? А может просто стать угрозой для остальных королевств? Тогда будут ли меня считать злом ОКР? Нет, не будут. Как бы я не пытался найти идеальное решение что позволит мне сохранить самого себя; ничего не получалось. Когда в порыве гнева и преисполненный болью я твердо решил, что буду мстить, положу столько жизней сколько понадобится, принесу такие жертвы что эфир умоется криками погубленных душ. Но все это лишь слова…
Ведь сейчас я стою напротив парнишки лет двенадцати, он держит в своих руках охотничий нож, направленный острым концом в мою сторону. Его карие глаза пылают гневом, с уголка разодранной губы стекает капелька крови, а рассеченная от удара бровь кровоточила так сильно что залила ему половину лица. Ужасен тот мир, где детям приходится доводить себя до такого состояния ради того, чтобы защитить собственную мать… Которая, кстати, его бросила, в панике убежав в другую сторону чтоб спасти себе жизнь. Оно и понятно, в этой деревне привыкли бросать своих детей на смерть по разным причинам, и я уверен, что не всегда бедность толкала их на это. Но сейчас я всему виной…
— Твоя мать бросила тебя, — сказал я, глядя в глаза парнишки.
Тот быстро бросил взгляд через плечо, а затем повернулся ко мне.
— И хорошо, значит моя мама будет жить! — оскалив зубы закричал он, и попытался ударить меня ножом наотмашь.
Такой удар я отклонил, играючи даже не сдвинувшись с места, при этом ладонью оттолкнул парнишку в сторону потому как закрыв во время удара глаза он чуть не упал на сломанное копье, торчащее из земли.
— Ты видимо не понял меня, она предала тебя…
Тяжело объяснить ребенку что его собственная мать бросила его, что она с легкостью позволила бы оставить его в лесу на верную гибель от диких животных. Но разве он поверит мне? Человеку, который напал на деревню, вырезал большую часть мужского населения, и чьи демоны разрушают здания и разрывают на части остальных людей? Нет, если бы он мне поверил я бы убил его прямо здесь, на этом месте. Потому как понял бы, что он готов из своего страха совершить все что угодно, поверить во все что ему скажут. Но он не такой, стоит на своем, упирается и пытается выжить. Почему-то мне хочется позволить ему жить, оставить жизнь хоть кому-то. Хочу, чтобы он ненавидел меня всем своим маленьким сердцем, и мучался от этих воспоминаний каждый раз, когда закрывает глаза. Потому как я хочу, чтобы он понял мою боль. Потому как больше некому. Кира не подходит на эту роль, она сейчас получает удовольствие от того, что оторвала член собственному отцу выкинула свиньям на съедение в ближайший хлев, при этом вспоминая все те моменты, когда он насиловал ее со своими друзьями.
— Я тебя убью! — крикнул мальчишка, пытаясь скрыть свой страх за подобными громкими фразами присущим всем героям сказок.
Он сделал выпад, и я отклонил его оружие в сторону левой рукой, при этом в правой материализовался молот чье навершие раскалилось от огромной температуры алого пламени. Я решил подарить этому парню решимость, дать ему то, чего нет у многих людей способных изменить мир. Я дам ему мотивацию и напоминание.