Восхождение. Часть 1 (СИ)

— Отдай!.. — она вцепилась в древний фолиант мертвой хваткой.
Нар распахнул окна и стал яростным стуком по ставне звать свою подругу, но та была слишком занята борьбой за свой драгоценный трофей… который, как и следовало ожидать, звонко хрустнул — переплет развалился, и книга порвалась надвое… Все последующее произошло почти одновременно: стоящий в дверях неприятель мрачно опустил голову, а затем разжал руку, держащую факел; масло вспыхнуло мгновенно, дверь захлопнулась, и щелкнул замок. Огонь настиг Лирхэн почти сразу же, масло на ее обнаженном теле вспыхнуло, раздался ужасный вопль. Нар сквозь пламя рванулся к кровати, чтобы сорвать с нее покрывало, но очнувшийся от жара неудачливый вор успел первым, и колдун, схватив несчастную партнершу, ринулся к окну. Лирхэн истошно вопила. Выскочив на улицу, Нар тут же уложил пострадавшую в траву, скинул с себя обожженную робу и накрыл ей Лирхэн, как мог. Поднялся ветер, ставни звонко захлопнулись. Начала заниматься крыша. Брошенный грабитель остался в огненном кошмаре.
— Ли! — Нар наконец обрел голос. — Ты меня слышишь?!
Она была жива. Но она не слышала его — боль заглушала все. Весь левый бок, почти половина лица и плечо были страшно обожжены; в здоровой руке была судорожно зажата сохранившаяся часть книги.
— Терпи, милая, терпи… — теперь Лирхэн не могла упрекнуть партнера за использование нелюбимого слова. — Мы немедленно найдем целителей!
Ей было все равно — хоть к целителям, хоть к предкам, лишь бы эта ужасная боль прекратилась. Нар аккуратно взял раненую на руки и прикинул маршрут своих поисков. В Лилландриле лучше не светиться, да и про пять часов он не соврал. Что она там говорила про частное поместье неподалёку?
Со стонущей женщиной на руках этот путь не показался таким уж коротким. Лишь спустя несколько изнурительных часов Нар увидел башню дорожного поста. Занимался рассвет, караульные как раз менялись сменами.
— Эй! Кто-нибудь, ответьте! Нам нужна помощь! — закричал Нар.
По широкой каменной лестнице тут же сбежала Феранви. Ее густые рыжие волосы были распущены и не причесаны — похоже, она наконец нашла время для сна.
— Что случилось?.. Ох, Мара с вами, она еще жива?.. — вид Лирхэн впечатлил даже бывалую генеральшу. — Вам очень повезло. Быстро в здание. Тамил! Арек! Срочно вызвать лекарей!
Сонные постовые немедленно подчинились приказу.
Трое лекарей прибыли в приемную Гильдии Защитников через пару минут и до самого утра были заняты спасением жизни Лирхэн.
…
Горячее солнце поднималось над разноцветными рощами и высокими горными хребтами. Поместье Синера не так давно начало просыпаться, а в Гильдии Защитников только теперь наконец воцарился покой.
Для Аэнеля вся ночь и начало следующего дня превратились в сплошной кошмар. Он засыпал, укутавшись в покрывало, надеясь избавиться наконец от тошнотворной усталости и тяжести во всём теле, но вместо крепкого сна пришли ярчайшие образы — фантасмагорические монстры окружали Ниэру, он сам — совсем маленький, одинокий, потерянный, прижался к воспитательнице, но она не реагировала на него; а потом — она мертва, её мёртвое тело в лунном свете, как деревянная кукла с приоткрытыми глазами, и её рука, лежащая на книге; потом — книги, множество книг, все как одна в невзрачной потрёпанной обложке, Аэнель тщетно пытался схватить хоть одну из них, но одна за другой они исчезали, беззвучно и бесследно; затем — Синер, держащий его за руку, как всегда добродушный, приветливый и молчаливый — он вёл его по винтовой лестнице башни, но Аэнель не двигался — он чувствовал себя парализованным, и лишь расписные колонны, стены и витражи менялись, как театральные декорации. Когда Аэнель проснулся, он действительно не мог пошевелиться и был ужасно этим напуган. К счастью, оцепенение быстро прошло, а вот ощущение кошмарного сна сохранялось ещё долго.
И ярким солнечным утром, сидя на террасе и глядя, как легкий ветерок играет вечно зелеными листьями садов, Аэнель в исступлении рыдал, будучи не в состоянии справиться с иррациональной болью и обидой за то, что случилось. Что именно случилось и когда, он сам уже не понимал — была ли эта обида лишь отзвуком вчерашних событий, или он просто взрослел, и вместе с возрастом приходило осознание, что в жизни его в принципе не случилось ничего хорошего? Он так сильно хотел поговорить с Ниэрой теперь, но перед глазами постоянно всплывала эта жуткая маска смерти… Он так хотел прикоснуться к наследию своих настоящих предков, но его книга теперь в чужих руках. Вся жизнь его — в чужих руках! А у него нет ничего…
Лилати бодрой походкой приблизился к террасе и помахал приятелю рукой. Аэнель отвернулся и ушел в холл замковой башни. Лилати ничего не оставалось кроме как пожать плечами и продолжать гадать, что за потрясение так резко изменило его жизнерадостного друга.
…
Нар сидел у постели Лирхэн. Она все ещё обессиленно стонала, но это были лишь отголоски боли. Лекари утверждали, что самое страшное осталось позади.
— Нар…
— О, ты жива! И даже разговариваешь…
— Не бросай меня, пожалуйста…
— Я же говорил, эта книга не принесет добра.
— Нар… — Лирхэн в отчаянии отвернулась, пряча изуродованное лицо.
— Эй… Нет, не плачь! Всё будет, как мы договаривались. Я заберу тебя с собой, как обещал, — он удручённо вздохнул. — Вряд ли ты кому-то еще теперь нужна…
…
К тому моменту, когда вернулся Синер, Аэнель успел успокоиться. Поговорить о случившемся с Феранви он так и не решился. В самом деле, зачем? Кто бы ни устроил нападение в роще, они получили что хотели… Не хватало генеральше теперь получить выговор за то, что не сопровождала любимого господского наложника во время прогулки — ведь вряд ли она будет что-то скрывать от Синера… Но самое главное было не это… Тело. Он никому не хотел показывать тело Ниэры. Не хотел слушать обсуждения и отвечать на одни и те же вопросы по десятку раз. Как будто это он её убил, а не банда неизвестных. И в то же время, не мог же он бросить её там лежать… Аэнель содрогался от одной мысли о том, чтобы вернуться, чтобы вновь прикоснуться к трупу… однако, он должен был как минимум предать его огню и спрятать кости в земле. Страшно и думать было о том, что Лилати и Ариана, когда искали пропащего наложника, могли наткнуться на мертвеца в роще… Какой бы они подняли шум!.. Аэнелю невероятно повезло, что его синеринские приятели не углублялись в чащу и не блистали внимательностью. Если промедлить сейчас, в Нира Мору заявится кто-нибудь более наблюдательный.
Синер не заметил ничего странного по прибытии. Не пришлось даже ссылаться на недомогание, чтобы избежать общения — господин весь день копошился в каких-то бумагах. Поэтому, через силу пообедав, Аэнель потратил полдня на бездумное плетение кос для вечерней причёски, а потом приступил к исполнению своего плана. Попасть на склад хозяйственного инвентаря, не вызвав подозрений, было куда проще, чем покинуть его с лопатой, рулоном ткани и бутылкой масла — наложник с лопатой в руках удивил бы даже самого недалёкого обитателя Синерина. Так что в этот раз чары плаща-невидимки были просто незаменимы. С трудом разминувшись с садовником на обратной дороге, Аэнель как можно скорее покинул внутреннюю территорию поместья и, оказавшись в нескольких метрах от стен, устремился к Нира Море так быстро, как только позволяла его ноша. Чары невидимости к этому моменту уже, разумеется, развеялись, и оставалось только надеяться, что никто не увидел его на опушке рощи.
Тело Ниэры лежало на том же месте, где и вчера — где же ему ещё быть? Аэнель, однако, беспокоился о том, что могло случиться за сутки — о том, что его все-таки обнаружат, или зверьё сбежится, чтобы полакомиться пока ещё свежим мясом, или что всё это и вовсе было лишь страшным сном на поляне под жарким солнцем. Последнее опровергалось уколом дротика, впрочем… «Дротик! — вдруг подумал Аэнель. — Надо бы поискать его!» Может быть, однажды, когда он решится поговорить с Феранви, она подскажет ему что-нибудь… Но на том месте, где он предположительно бросил дротик, ничего не было. Видимо, злоумышленники за собой прибрались…